Фрэнсис Вилсон - Целитель
Визитеры поспешно удалились, оставив довольного хозяина в одиночестве. Приятно, что его идея — единолично им сформулированная — с энтузиазмом встречена и принята. В последние столетия он слишком полагался на аналитические рассуждения Парда, выполнявшиеся с компьютерным быстродействием. Замечательно снова рождать идеи. Грань между собственным разумом и разумом Парда нередко размывалась, трудно было порой угадать, кому принадлежит та или иная мысль.
Как только он подумал о бывшем партнере, в кабинете вдруг почувствовалось присутствие чего-то знакомого, ощутимое присутствие…
— Пард? — окликнул вслух Стивен, но ощущение уже исчезло.
Старые воспоминания, ничего больше.
Пард, думал он, сжав золотые пальцы в кулак у себя перед глазами, что с тобой сделали, старый друг?
XX
Возникло необычайно жуткое ощущение, оглушительное и одновременно мучительно болезненное, после чего все замелькало в сознании Парда с ужасающей скоростью. Позади остался песчаный берег, Клатч, его звезда, потом весь Млечный Путь, все галактики…
Он был оторван от Дейлта. Видел, не имея фоторецепторов, слышал, не имея вибраторных органов чувств, отныне представляя собой чистое свободное сознание, парившее плавно, неосязаемо. Пространственные связи внезапно утратили смысл, он находился повсюду сразу. Вселенная принадлежала ему…
…в самом деле?
Почувствовалось напряжение, сперва легкое, но неуклонно растущее, давящее… волокна мозга растягивались, мысль туманилась, ориентация пропала. Вскоре тяжесть стала невыносимой, бесконечность пространства, разнообразие реальности грозили его сокрушить. Всевозможные миры, формы жизни, необъятная пустота между ними с силой на него наваливались, обещая разом необратимо лишить рассудка. Надо направить внимание вниз…
…вниз…
…вниз…
Он вновь очутился на морском берегу Клатча. Дейлт распростерт на песке, живой, без сознания. Пард проследил за поспешным бегством мародеров к своей дыре в пространстве. Вопрос об их идентификации до сих пор возбуждал его любопытство, и он решил выяснить, куда они направляются. Почему бы и нет? Дейлт в безопасности, пускай свободно ноет и дуется до конца своих дней.
Пард заколебался, охваченный сомнениями. Узы, тысячу двести лет связывавшие их души, разорваны, но другие целы. Неуютно не чувствовать рядом партнера. Он разозлился на себя за досадную нерешительность и собрался в путь.
— Прощай, Стив, — сказал в заключение Пард неподвижной фигуре, от которой неожиданно отпочковался. — Надеюсь, никаких сожалений.
Мысль его обратилась к закрывавшейся воронке. Словно преображенная куколка, вылезшая из кокона, он покинул тело Дейлта.
В туннеле его встретила мертвая тишина полного вакуума, знакомая двухмерная серость подпространства. Налетчики привели в действие силовые установки, видимо зная, куда летят. Пард последовал за ними.
Резким рывком они все снова выскочили в реальное пространство, почти на такой же берег, как на Клатче. Только тумана не было. Воздух сухой, чистый в сверкающем солнце, которое Пард грубо отнес к спектральному классу G0. Обнаружилось и еще кое-что: дюны опутаны проволокой, на несколько километров в обе стороны по побережью заставлены разнообразной аппаратурой; дальше велась сборка новых механизмов.
Пард переключил внимание на обитателей на берегу. Приземлившись, уцелевшие мародеры мужского и женского пола сбросили вакуумные костюмы и принялись отвешивать поклоны горному массиву за морским горизонтом.
Это были определенно не люди и не представители какой-либо попадавшейся на глаза Парду расы. Он осмелился расширить восприятие, определяя свое положение относительно освоенного космоса. Результат вышел ошеломляющий.
Он находился в дальней ветке Млечного Пути, куда люди не залетали даже в самых глубоких исследовательских экспедициях, в шестидесяти тысячах световых лет от границ освоенного космоса. Тем не менее агрессоры преодолевают немыслимое расстояние простым реактивным прыжком в подпространстве. Способность искривлять пространство до такой очевидно невозможной степени, с исключительной точностью попадая из одной атмосферы в другую, свидетельствует об устрашающем уровне технологического развития.
Он снова сосредоточился на картине внизу, изучая мир этих существ. Гуманоиды с существенными и несущественными отличиями, дышащие кислородом. Среди несущественных отличий — отсутствие носа, который заменяет одно овальное вертикальное обонятельное отверстие. Среди существенных — по два дополнительных отростка в обеих подмышечных впадинах. Органы, несомненно, рудиментарные, изнутри прикрепляются связками, снабжены ничтожным количеством атрофированных мышц. У представителей обоих полов — еще одна небольшая особенность заключается в расположении мужских половых желез в тазу — никчемные отростки раскрашены и унизаны драгоценностями.
Понаблюдав в течение нескольких местных дней за малочисленным населением, напоминающим пчелиный рой в ульях, Пард пришел к заключению, что раса с виду выглядит мирной и благополучной. Ее представители смеются и плачут, любят и ненавидят, дерутся, мошенничают, крадут, продают, покупают, производят и потребляют. Дети играют, молодежь влюбляется, ухаживает, в свое время женится — раса строго моногамная, — рожает детей, растит их, заботится, а они в свою очередь заботятся о постаревших родителях.
Явно добрый народ. Зачем же им пересекать всю галактику, уничтожая и калеча другой народ, который даже не ведает об их существовании?
Пард занялся исследованием, внимательно осматривая один мир за другим. Культура ему показалась угнетающе однообразной, несмотря на факт ее распространения на территории, превышающей территорию Федерации вместе со старой Тарканской империей. Он наткнулся на остатки других трех разумных рас, с которыми местные обитатели поддерживали контакты. Эти расы не были ассимилированы, не были покорены, не были порабощены. Они были уничтожены. Генетические следы до последнего стерты. Пард ужаснулся необъяснимой расовой ненависти этих существ и принялся искать причину.
Одной из самых прочных культурных традиций было повсюду присутствующее изображение представителя их собственной расы. Голографический портрет имелся в каждом отделении каждого улья, а в традиционном углу главного помещения высился крупный бюст. Из стен построек выступали гигантские рельефы, резные головы нависали над перекрестками больших дорог. В виде лица оформлены порталы храмов, где в течение пятой части каждого дня проводилось почтительное богослужение. Верующие входили в храм через рот.
Видно, именно там, в храмах, кроется разгадка загадочной злобной жестокости здешнего народа. Ритуалы запутанные, непонятные, но явственно провозглашают: «Мы — избранные. От всех прочих Богиня отвращает взгляд».
Пард снова расширил восприятие, сосредоточился на материнском мире, служившем портом отправления и прибытия, на планете, откуда начинались атаки. Отметил, что на берегу скопилось гораздо больше вооруженных отрядов, расположившихся десятком бивуаков.
Планируют не один налет, гадал он, или один массированный? Сообразил, что полностью утратил счет времени, и устремился мыслями к Стиву. Все ли с ним в порядке, не погиб ли в очередной схватке? В высшей степени невероятно, однако существует и такая возможность.
Пард разрывался между желанием обследовать почитаемую гору за морем и проведать Дейлта. Первое диктовалось чистым любопытством, второе быстро превратилось в неудержимый порыв.
Будь у него легкие и голосовые связки, он вздохнул бы, охватывая сознанием весь Млечный Путь и предоставляя особому родственному инстинкту привести себя к Стивену Дейлту, сидевшему в одиночестве в маленькой комнате в Центре Федерации.
Несколько секунд он смотрел на него, находившегося, по всей видимости, в добром здравии и расположении духа. Потом Дейлт вдруг выпрямился и воскликнул:
— Пард?
Бывший партнер каким-то образом почуял его присутствие, и он понял, что пора вновь расстаться.
Вернувшись в чужой материнский мир, Пард сосредоточился на другой своей цели — на острове. Моментально выяснилось, что это не естественное образование, а искусственный участок земли на хребте, выступающем из океанского дна. Остров представлял собой цельный гигантский храм-крепость в виде лика богини здешнего народа, как ему теперь было известно. Черты лица складывались из архитектурных деталей. Циклопическое достижение инженерии.
Он мысленно плавно снизился, описывая широкую дугу, оглядывая высоченные коридоры с охраной, вооруженной луками и стрелами — в диком контрасте с войсками на берегу. В коридорах запечатлялась история расы и ее главной богини. Пард в мгновение ока полностью ознакомился с прошлым богини, понял, что она имеет против человечества и что ему готовит. Он ее знает. Даже придумал ей имя. Они встречались… тысячи раз.
