Альфред Ван Вогт - Двойники
— Ну, а что же ты собираешься в таком случае делать конкретно? Например, весь сегодняшний день?
— Я собираюсь вернуться в комнату и лечь в постель. Возможно, я не выйду к обеду, если придет отец.
— Так. Ну а завтра?
— Мама, мне даже на один день трудно загадывать, так что не будем говорить о завтра!
— Мне почему-то кажется, что именно завтра многое решится, и, надеюсь, ты не будешь возражать, если я буду неотступно следовать за тобой, куда бы ты ни пошла.
— Пожалуйста, если тебе так хочется, — с достоинством уступила Сьюзен.
— Разумеется, и сегодня я не спущу с тебя глаз.
— Ну, это не будет слишком трудно: я целый день буду спать или читать в постели.
— А почему не заниматься?
— Может быть, даже и заниматься, — все так же независимо ответила дочь и встала из-за стола. — Во всяком случае, что бы я ни собиралась делать, наблюдение можешь начинать прямо сейчас — И Сьюзен не спеша вышла из кухни.
Вскоре после полудня Эндрю Скотт доложил Лейну, что капитан Алекс Миджнейлен просит принять его. Лейн слышал это имя в связи с несколькими космическими экспедициями, но лично не встречался с этим человеком.
— Конечно, просите, пусть заходит, — ответил он по интеркому, и через минуту Миджнейлен зашел в кабинет.
— Я ваш сосед, мой кабинет располагается прямо под вашим, двумя этажами ниже. — Его лицо, испещренное красными прожилками, широко улыбалось. — Мне иногда даже кажется, что мой офис попадает в “зону шумов”, которые исходят от вашей аппаратуры. Целый день нас трясет от их вибрации.
Лейн молча пожал руку офицера, вежливо ожидая услышать о цели визита.
— Вы, наверное, удивлены, что я вдруг пришел к вам, но, — неожиданно ухмыльнулся Миджнейлен, — я пришел, чтобы приветствовать вас в качестве нового члена нашего клуба.
— Клуб?..
— Сегодня в полдень Центр детских групп внес ваше имя в черные списки.
Лейн помнил о назначенном на полдень сроке, когда он должен был принять окончательное решение. Но до двенадцати ему так никто и не позвонил, и он почти забыл о нем и просто махнул рукой на всю эту чепуху. Но глядя на краснолицего офицера, он подумал, что тот пришел к нему по поручению Центра. При этой мысли на лице Лейна появилось недоброе выражение: видимо, этот капитан не понимает, что его дальнейшая карьера теперь зависит от великодушия Джона Лейна. Но, дойдя в своих мыслях до “точки кипения”, он вдруг сообразил, что манеры и тон капитана не очень-то подходят для такой миссии. И Лейн в замешательстве переспросил:
— Клуб?
— О, вы же еще не знаете! — радостно воскликнул собеседник. — Мы, члены клуба, сразу же связываемся с каждым новым человеком из “черного списка”, чтобы он понял, что он не одинок, и у него есть единомышленники! — Капитан с мрачной гордостью добавил: — Меня лично занесли в список еще семь лет назад, но я все-таки сумел полтора года назад вырвать у них одну дочь…
Лейн радостно улыбнулся. Он вскочил из-за стола и готов был обнять неожиданно приобретенного друга.
— Будь я проклят! Мог бы и сам догадаться, что я не одинок. — Он уже давно не испытывал такого чувства безграничной радости и, продолжая счастливо улыбаться, спросил: — А чем занимаются члены клуба?
— Мы оказываем друг другу моральную поддержку, — серьезно ответил Миджнейлен.
— И сколько членов в клубе?
Лицо капитана омрачилось, и после недолгой паузы он саркастически заметил:
— Командир Лейн, надеюсь, вы не думаете, что Спейс-порт состоит из одних бравых молодцов?! У нас в городе полно людишек с цыплячьими душами, которые терпят полный крах после того, как их обрабатывают жены в спальнях. Конечно, что и говорить, нелегко год за годом заниматься любовью с женщиной, которая каждой клеточкой своего тела демонстрирует тебе свое неодобрение…
Улыбка сползла с лица Лейна, когда он вспомнил именно такую, неодобряющую его всем телом Эстелл.
— О’кей, — рассеянно отозвался он, — решено. Так сколько же всего твердых приверженцев клуба?
— Около двухсот пятидесяти.
— Из почти полумиллиона семей в городе — всего двести пятьдесят?!
— Не забывайте, командир, наш город целиком сориентирован на детские группы, — возразил капитан. — Так что решайте — сдаваться или стать членом клуба.
— С этого самого момента я — член клуба.
Миджнейлен крепко пожал ему руку.
— Звоните мне в любое время. Я решил зайти к вам сразу же, чтобы вы знали о нашей организации. Может, вас прямо сейчас интересуют какие-нибудь подробности?
Лейн покачал головой. Он уже думал о том, что этот человек мог бы просветить его обо всех последствиях суда, но отказался от этого, потому что и так чувствовал себя крайне неуютно от того, что позволил себе оказаться в непредсказуемой ситуации. То, что позволительно другим, непростительно ему, командиру космического флота, который просто обязан просчитывать все свои действия. Прощаясь с Миджнейленом, Лейн посмотрел ему в глаза и, чуть улыбаясь, заметил:
— На мой взгляд, вы — в полном порядке… после семи-то лет.
— Никогда в жизни не чувствовал себя здоровее, — ответил тот. После этого странного ответа капитан быстро вышел из кабинета.
Лейн вернулся за стол и на какое-то время целиком погрузился в работу, ему начинало казаться, что лежавшая перед ним стопка бумаг никогда не станет тоньше.
Примерно в половине четвертого в Центре детских групп раздался телефонный звонок, и взволнованная женщина, представившись как миссис Джагер, торопливо сообщила дежурному:
— Я едва смогла вырваться на минуту, чтобы сообщить вам, — женщина почти шептала, — что муж только что запретил нашему сыну выходить из дома, пока мы не уедем из города.
— Он угрожает мальчику физической расправой?
— Да.
— Он уже избил его?
— Пока нет, потому что Бад делает вид, что послушался Но завтра мой сын обязательно должен выйти из дома по делам группы, не говоря уже о школе.
— В какую группу он входит?
— В группу “Красная Кошка”. Может, вы им передадите… — Голос вдруг оборвался, и послышался щелчок разъединения.
Дежурный положил трубку и сделал пометку на разложенной перед ним карте. Вдруг он вгляделся в сектор карты, куда нанес значок, и кивком подозвал напарника. Склонившись, они вместе рассмотрели сектор и кивнули друг другу:
— Не очень-то удачная неделька для “Красной Кошки”, верно?
— Боюсь, этим ребятишкам не под силу справиться самим.
Глава 27
Во время обеда Эстелл сидела напротив мужа. Она почти не притронулась к еде и насмешливо смотрела, как голодный муж быстро расправляется с очередным блюдом.
— Тебе, наверное, приятно будет узнать, что я сделала недельный запас твоей самой любимой еды и купила три блока сигарет.
— Я что-то не очень понимаю, повтори еще раз. — Джон отложил вилку и выжидательно нахмурился.
— Я сегодня все утро бегала по магазинам и закупила твоей любимой еды на целую неделю.
Лейн продолжал пристально смотреть на жену, все еще чего-то не понимая, и осторожно сказал:
— По-видимому, я должен замереть от восхищения от такой внимательности…
— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь? — тихо спросила Эстелл.
— Не знаю — чего? — Лейну уже надоело ходить вокруг да около, и он был готов вспылить.
— Они же провели над тобой суд, иначе они ничего не могли бы сделать.
Лейн с ужасом почувствовал, как его лицо заливает краска стыда, но Эстелл по-женски беспощадно воскликнула:
— Я вижу, что права — ты стал красным, как кирпич! Это ведь произошло вчера поздно ночью, когда ты, как сумасшедший, ворвался в дом, верно?
Джон медлил с ответом, потому что прямая ложь была ему ненавистна, а…
— Да, вчера около нашего дома меня действительно поджидала шайка каких-то подростков. — Он старался говорить как можно равнодушнее. — Я не обратил внимания, что они там лепетали. Но ты считаешь, что это и был суд?
— Это был самый настоящий суд, — подтвердила Эстелл. — И отныне ты переводишься на ограниченную диету сразу, как только закончатся наши припасы. И никаких сигарет.
— Ну что же, перейду на твой кофе, — беззаботно ответил Джон.
— Кофе для тебя тоже отменяется. Считается, что он вреден для здоровья.
Лейн сильно потер подбородок — старая привычка, помогавшая ему сдерживать приступы вспыльчивости, и с деланным спокойствием спросил:
— Как можно понять с твоих слов, вся торговая сеть Спейспорта тесно сотрудничает с Центром детских групп в этом продовольственном шантаже? Меня, по сути дела, лишают еды?
— Ну, нельзя сказать, что тебя полностью оставляют без пищи, — осторожно начала объяснять Эстелл. — Тебя переводят на разумную диету, необходимую для людей твоего типа, которые, как правило, умирают от сердечных приступов или инсульта. Большинство из них не имеют достаточной силы воли, чтобы перейти на правильный рацион питания и бросить курить. Поэтому для вас предусмотрены витамины, минеральные вещества и протеин. Вероятно, ты немного похудеешь, да и сама пища не будет такой уж вкусной, но зато дольше проживешь.
