Кира Измайлова - Жизнь Замечательных Блонди
— О, господин Сайн, мне неловко отрывать вас от дел из-за моей прихоти…
Эти расшаркивания могли продолжаться очень и очень долго, поэтому директор волевым решением их прекратил.
— Ну что вы, — сказал он, — я буду рад сопроводить вас. Не беспокойтесь, ни от чего сверхважного вы меня не отвлекаете. И кроме того, интернат посещают обычно лишь проверяющие, а как вы понимаете…
— Прекрасно понимаю, — обрадовался Крей. — Я, знаете, тоже не прочь щегольнуть своим космопортом, жаль, гости бывают редко, все больше наведываются с деловыми визитами!
— Вот и прекрасно, — подвел итог Сайн и встал. — Желаете начать прямо сейчас?
— Раньше начнем, раньше закончим, — согласился начтранс, поднимаясь во весь рост. — Очень вам признателен!
— Пустяки, — отмахнулся тот. — Что ж, идёмте. Начнем с первого сектора…
Много времени эта импровизированная экскурсия не заняла. Не то чтобы Сайн торопился, скорее, сам Крей подолгу нигде не задерживался. А директор, надо сказать, внимательно прислушивался к его замечаниям наподобие "А вот в этом коридоре я, помнится, совершил забавную диверсию: переключил все проекторы в аудиториях на прием порноканала" или "О, я вижу, предохранители по-прежнему с обычной защитой, это, я вам скажу, не помеха пытливому юному уму!". Ясное дело, что законопослушному юному Блонди и в голову не придет заниматься отключением каких-либо предохранителей, находящихся, к тому же, в труднодоступном месте под самым потолком, но директор мысленно составлял список усовершенствований. Благо повод имелся.
— Ну а тут помещаются самые младшие наши воспитанники, — произнес директор, проводя проксимити-картой по считывателю и пропуская гостя вперед. — Сейчас у них перерыв между занятиями…
…-Теодор! — у Айвера было такое выражение лица, что мальчик невольно заинтересовался.
— Ну что еще?
— Господин директор идет с обходом! — выпалил тот. — И гость с ним! Не знаю, кто это, но выглядит очень важно… Хочешь посмотреть? Они как раз на втором этаже, скоро поднимутся сюда!
— Ну… — Теодор задумался, потом всё-таки не устоял. — Ладно, пойдем! Айвер?
— А?
— Так ты уже видел этого гостя?
— Видел, потому за тобой и пошёл, — кивнул тот. — Ну, интересно же!
— Может, это просто проверка какая-нибудь, — пожал плечами Теодор. Он всегда довольно сдержанно выражал эмоции, прекрасно зная, что иное не приветствуется. — Помнишь, два месяца назад была?
— Не похоже, — задумался Айвер. — С теми господин Сайн держится как-то… ну… скованно. А это будто его знакомый.
— Да? Тогда и правда любопытно, — заключил мальчик.
Гостя видно было издалека: как и директор, он возвышался над юными воспитанниками, словно Эосская башня, а выглядел и впрямь важно. Во всяком случае, одет оказался куда более броско и дорого, нежели директор, предпочитавший сдержанные тона и строгие костюмы. Этот же Блонди явно был птицей высокого полета, такие вещи могли распознать даже дети.
На члена какой-нибудь комиссии он действительно не походил: те смотрят сурово и ищут какие-нибудь нарушения, а директор при них делает скучное лицо, говорит мало и коротко, да и воспитанников заранее предупреждают, чтобы занимались делом и не попадались под ноги. Этот же поглядывал по сторонам с любопытством, что-то рассказывал директору, а тот внимательно слушал и вполне охотно отвечал на вопросы неизвестного Блонди.
Теодор внимательно рассматривал его — ему всегда было интересно понять, почему старшие ведут себя именно так, а не иначе, что кроется за разными их жестами и словами… Жаль только, объектов для наблюдения почти не было, а имеющиеся он уже изучил вдоль и поперек, только и оставалось надеяться, что появятся новые преподаватели или хотя бы прислуга! А тут такой подарок судьбы!
Подарок судьбы скользнул взглядом по ним с Айвером, отвернулся, потом снова посмотрел на мальчиков в упор и — Теодор готов был поклясться! — едва заметно подмигнул ему. Именно ему, а не Линну, поэтому он не стал спрашивать приятеля, заметил ли тот что-нибудь.
В этом определенно крылась какая-то загадка, и Теодор постарался подойти поближе. Сомнений не было: гость разглядывал всё и всех, но нет-нет, да и возвращался взглядом к нему, будто пытался оценить издалека. Что бы это могло значить?..
…Времени Себастьян потерял предостаточно, но раз уж взялся, отступать не годилось. Придумать предлог для посещения интерната оказалось делом не столь уж легким: почти все вопросы можно было решить удаленно. Тем не менее кое-что изобрести удалось. Немного сложнее оказалось разговорить Сайна — тот оказался типом подозрительным, угрюмым, но, по счастью, неглупым и весьма сообразительным. Во всяком случае, до него почти мгновенно дошло, что ностальгические откровения Крея можно использовать во вполне определенных целях, то есть, выражаясь фигурально, превентивно прикрыть слабые места интернатского хозяйства от поползновений чрезмерно любознательных воспитанников. Одного воспитанника, если быть точным.
После этого напроситься на небольшую прогулку по интернату оказалось вовсе уж плёвым делом, Себастьян не сомневался, что директор согласится, и оказался прав — тот желал получить как можно больше информации, и он ее получил. Должно быть, еще радовался про себя, что самоуверенный начтранс так легко попался ему на крючок! Себастьян не собирался разубеждать Сайна, всё происходящее было ему на руку, а рассказывать о своих похождениях он мог очень и очень долго. Другое дело, что всех когда-то разведанных лазеек он выдавать не собирался: нужно же оставить шанс подрастающему поколению! Хотя это поколение, пожалуй, вполне может дать ему фору…
До сектора, где обитали самые младшие, добрались как раз вовремя. Распорядок интерната Себастьян помнил прекрасно и сумел подгадать время так, чтобы попасть на место аккурат во время перерыва. Ну а в том что мальчишки не удержатся от того, чтобы поглазеть на редкого гостя, он ничуть не сомневался.
Так и вышло: навстречу попадался то один, то другой пацан, следующий куда-то с крайне целеустремленным видом. Встретившись с директором и незнакомым Блонди, мальчишки усердно кланялись, затягивая этот процесс как можно сильнее, а потом с неохотой отходили, провожая взрослых взглядами.
Только двое пренебрегли этим нехитрым маневром, предпочитая наблюдать за визитерами издалека. Вернее, пренебрег только один, второй явно был не прочь проделать тот же трюк, что и остальные, но почему-то остался рядом с приятелем. А тот с большим интересом, без особого стеснения разглядывал гостя, полагая видимо, что на таком расстоянии тот его пристального внимания не заметит. Себастьян, впрочем, только этого и добивался, а потому постарался словно бы ненароком встретиться с мальчиком взглядом — глаза у того были тёмно-карие, очень серьезные, — и осторожно ему подмигнул.
Всю напускную серьезность с того как рукой сняло. Деланно равнодушным он и прежде не выглядел, а теперь заинтересовался всерьез. Судя по его осторожной миграции поближе к взрослым, подозрительный интерес гостя к его персоне от мальчика не ускользнул, и теперь он явно пытался понять, в чём же здесь дело и не показалось ли ему.
Чтобы убедить мальчишку в том, что тому действительно не померещилось, Себастьян снова поймал его взгляд и вопросительно приподнял бровь, мол, что смотришь? Тот не отвернулся, но чуть нахмурился, дескать, все смотрят, я тоже, что здесь такого? Себастьян улыбнулся и кивнул едва заметно — смотри, кто же запрещает! Ответной улыбки не дождался — мальчик вновь посерьезнел и явно насторожился. Что-то у него на уме… И, главное, как выйти с ним на контакт?
"Проклятый Рауль, — ласково подумал Себастьян. — Ведь мог обтяпать дельце проще некуда — какое-нибудь внеплановое обследование, мало ли! Хотя… так был риск мальчишку перепугать зря, а пуганый он может оказаться еще опаснее непуганого. Ладно, сам заварил эту кашу, самому и расхлебывать…"
В любом случае приятно было вспомнить юность: нынешние аферы отличались изрядным масштабом, но так приятно иногда припасть, как говорят люди, к истокам и решить простенькую на первый взгляд, но такую занимательную задачку!
— Вот, пожалуй, и всё, — произнес директор. Себастьян слушал его вполуха, искоса поглядывая на свою цель. Мальчик не уходил, хотя остальным давно надоело наблюдать за посетителями, но и на виду не торчал. Уже хорошо.
— Благодарю вас, господин Сайн, — искренне поблагодарил его начтранс. — Вы, можно сказать, позволили мне окунуться в юные годы! Прекрасное было время, если вспомнить, только и забот, что учиться прилежно…
Интернатское детство Себастьян терпеть не мог и вспоминал исключительно в связи со своими проказами, но директору об этом знать не полагалось.
— Да, вы правы, пожалуй, — улыбнулся тот.
