Андрей Кадник - Новатор
— Да ладно, чего уж там, — встрял я.
— Так вот, — сбился Жора, непривычный к публичным выступлениям, — кроме четырёхскоростного переключателя скоростей, про который я уже рассказывал, я установил ограничитель высоты полёта на 30 километров и усовершенствовал внешнее защитное поле.
— А что там было совершенствовать? — не понял я, — оно же и так отталкивало всё, что ближе чем на полметра подлетало.
Жора грустно посмотрел на меня.
— Ты, Дима, никак фантастики разной обчитался или обсмотрелся. Ты говоришь об энергетическом защитном поле, о котором так любят толковать фантасты. В него ещё сыплется куча снарядов с вражеских кораблей, из-за этого мощность генераторов падает и в конце концов синеватая оболочка вокруг космического судна исчезает, корабль остаётся гол и уязвим, после чего первое же попадание лазера в силовую установку приводит к огромному взрыву. Если ты про это поле, то вынужден тебя огорчить — у нас его нет и как сделать что-либо подобное я совершенно не представляю.
— Да помню, помню, — смущённо отозвался я, — мы просто сами шарахаемся от каждого объекта — будь то земля, будь то ракета.
— Вот! — торжественно заявил Жора, — ты смотришь в самую суть. От ракет-то нам, как оказалось, увернуться довольно проблематично. Максимальная скорость, которую способно было поглотить полуметровое защитное поле вокруг нашего аппарата — около двадцати тысяч километров в час. Если помнишь, процедура торможения у НЛО примерно следующая — когда в полуметре от своего корпуса аппарат обнаруживает помеху, то генератор поля мгновенно переключается на формирование чёрной дыры в противоположном направлении. Причём, формирует её постоянно а не дискретно, как в случае с обычным разгоном, только так можно за полметра до столкновения остановить махину, движущуюся со скоростью 5 километров в секунду. И даже в этом случае, по инерции аппарат пролетает еще 45 сантиметров из 50-ти и лишь тогда останавливается и отпрыгивает назад на полметра от поверхности. Мы внутри в невесомости и этого всего не замечаем, но корпус НЛО, несмотря на практически совершенный адгезационный материал, едва не разрывается на части. Я пересчитал дома нагрузки и ужаснулся — наша колымажка таких перегрузок долго бы не выдержала.
— Кроме того, — продолжил Жора, — существовала опасность ракетного поражения. Если мы летим на максимальной скорости, а ПВОшная ракета двигается нам навстречу со скоростью хотя бы пару тысяч километров в час, то аппарат бы просто не успел сменить курс на противоположный. Сейчас я сделал интеллектуальное определение траектории полёта — если у нас по курсу летящий объект, то прежде всего, автоматика попробует обрулить его, и лишь убедившись в невозможности этого манёвра, она остановит НЛО и будет двигать его в противоположную сторону. Внешнее поле реакции на препятствие я увеличил с полуметра до двух метров. Естественно, пришлось писать специальную программу для посадки в КБ — аппарат просто не пролетел бы в отверстие в крыше.
— Вот в целом и все доработки… а, нет! — вспомнил Жора, — ещё добавил немного комфорта. Залезайте в люк, — пригласил он нас.
Я немного помялся, но всё же решил лезть первым — не пропускать же девушку вперёд в таком небезопасном случае.
Приготовившись к тошноте, я закрыл глаза, залезая в люк и удивился ничего не почувствовав.
Я встал на ноги и крикнул вниз Цветкову:
— Не работает, извини Жора, но на этот раз ты лажанулся!
— Ага, — засмеялся он, — ты сначала посмотри на чём стоишь.
А посмотрел вокруг и только сейчас понял, что стою на полу НЛО — то есть примерно под углом в 90 градусов по отношению к полу КБ и поверхности земли. При этом я хотя и чувствовал необычайную лёгкость во всём теле, но не испытывал никакой потребности шмякнуться назад на землю — полом для меня действительно была практически отвесная стена.
— Афигеть, — выдохнул я, — прикольно! Ты сделал искусственную гравитацию!?
— Ну, это оказалось не так уж и сложно, — поскромничал Жора, — пришлось лишь немного перенастроить прибор и теперь он вместо невесомости генерирует поле притяжения. К сожалению, поле всё также неустойчиво по краям, поэтому летать всё-таки придётся в креслах и пристёгнутыми.
— А откуда такая лёгкость в сочленениях? — поинтересовался я у забирающегося в люк Жоры.
— Ааа, почувствовал, — обрадовался он, — я просто гравитацию поставил на 0,8g, чтобы полегче дышалось на борту.
Мы с интересом нормально походили по полу нашего аппарата. Ощущение того, что мы ходим по стене как-то не проходило. Видимо за все эти месяцы, что мы собирали НЛО я привык, что вот эти кронштейны и вот эти мониторы прикреплены к стене, а не к полу и сейчас меня не оставляло ощущение нереальности происходящего.
— Может уже снять верёвки, раз они не нужны? — спросил я, в очередной раз зацепив ухом за туго-натянутый трос.
Жора задумался, потом ответил:
— Подожди пока, давай испытания проведём.
Почувствовав на своём теле, что на этот раз собачке не придётся испытывать дискомфорта, Татьяна согласилась для эксперимента предоставить пса, который уже не отходил от неё ни на минуту.
Я потащил его в аппарат, пёс испуганно взвизгнул, но когда понял, что ему не приходиться летать в невесомости, спокойно дал привязать себя к креслу.
На этот раз мы на время испытаний даже не стали выходить из дома, доверившись Жориному гению и надеясь, что он не подведёт. О чём, впрочем, мы сразу пожалели. Исчезнувший в мгновение ока из комнаты НЛО создал такое разряжение воздуха, что нас троих буквально бросило потоком воздуха на то место, где он только что стоял.
— Чёрт, не подумал, — сказал Жора, вставая и отряхиваясь.
Я отряхнул Таню, получив от этого определённое удовольствие, и мы вышли в веранду, решив больше с воздушными потоками не шутить. Жора нажал на кнопку возврата и по вырвавшемуся из комнаты ураганному ветру, мы поняли, что аппарат вернулся.
Жора открыл люк и убедился, что с собакой всё в порядке — та, похоже, всё испытание просто пролежала, переваривая бутеры, и лишь когда люк открылся она подняла голову и лениво забила хвостом.
— Раз всё в порядке, прошу на борт — резюмировал Жора.
Я не стал садиться в кресло пилота, рассудив, что ему наверняка захочется самому испытать новое оборудование.
— Чего это ты? — заворчал Жора, — сам же хотел полетать…
— Да, но разве ты сам не хочешь?
— Я? — удивился Жора, — Да я никогда не буду рулить этой колымагой, пока не поставлю на неё нормальную автоматику.
Я недоумённо пожал плечами и пересел в кресло пилота, а на Таню реплика Жоры похоже произвела довольно негативное впечатление. Впрочем она и до этого-то себя не чувствовала в безопасности.
— Ты можешь остаться, если хочешь, — предложил я, глядя на её дрожащие коленки.
— Нет, я с вами, — тихо ответила Татьяна.
— Это правильный ответ, — осклабился Жора, — ну что, поехали?
— Подожди, а собака? — спросил я, показывая на дворняжку, о которой все забыли.
— А может она с нами полетит? — предложила Таня.
— Да пусть летит, — пожал Жора плечами, — лишь бы не обделалась.
С этими словами Жора нажал на кнопку старта и в мониторах зарябил снежный вихрь — похоже над городом начался последний зимний снегопад. Уже через секунду на экране вспыхнула освещённая ярким зимним солнцем поверхность облаков. Я обратил внимание, что на центральном мониторе кроме изображения появилась ещё дополнительная полезная информация. Два числа я распознал сходу — скорость и высота полёта, стрелка с надписью СВ — явный компас, а две оставшихся показателя, которые понемногу росли поставили меня в тупик.
— Долгота и широта, — прокомментировал Жора, увидев мой изучающий взгляд. — Я ещё взял с собой атлас мира, чтобы знать где мы и куда лететь.
— Ну и куда же нам лететь? — спросил я, — в твой Екатеринбург?
— Да нет, не стоит, — почему-то смутился Жора, — давайте проведём обычный испытательный полёт. Всё равно в Екатеринбурге мы даже пока не знаем где припарковаться.
Я повёл плечами — довольно странно было со стороны Жоры так спешить с этим проектам — работать днями и ночами, забивая на учёбу, чтобы потом оттягивать встречу с любимой девушкой. Ну да ладно, это его проблемы.
— Тогда к морю? — спросил я, обращаясь скорее к Танюшке, чем к Жоре.
Татьяна согласно кивнула головой, и я повернул аппарат точно на юг, выжав газ до отказа.
Через несколько минут тучи рассеялись и под нами, судя по экранам, на сколько хватало глаз раскинулась огромная пустыня.
— Может я покажусь вам дурой, — подала голос Татьяна, — но что-то я не припоминаю на юге от нас никакой пустыни. Или это монгольская степь?
— Наверное это пустыня Гоби, — сказал Жора, сверившись с атласом, — мы где-то над Китаем.
Пока Жора листал атлас, пустыня уже сменилась холмистой низменностью, испещрённой реками. Только сейчас я смог как следует оценить скорость нашего пепелаца. Если летишь на самолёте, то земля в иллюминаторе кажется и не движется совсем. Помню в детстве, я прилипал носом прямо к окошку, чтобы смотреть вниз ориентируясь по неподвижному краю иллюминатора — тогда движение было заметно, но оно было какое-то вялое, совсем не такое, как на взлётной полосе, когда самолёт весь дрожит от скорости и желания вырваться в небо. Здесь — совсем другое. Хоть мы летели в полтора раза выше, чем летают пассажирские лайнеры, наша скорость раз в двадцать превышала скорость обычного самолёта, поэтому сверху создавалось впечатление, как будто мы едем на быстром автомобиле, только вместо деревьев внизу мелькают горы, а вместо людей — города и посёлки. Вот, прямо перед нами показался большой китайский мегаполис. Несколько секунд и он уже скрылся из виду, слившись в единую массу больших и маленьких городов.
