Николай Раков - Человек без прошлого
— Я весь внимание.
— Мы исходили из общеизвестного факта. Информация, добытая агентом, всегда двигается. Она может двигаться сама по себе во времени либо вместе со своим носителем, человеком, зверем, ветром, радиоволной — неважно. Главное — она движется. Если исходить из нашего случая и вашей логики, киммерийцы еще не знают о нашем появлении. Следовательно, режим карантина себя оправдал. Как активизировать агента, мы придумали, а вот как он будет передавать информацию, не знаем. Поэтому, вероятно, не сможем эту утечку предотвратить. Хотя попытаться стоит.
Мы задали себе вопрос: что движется в этих тоннелях. Наверняка здесь есть подземный источник воды. Скорее всего, это проточная вода, втекает снаружи и вытекает где-то на поверхность. Второй объект движения — воздух. В штольнях, тоннелях должна быть вентиляция, иначе сырость замучает. Сырости почти нет. Значит, есть вентиляция. Третий объект движения — канализация. Мы, правда, ею не пользовались, но она наверняка есть. Последний объект движения — это люди и вены, фактически наши подозреваемые. Вы сказали, что эта база, а скорее монастырь, фактически являлась школой денов и строилась ими. Таким образом, это не военный объект и при ее строительстве не учитывался фактор секретности. Значит, транспортные пути поступления воды, воздуха, сброса нечистот могут с точки зрения военного оставаться неприкрытыми и фактически являться путями сброса агентурной информации. Здесь мы имеем три природных, пассивных, слепых носителя. Не знаю, какая у вас тут принята терминология.
За пределами этих тоннелей круг несколько расширяется. В дело вступают активные носители: люди, птицы, звери, земноводные, жуки и так далее, то есть все то, что обладает каким-то разумом. Пути этих существ не всегда предсказуемы. Наша задача поставить фильтры на слепых путях носителей информации и подождать ее сброса. Вся сложность в техническом исполнении фильтров и их установке. Поставить их могут только три человека. Оперативного состава для засад у нас нет. Если я что-то упустил, поправьте, пожалуйста.
— У вас очень хорошо готовят офицеров. Мне показалось, что сейчас вы говорили не как полевой командир, а как Фенчвар, сотрудник контрразведки. Вот видите, до какой степени я вам доверяю.
— Другого я и не ожидал, генерал. К таким, как мы, только таких, как он. А он у вас атеист, нигилист. По-нашему не верующий человек. О том, кто он, я догадался еще в ущелье. Он, спохватившись, будто неожиданно вспомнив, встал последним на молитву. Утром повторилось то же самое. Потом именно его прикрепили к нам.
— Да, я вас недооценил. Значит, тем успешнее будет наша работа. Внесу свои поправки в вашу оценку ситуации. Дены на Сгоне те же военные, только носящие другую форму. Вы, наверное, забыли, что именно они помогли выбраться из хаоса Черного дня и на сегодня являются руководящей кастой планеты. Транспортировка по воде исключается. Допуск к самому источнику есть только у ден Косана, являющегося тут старшим. Вентиляция тоже отпадает. Все подземелье снабжается воздухом через несколько узких естественных щелей, в которые может проникнуть разве что бимз. Это маленький зверек. — Генерал, разведя пальцы, показал размеры, схожие с размерами земной мыши. — С учетом того, что сгонцы имеют дурную привычку использовать друг против друга отравляющие вещества, внутренние стороны отверстий были расширены и перекрыты решетками, на которых крепятся фильтры. Я все, конечно, проверю, но и этот путь мне кажется маловероятным. Канализация с проточной водой имеется. Куда ведет сброс, я не знаю. Попробую выяснить. Но мне кажется, этого не знает никто. Внизу естественный провал глубиной в двести метров.
— Похоже, наши приготовления могут зайти в тупик. Получается, что пока вы не отмените карантин и не выпустите личный состав погулять, мы можем тут просидеть с тысячу лет, дожидаясь активных действий агента.
— Я так не считаю. Расскажите о сути вашего плана, и тогда я смогу судить о его реальных перспективах.
— Наше предложение состоит в следующем. Вы сообщаете всему составу базы, что инопланетники, то есть мы, знают способ освобождения Сгона от броков. Агент будет всеми путями стремиться передать сообщение. Вы его ловите, и если удается перехватить сообщение, то можете через этот канал послать еще несколько, выгодных вам. Мы получаем свободу передвижения и подробно знакомимся с ситуацией на Сгоне. Если сообщение перехватить не удастся, то в этом случае вступает в работу второй вариант наших действий. — Окончив фразу, Альбрайт замолк.
— И что представляет собой второй вариант? — с заинтересованностью в голосе спросил Горнбат.
— Генерал, удастся или не удастся наша попытка поймать шпиона, в конечном итоге ничего не решает. Вы хотите использовать нас и наши знания против броков. Следовательно, если мы поймаем его, наша невидимость для противника продлится еще на какое-то время. Я не уверен, что надолго. Присутствие нас двоих на вашей стороне не приведет к освобождению Сгона. Как только мы начнем действовать, об этом узнают не только ваши люди, но и противник. Вы сами говорили, что нам повезло. Тот поход длился всего двое суток, и броки о нашем существовании не знали. А что произойдет теперь? Да чтобы поймать нас, они уничтожат всю планету! Вы согласны на такую цену? Иногда можно очень много заплатить, если знаешь, что будет результат. В нашем случае его не будет, не стоит и надеяться.
Лицо Горнбата, услышавшего последние слова Альбрайта, стало жестким. Резче обозначились морщины, острее скулы.
— Выкладывайте, что вы там еще придумали.
— Ничего нового, генерал. Сначала позвольте один вопрос. Скажите, как часто прилетают корабли киммерийцев?
— Каждые четыре месяца.
— Сейчас на орбите есть их корабль?
— Да. Но зачем вам эти сведения?
— Насколько я знаю, на Сгоне только и занимаются тем, что заключают союзы.
— Нужно заключить союз? С кем? Неужели с вами?
— Вы как всегда правы, генерал. С нами.
— Я вижу, вы не шутите. Так чего вы хотите?
— Я хочу того же, чего хотите вы. Я хочу, чтобы Сгон стал свободным. А для этого я должен попасть на корабль киммерийцев. Ведь вы не можете доставить меня в пределы моей Федерации на своем корабле, а они могут.
— Вы хотите захватить их корабль?
— Опять вы правы.
— Сумасшедший план! — У Горнбата загорелись глаза. Бледное от природы лицо порозовело. — Да, но все нужно согласовать, подготовить отряд. — Генерал оставался генералом.
— Никаких согласований и никаких отрядов.
— Но почему? Я не имею таких полномочий.
— О каких согласованиях и полномочиях идет речь? Вспомните, по какому поводу мы тут собрались и что обсуждаем. Если мы начнем что-то согласовывать, готовить, то на следующие сутки об этом узнают броки. Тогда нам всем придет конец. Такая операция может удаться, если она кажется невыполнимой в принципе. Если это так, то о возможности ее проведения противник даже и не думает.
— Вы, вероятно, правы. Нет, вы абсолютно правы насчет возможной удачи этого безумства. Но если оно удастся, что будет дальше? Вы уничтожите энергостанции?
— Нет, генерал. Вы, как военный, понимаете, что выиграв одну битву, мы проиграем войну. Схватка идет с целой цивилизацией, имеющей неограниченные возможности. Придет еще один корабль. Придут десять кораблей. Что вы можете противопоставить орбитальной бомбардировке? Этот вариант — смертельный тупик. Дальше, генерал, тут появятся войска Федерации и наведут должный порядок. Или появлюсь я со своим отрядом, и результат будет тот же самый.
— Да кто вы такой?
— Я человек, отвечающий за свои слова.
— И каков этот порядок в вашем понимании? Такой же, как у броков? Все рабы или все мертвы?
— Генерал, вы умный человек. Вы ведь не хотели держать нас взаперти на этой базе до конца наших дней. Вы хотели получить от нас сведения, дающие возможность справиться с броками. А если бы это не получилось, то с готовностью пожертвовали бы нами. Ведь я не подозреваю вас в предательстве. Не обижаюсь на вас. Что значат жизни двух чужаков, если речь идет о благополучии людей целой планеты. Но чтобы мы могли прожить подольше, вы дали задание Фенчвару повысить нашу военную подготовку. Или это его идея? Ознакомиться и научиться пользоваться вашим оружием. Мотивация — отдых, смена рода деятельности. Умно, но легко просчитывается.
У нас не тот противник. Жизнь внесла свои коррективы, генерал. Теперь вы поняли, что использовать нас очень трудно, практически невозможно. Нас уничтожат раньше, чем мы сможем вам помочь. А я с прискорбием сообщаю, что информации, как победить броков, у нас нет. Зато у нас есть предложение с тем же самым результатом: Сгон побеждает своих врагов гарантированно и навсегда. Вы становитесь героем и освободителем планеты. Другом императора с новым именем. У нас есть поговорка: «Героев не судят».
