Вячеслав Козырев - Во всем виноваты пришельцы
– Вряд ли, – еле слышно прошептал Толян и закрыл глаза.
– Ну вот, игра окончена, – сделал ручкой дежурный. – Слабаки, типично неудачный вариант развития белковой жизни, способный существовать лишь в совершенно узких физических рамках. Непонятно, чего Советник с ними так долго возился. Пойду доложу, что эксперимент закончился. – И он вышел.
«Ошибаешься, – посмотрел ему вслед Профессор. – Я им помогу».
Он достал маленькую коробочку: его новую разработку, над которой он работал последние годы. Его давно заинтересовало: если мысль материальна, имеет массу, вес, может перемещать предметы, то есть величина физическая, то нельзя ли саму мысль превратить в физическое тело. Он начал экспериментировать и постепенно усилием воли смог создавать вещи, поначалу крошечные, рассыпавшиеся при малейшем прикосновении, а затем все более долговечные. И наконец он создал прибор, позволяющий изменять атомную структуру любого вещества, настраиваемый на излучения любого мозга и превращающий желания в реальность. Вот теперь он мог приступить к исполнению своего самого заветного желания: с его помощью он надеялся, использовав свои воспоминания, воскресить близких.
После возвращения с астероида он попытался материализовать жену. Полученный результат поверг его в глубокое отчаяние. Вышла не жена, а он сам с ее лицом; с виду живая, она знала только то, что помнил он. В отчаянии он уничтожил «образец» и собрался разбить прибор, прекрасно понимая, что попади он к Советнику, Вселенной придет конец. Тот для установления своей безграничной власти одной мыслью, одним словом уничтожит любую планету.
Но теперь, решив помочь людям, Профессор прильнул к экрану, перенастраивая аппарат на излучения их мозга и беспокоясь лишь о том, чтобы не вернулся дежурный.
А дэкст стоял перед Советником и докладывал:
– Люди скоро умрут.
– Как я и предполагал.
– Профессор ведет двойную игру.
– Доказательства.
– Я заметил, что у него на локаторе промелькнул сигнал «Клонатора». А Проф промолчал. Я специально выждал, думал, он скажет, но напрасно.
– Вот как? – Советник рассеянно побарабанил по столу. – Будем иметь в виду. Но смотри, никоим образом нельзя показать, что мы об этом знаем. Идите и вызовите его ко мне.
– Есть, – ответил военный и вышел.
«Профессор становится опасным», – размышлял Советник, расхаживая по своему кабинету.
Запустив «Излучатель», он в первую очередь втихаря проверил, о чем думают остальные. Мысли солдат были видны как на ладони, а что творится в мозгу ненормального ученого, он разобраться не смог.
«Военные тупы и, находясь под постоянным контролем „Излучателя“, не смогут выступить против, а от Профа следует избавиться. Что ж, он сделал все что мог, и больше не нужен. Скоро, очень скоро его заменят тысячи, миллионы, миллиарды гениальных и абсолютно послушных голов со всей галактики».
Услышав стук в дверь, он сел и расплылся в широкой улыбке.
– Мой друг, как дела? – самым разлюбезным тоном спросил он у вошедшего ученого. – Мне кажется, в последнее время вы сильно сдали.
– Устал.
– Ничего, скоро отдохнете. Есть что-нибудь новенькое?
– Нет.
– А люди? Мне доложили, они не выдержали. Кстати, вы ничего подозрительного в их поведении не заметили?
– Нет.
– Что ж, можете идти.
«Военные правы», – подумал Советник, глядя ему вслед, и, оставшись один, связался с центральным пультом.
– Пошлите к людям киборга, пусть заберет прибор.
* * *Максим с жалостью смотрел на друга; ему страшно хотелось, чтобы появилась вода. Он зажмурился, и перед его мысленным взором возникла большая, запотевшая от холода бутылка с хрустально чистой, прозрачной водой.
Скрипнув зубами от злости, он открыл глаза и с удивлением отметил, что видение не исчезло.
«Ну вот, и у меня галлюцинации начались», – отрешенно подумал он и, разозлившись на свою слабость, толкнул Толяна в бок:
– Подъем!
Тот приподнял голову и увидел бутылку. Одним рывком он подполз к ней, дрожащими руками отвинтил пробку и отхлебнул большой глоток. Лицо у него приняло блаженное выражение. Он пил еще и еще и остановился лишь тогда, когда заметил, что осталось меньше половины. Виновато взглянув на друга, он протянул ему остатки.
Максим понюхал содержимое, осторожно лизнул: ничего подозрительного, вода как вода. Немного отпив, он аккуратно завинтил крышку.
– Надо экономить.
– Ты откуда ее взял? – спросил Толян.
– Лежала.
– Значит, точно планеты связаны, иначе откуда здесь взялась наша вода.
– Ага, инопланетяне с Земли везли и по дороге потеряли. Они ее вместо выдержанного коньяка употребляют.
– Почему потеряли?
– Хочешь сказать, нам ее специально подкинули, чтобы мы ноги не протянули? Сначала попытались свести с ума, а затем передумали и принялись раскидывать бутылки для того, чтобы ты не помер? Не стыкуется.
– А что, вполне может быть, – не сдавался Толян. – Все-таки мы из другой звездной системы, и могут произойти межпланетные осложнения.
– Не мели чепухи, ты у нас не временный поверенный, и у тебя нет дипломатической неприкосновенности. Мы сюда пришли воевать, и разберутся с нами по законам военного времени.
– Тогда откуда взялась вода?
– Мне кажется, здесь некоторые наши особенно сильные, яркие желания могут материализоваться. В смысле – исполняться.
– Желания сами по себе не исполняются, обязательно нужен Маг, Волшебник или Дед Мороз, в крайнем случае – родители. А здесь кто?
– Планета.
– Опять двадцать пять. Крыша едет, дом стоит. Я, по-твоему, маленький ребенок? – с осуждением посмотрел на него Толян. – Как может нам помогать планета? Ручек у нее нет, и думать она не умеет.
– Умный больно? Что мы знаем о других мирах? Вон Сквозник исчезать умеет, да и у меня немного получается. Откуда мы знаем, что тут творится. Энштейна знаешь?
– Слышал.
– Он высказал теорию о возможности перехода атомов из одного состояния в другой.
– Н-да-аа, в веселенькое место мы забрались, – почесал затылок Толян, спасовав при упоминании о великом ученом. – Не знаешь, кому и верить.
– Мне, – заявил Максим. – И давай поднимайся, видишь впереди на горизонте горы?
– Они нам тоже кажутся.
– Дойдем и посмотрим.
– Эх, поесть бы.
– Успеешь.
– Что значит успеешь, – насупился Толян. – Я когда нервничаю, всегда есть хочу. А тут одни сплошные стрессы.
– Думаешь, где-нибудь поблизости специально для тебя построили «Макдоналдс»?
– Да нет, но если появилась вода, то, возможно, и еда где-нибудь рядышком завалялась. У меня живот к спине прилип.
– Не ной.
– Я есть хочу, – не унимался Толян. – Хотя бы маленький бутербродик с маслом и сыром.
– Иди поищи.
– Издеваешься? – шмыгнул носом Толян. – Ты бутылку нашел, а не я.
«А может, проверить»? – мелькнуло в голове у Максима.
Крепко закрыв глаза, он представил себе маленький, аккуратненький бутерброд: кусочек булки, намазанный маслом, с тонким, почти прозрачным листиком сыра. От этого видения у него потекли слюнки и заурчало в желудке. Все-таки как хочется есть! Выждав несколько секунд, он осторожно приоткрыл один глаз, и – о счастье – перед ним лежала вожделенная еда.
– Оно, это, того… – изумленный Толян не находил слов. – А оно съедобное, не отравленное? Что-то мне есть не хочется.
– Хозяин-барин, – согласился Макс и, разломив бутерброд, немного откусил от своей половинки.
Толян с напряжением следил за выражением его лица, затем не выдержал и, схватив второй кусок, сунул в рот и мгновенно проглотил.
– Больше нет? – поинтересовался он, слизывая с пальцев остатки масла. – А то на один зуб не досталось.
– Сделай.
– В смысле?
– Возьми и создай. Захотел, представил, получил.
– Я что, фокусник? – обиделся Толян.
– А все-таки.
Толян прищурился и состроил зверскую гримасу, которая, по его мнению, придавала его лицу умное выражение.
– Не получается! – через минуту сердито вздохнул он.
– Не хочешь ты есть, не хочешь, – взглянув на его кислую физиономию, улыбнулся Максим. – Показываю в последний раз. Смотри: захотел, представил – получил, захотел, представил – получил. Оп-ля.
Перед ними лежало два бутерброда.
– Ты супермен! – торжественно объявил Толян, глядя на друга широко раскрытыми глазами. – Ты у нас теперь обладаешь этими, как их, парна… нормна… в общем, исключительными способностями и что угодно можешь сделать.
– Вряд ли, скорее всего это планета выполняет простейшие желания.
– А главное, вовремя. Теперь я готов идти хоть на край света, – решительно поднялся на ноги Толян. – Мы еще поборемся.
Они стояли и смотрели на большую (иначе и не назовешь) кучу камней.
– И эти обломки ты называл горами? Ведь за ними опять пустыня.
– Ну, по сравнению с остальным пейзажем, – неуверенно ответил Максим. – И раз уж дошли, давай посмотрим.
