Брайан Герберт - Дюна: орден сестер
Зома не была склонна к панике и излишне бурным эмоциям, но очень старалась скрыть, в каком шатком положении школа оказалась после того, как ею много лет скверно управлял продажный предшественник Зомы. Финансирование школы пострадало и из-за разраставшегося движения батлерианцев, которые сторонились разумного медицинского лечения и исследований, выбирая знахарство и колдовство. Школа Сукк должна была уцелеть, и доктор Зома намеревалась спасти ее независимо от того, какие правила и соглашения придется при этом нарушить. Даже Преподобная Мать Ракелла не знала о тяжелом финансовом положении школы, потому что Зоме было стыдно признаться ей в этом.
В годы, прошедшие с тех пор как она приняла должность у шарлатана и растратчика Эло Бандо, она очень мало практиковала как врач, зато постоянно искала источники финансирования и разъясняла задачи школы. Она, в сущности, перестала быть медиком и стала юристом и управленцем, но такая работа была необходима для выживания школы, которая все еще считалась лучшей.
Она сопровождала инвесторов на осмотре старого помещения школы в Зимии, когда ее вызвал император Сальвадор, чтобы установить личность человека, назвавшегося Верховным Башаром Ворианом Атрейдесом. Зома много раз встречалась с Сальвадором: тот постоянно требовал прислать ему нового врача, и она исполняла его желание. Император испробовал много врачей, плохо обращаясь с большинством из них; после Эло Бандо ему никто не нравился (что, кстати, выставляло императора не в лучшем свете, поскольку Эло Бандо был негодяем и мошенником).
Тем не менее Зома хотела продемонстрировать императору собственные способности, доказать свою компетентность. Если бы Коррино стали покровителями врачей школы Сукк, финансовые затруднения школы закончились бы. Увы, скорее всего этого не будет.
И теперь Зома снова выполняла задание ради школы – на этот раз поручение гораздо более личное. Иногда – по необходимости – ей приходилось действовать в серых областях закона так же, как она поступала в свое недолгое пребывание в ордене. Преподобная Мать когда-то бранила за легкость, с какой она оправдывала свои действия и пользовалась удобными, но сомнительными аргументами, но Зома знала, что Ракелла поступила бы так же, если бы дело касалось интересов ордена.
На сей раз речь шла не о банкете и не о встрече с представителями министерства финансов, поэтому доктору Зоме приходилось скрывать свои передвижения, чтобы никто ее не выследил. За время полета к далекой звездной системе она уже трижды меняла личность, сев на корабль «Венхолдз» под одним именем, перебравшись на другой корабль под другим и кочуя с планеты на планету, чтобы добраться до места важной встречи.
Наконец на борту должного корабля, в должное время она встретилась с самим директором Джозефом Венпортом.
На всех его кораблях были оборудованы закрытые, ультразащищенные палубы, где обитали загадочные навигаторы; были и другие секретные помещения и залы для деловых встреч и совещаний. Зома не надела одежду врача Сукк и сняла традиционное серебряное кольцо, которым перехватывала темно-каштановые волосы. Здесь она была деловой дамой в поисках финансирования.
С Венпортом, крепким мужчиной с пышными усами, густыми бровями и роскошной гривой зачесанных назад волос, они уже встречались – и открыто, в ландсрааде, и тайно, как сегодня. Ему средства позволяли сохранить школу.
Сейчас он сидел в плоском кресле, которое висело точно на нужной высоте благодаря генератору силового поля. Письменный стол покрывал очень тонкий лист древесины кровавого дерева с Эказа, и сохраненная фактура алой древесины все еще переливалась и пульсировала, как поврежденная кровеносная система.
Венпорт был человеком суровым и несгибаемым, но сейчас в его глазах мелькала улыбка.
– Вы понимаете, доктор Зома, что совершенно напрасно пытаетесь скрыть свои передвижения? Поднявшись на корабль, каждый пассажир подвергается исследованию, и за всеми его действиями постоянно наблюдают.
В желудке доктора Зомы возникла тяжесть. Она всегда гордилась своим самообладанием.
– Вы следите за всеми на ваших кораблях? За всеми?
Представив, сколько пассажиров перемещается между тысячами планет империи, она содрогнулась – сколько для этого нужно обрабатывать информации!
– Космический флот «Венхолдз» располагает достаточными компьютерными мощностями – помимо ментатов и опытных наблюдателей, которых мы специально тренируем для этого.
Для Венпорта признаться в использовании компьютеров – неразумных, разумеется, – было сродни провокации; возможно, он хотел продемонстрировать свою степень доверия, а может, просто хвастал неуязвимостью.
– Надеюсь, вы не делитесь этими сведениями, – сказала она.
– Конечно, нет. Как врач, вы тоже храните значительное количество конфиденциальных медицинских данных. Мы не хотели бы, чтобы все это выходило наружу. В определенном смысле мы с вами доверенные лица в области информации.
Она распрямилась.
– Деятельность школы Сукк зиждется на доверии и надежности. Доверенные нам сведения о наших пациентах мы считаем священными.
Лицо Венпорта посветлело.
– Вот видите? Разумные люди понимают разумную необходимость. Но чересчур часто приходится иметь дело с людьми неразумными, и в такие времена, когда тупоголовые варвары намерены ввергнуть нас в новые Темные Века, я должен быть уверен в своих союзниках. Поэтому я хочу помочь вашей школе.
Он сложил руки на поверхности столешницы из кровавой древесины. Темно-красные пятна перемещались, создавая впечатление неустойчивости.
Доктор Зома слабо улыбнулась. В нескольких случаях Венпорт проявил большую щедрость, помогая школе Сукк выбраться из финансовых неприятностей, но в то же время брал проценты, способные сокрушить скромный бюджет школы. Сейчас ей придется испытать пределы его щедрости.
– Я пришла, чтобы просить о гораздо большем снисхождении и понимании, директор Венпорт.
Он слегка нахмурился, и его манера держаться едва заметно изменилась. Он был из тех, кто не любит, когда дела идут не в соответствии с его представлениями.
– Пожалуйста, объяснитесь.
– Для нескольких следующих выплат мне нужно больше времени или более гибкие условия. Из-за всех этих новых установок на Парментьере школа Сукк переживает трудный переходный период.
– То есть вы хотите сказать, что в вашем бюджете по-прежнему черт ногу сломит?
– Это наследие моего предшественника доктора Бандо, вы же знаете.
Зома с трудом сглотнула, стараясь не покраснеть от стыда.
– К счастью, его с нами больше нет.
Венпорт понимающе улыбнулся, но это только усилило ее ощущение брезгливости к бесчестности его смерти.
Эло Бандо нашли мертвым в его роскошном кабинете в недостроенном новом комплексе на Парментьере. Бандо решил перенести главный комплекс школы из Зимии на Парментьер, родину основателя школы Мохандаса Сукка, где этот великий человек многие годы лечил безнадежно больных.
Смерть Эло Бандо признали самоубийством, передозировкой принятых им средств. Всякому, кто взглянул бы на документы, становилась ясна нелепость такого объяснения. Бандо было сделано свыше пятидесяти инъекций разнообразных ядов, стимуляторов и галлюциногенов, поэтому его смерть была долгой и мучительной. Доктор Зома, старший администратор школы, второе лицо после самого Бандо, настояла на том, что сама проведет вскрытие, но она уже знала, какое заключение напишет в официальном документе о смерти, и не сожалела о сделанном. Никаких оправданий непристойному поведению этого человека быть не могло.
Этот заслуживающий всяческого осуждения субъект чуть не уничтожил прекрасное заведение, основанное несколько десятилетий назад Мохандасом Сукком, чуть не лишил учеников и все человечество великого медицинского наследия. Из-за этого себялюбца и развратника деньги растаяли, и многочисленные учебные больницы, сооружаемые на Парментьере, оказались на пороге банкротства.
Бандо приобрел большое влияние, сблизившись с императором Сальвадором Коррино, завоевав доверие императора, используя его фобии и предлагая разнообразные дорогие методы лечения: «ядозащитную терапию» и ложные способы продления жизни. Бандо зарабатывал на лечении императора большие деньги, которые тратил на расширение отделений школы, так что казалось, будто школа Сукк процветает. Но это была иллюзия, у школы образовались огромные долги, и теперь она была колоссом на глиняных ногах.
Зома раскрыла преступления Эло Бандо. Убедившись, что он уже расхитил целое состояние и готовится бежать, она сама убила этого негодяя, а потом скрыла убийство. Другого выхода не было, и она проделала это не колеблясь, опасаясь, что коррупционный скандал откроет катастрофическое финансовое положение школы. Но Бандо искусно проворачивал свои аферы и умудрился обмануть всех, особенно императора Сальвадора.
