Сергей Баталов - Галактические Иуды
– А кокон?
– Его тоже нужно все время хранить при себе. Как только мы потеряем из вида кокон жучихи хотя бы на мгновение, в это самое мгновение он станет добычей тех, кто за ним охотится. Денег нам за кокон, который у нас похитили или обманов завладели, разумеется, никто не заплатит. Наоборот, постараются поскорее убрать, как нежелательных свидетелей.
– Что-то еще хочешь сказать?
– Пока – достаточно! Дальше по ходу будем ориентироваться. Лишнего – не болтать, своего зверюгу предупреди, чтобы без спроса никого не кусал.
– Хорошо! Предупрежу! – без улыбки ответил Александр и принялся переводить Ар'рахху весь диалог его и капитану. Тот согласно закивал, внимательно слушая каждое слово, слетающее с уст «брата по крови».
– Это и есть сигнал бедствия? – уточнил Заречнев, приложив к уху наушники.
– Да!
– На нашей планете он не такой. Три длинных, три коротких, опять три длинных…. А здесь…. Одни длинные, через большие промежутки….
– Да, все правильно! Так и должно быть!
– А с чем это связано?
– Хм… Ну, в общем-то, есть подлинная история возникновения сигнала бедствия.
– Расскажи!
– Сигнал возник очень давно, никто уже и не помнит – когда. Известно только, что мир, в котором это произошло, был еще очень далек от покорения космоса и Галактики. На планете только-только появилось радио и, как ты только что справедливо заметил, общались тогда посредством электрических сигналов – коротких, средних и длинных. Это так называемая «кубическая» система связи….
– У нас её называют азбукой Морзе! – Сашка в двух словах пересказал логику обозначения букв при передаче информации таким способом.
– Понятно! – ответил Кварк. – Кубическая система, в таком случае – следующий этап развития вашей азбуки. Ваша система – это двухмерная необъемная таблица. А теперь представь, что к вашей таблице длинный и коротких сигналов добавили еще один вектор – средние сигналы.
Таблица становится объемной! Количество информации, которую можно передать с помощью «кубической системы» возрастает в куб раз! Соответственно, во столько же раз изменяется и время передачи информации!
– Это – как?
– Ну, вот смотри! – капитан подошел к тактическому полупрозрачному планшету, взял маркер, нарисовал таблицу. – Здесь – восемь делений. И здесь – восемь делений! Это и есть ваша азбука Морзе! Количество разных сигналов – шестьдесят четыре! А теперь вот сюда мы добавим еще один вектор, тоже на восемь делений. Это – сигналы средней длительности! Количество разных сигналов стало не шестьдесят четыре, а пятьсот двенадцать! Представляешь, какой объем разнообразной информации можно передать с помощью такой системы? Даже математические или химические формулы! А ваша азбука Морзе разместилась бы в «кубике» сто стороной всего четыре деления!
– Красиво! Но какое это отношение имеет к истории появления сигнала бедствия?
– Напрямую, конечно, никакого…. А история была такая. На море, во время шторма, терпело бедствие судно. Волны были просто огромные и кораблик бросало так, что поубивало чуть ли не половину команды. Не избежал печальной части и радист. Его весьма крепко приложило о переборку…. Однако, даже потеряв сознание, радист каким-то чудом не выпустил из руки тройник для передачи сигналов. Его палец постоянно нажимал только на ту клавишу, которая генерировала длинные сигналы….. Разумеется, на странные сигналы обратили внимание, записали их; когда шторм поутих, выслали спасательную команду…. Удалось спасти почти половину экипажа.
То, что мы сейчас слышим – это и есть запись того сигнала. Его теперь используют все суда – как дань памяти безымянному радисту, попавшему в шторм, погибшему, но все-таки спасшему свою команду.
Сашка перевел рассказ капитана другу, тот уважительно покивал головой, отдавая должное мужеству радисту, жившему тысячи лет назад.
На «зов» аварийного передатчика пиратский мир отозвался не сразу. Не меньше получаса прошло, прежде чем в наушниках первого и второго пилота раздался неприветливый мужской голос, который поинтересовался, что у них случилось.
– Мы просим аварийную эвакуацию! – осторожно сказал капитан, стараясь сохранять бесстрастное выражение своего лица. Экран коммуникаций был пуст, видеосигнал от запрашивающего отсутствовал, однако на том конце «провода» наверняка видели лица и первого пилота фрегата, и второго, о чем Кварк заранее, причем – дважды предупредил землянина, предложив ему не гримасничать во время переговоров; во избежание недоразумений в дальнейшем.
– Что у вас с судном? – по интонациям говорившего можно было понять, что здесь не очень-то любят непрошенных гостей.
Капитан вкратце обрисовал ситуацию, рассказал, где именно и при каких обстоятельствах корабль получил повреждение. Не забыл он упомянуть и об акруаре, в котором говорилось о пассажирах его корабля.
– Вы думаете, мы помойная яма для всех преступников Галактики? – этот вопрос задал уже другой мужчина, так же скрытый от глаз галактических Иуд.
– Нет, мы так не считаем! – поспешил заверить его Кварк. – Ваша планета – единственное место, до которого мы смогли добраться на нашем корабле.
– Ограниченность автономности вашего судна – не слишком веская причина для того, чтобы мы тратили наши и без того скудные ресурсы, доставляя вас невредимыми на поверхность планеты. У вас есть для нас что-то еще?
– Да, есть! – капитану пришлось рассказать о коконе богомолки.
– Хорошо! – после продолжительного раздумья, вызванного, по всей видимости, обменом мнениями между невидимыми участниками переговоров и их руководством. – Мы примем вас в космопорте нашей страны. Для этого вам необходимо перейти на орбиту нашей космической станции, и состыковаться с ней. На станции есть спускаемый аппарат. Он и доставит вас на поверхность планеты. Параметры орбиты и координаты станции вам сейчас передадут….
– Они даже не спросили, есть ли у нас горючее, чтобы добраться до их орбитального комплекса! – обиженно прошипел Ар'рахх после того, как Сашка перевел ему содержание переговоров «с землей».
– Думаю, вряд ли их интересовало наличие, ибо отсутствие топлива на нашем корабле! – попытался «смягчить» ситуацию землянин. – У нас на Гее тоже часто бывает так. Даже поговорка имеется: спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Однако драк почему-то не засмеялся.
Маневры между орбитами заняли еще часа полтора.
Только через пару часов Сашка и его спутники увидели вдали огромный, медленно вращающийся «бублик»-«колесо» с массивным центральным «стержнем».
К сердцевинному блоку сверху и снизу было пристыковано несколько судов. Конструкция одного из кораблей напоминала собой форму космического «челнока» «Буран».
– Наверное, на нем будем спускаться! – предположил землянин, кивнув в сторону крылатого «челнока».
– Не факт! – очень серьезно возразил Кварк. – Могут поместить и в обычный одноразовый спускаемый аппарат. Вон их сколько! Целыми гроздьями висят!
– Одноразовые спускаемые аппараты – это уровень развития космонавтики моей родной планеты! То есть – начальный уровень! А здесь – такая станция! Да и захваты трофеев по всей Галактике тоже о чем-то, да говорят!
– Да ни о чем они не говорят! – капитан крабля отмахнулся от Сашки, как от назойливой мухи. – Корабли, на которых они «бороздят просторы Вселенной» – все трофейные; станция, которую мы сейчас видим – тоже захвачена. А одноразовые спускаемые аппараты – это и есть тот предел, которого достигла местная космическая отрасль в послевоенный период. Да, раньше здесь была цивилизация, способная совершать перелеты между звездами. Но то было – раньше! Сейчас… Вы скоро все увидите своими глазами и все поймете!
Генерал направил фрегат к «бублику», мастерски состыковал его с переходным отсеком, расположенном в самом «низу» толстой центральной части «колеса».
В переходном отсеке их уже ждали. Точнее – ждал, так встречающий был всего один. Мужчина в плотном черном костюме придирчиво осмотрел капитана, Александра, поднял брови при виде здоровенного зеленого верзилы, одной рукой сжимавшего свой неизменный стреломет, другой – придерживающего лямки на груди.
«Упряжь» для кокона богомолки, то есть «полурюкзак» с приспособлениями для его более удобной переноски, настоял сделать Капитан. Сашка лично выкроил из мешка для лодки «полукокон», а зеленый верзила располосовал тесаком оставшуюся ткань мешка так, чтобы изготовить две широкие и прочный полосы. Получились два прочных «ремня», которые годились для использования их затем в качестве лямок рюкзака.
– Животное полетит отдельно! – мрачно сказал он, решительным движением руки останавливая драка. – Кокон тоже пока останется на станции. До истечения карантина!
