Песчаное небо (СИ) - Гуляев Константин

— Прекрасно, координатор. Вы подтверждаете оценку УсСевионы в полной мере, поздравляю вас. Вы получите кадры любой квалификации, а также все необходимое оборудование. Пока присядьте…

— Подождите!!! — взмолился я. — Если я снова войду в эти пещеры, от моих легких останутся лохмотья!

— Мы обсудим и этот вопрос. Во время полета вам будет назначен курс реабилитации. Без санкции врачей никто на планету не отправится, не беспокойтесь.

Я опять плюхнулся на стул. Прекрасно, черт бы их побрал, просто застрелись! За меня уже все решили! Что за бред тут творится!?

— Я прошу снисхождения у высокого совета, — продолжила председатель, — но прежде всего мне нужно было определиться со статусом смотрящих, это наше внутреннее дело. С этим покончено, и мы переходим к общим вопросам. Самый первый из них — статус Краптиса. Глава исторической академии направил нам соответствующий меморандум. Уважаемый профессор Архадастерриохурриост, просветите совет. Вкратце, если возможно.

Я восхищенно цокнул языком. Интересно, сколько она тренировалась выговаривать его имя?

— Благодарю вас, председатель. — главой оказался уларк, тоже пожилой и степенный. Однако бас его звучал так же раскатисто, как и у нашего старпома. — Итак, если вкратце, то планета не только открыта, но и используется расой ангари и по сей день. Мы изучили найденные в пещерах символы и подтверждаем это. А посему, она должна выйти из-под юрисдикции расы кверков.

— Смею заметить, что почти все планеты нашей галактики открыты ангари и многие из них использовались ими в самом широком спектре.

— Нет, уважаемый председатель!!! — рык уларка двукратно усилился, и у меня немного заложило уши, так как я сидел неподалеку от этого иерихонского глашатая. — Вы прошляпили свой шанс! Если бы вы как следует исследовали планету, открыли врата, и предъявили их ученому совету — у академии не возникло бы никаких возражений!

— Потише, прошу вас… Но ведь так и произошло в конечном счете… разве нет?

— Нет! — трагично взвыл профессор, — открыл врата кверк, это мы признаем, но как он собрался их использовать? Преступным путем! — он обвиняюще направил лапищу в сторону председательствующей кверкессы. — совету неизвестно, сколько еще смотрящих было посвящено в их преступный замысел! Раса кверков дискредитировала себя, и мы требуем снятия вашего протектората с Краптиса!

Казалось, его тоже мучила одышка. Так возбудиться от пары реплик — это доступно лишь уларкам. Глава академии едва держал себя в руках. Но, похоже, председатель привыкла к раскатистым пикировкам профессора — все обвинения она спокойно пропустила мимо ушей.

— И под чью юрисдикцию вы хотите передать данную планету? Протекторат ангари?

— Абсурд! На Краптисе присутствует разумная жизнь, — почему бы не отдать планету аборигенам?! — оратор выразительно оглядел собравшихся. — Осмелюсь напомнить совету, что межпространственные врата — мощнейшая доминанта, оставленная нам нашими великими предшественниками — и контроль за их использованием захотят получить все расы! Предлагаю разместить на орбите планеты межгалактический контингент, а сам Краптис объявить особой зоной с ограниченным доступом.

— Благодарю вас, профессор. Ваше предложение понятно, и в таком виде выставляется на голосование.

Предложение уларка совет воспринял с воодушевлением, и проголосовал «за» почти в полном составе. Кверков тут присутствовало едва ли одна треть от общего числа собравшихся, но даже среди них нашлись те, кто разделял точку зрения профессора. Конфронтации никто не желал, и присутствующие пресекли возможность ее возникновения вполне единодушно.

— Далее, нам следует решить вопрос связи, — председатель поискала кого-то глазами, — доктор Мессануг, вы внесете ясность в прискорбный инцидент, имевший место на орбите Краптиса?

— Охотно, — находящийся недалеко от меня, незнакомый дессмиец чуть приподнялся. Мужские особи головоногов были гораздо темнее своих самок, а этот вообще отливал иссине-черным. — Я хочу представить совету, а также нашему координатору его нового ксенобиолога. Прошу любить и жаловать — доктор Квисс к вашим услугам.

— Приветствую высоких членов общегалактического совета, — услышали мы мысленный голос. Все завертели головами, а у меня, кроме всего прочего, испортилось настроение — голос этот отдаленно походил на голос старины Гасса, и очень живо его напомнил.

— Не стоит искать меня в здании, и вообще на Каохе. Я нахожусь на орбите.

Гром аплодисментов был ему ответом. Я уныло смотрел, как высокие персоны изволят радоваться и восхищаться тем, отчего у меня на душе заскребли кошки.

— Примите мои соболезнования, командующий. — раздалось опять у меня в голове, и я настороженно начал вглядываться в окружающие меня лица. Нет, радость их не померкла — видимо, орбитальный телепат решил пообщаться со мной тет-а-тет.

— Координатор. Меня назначили координатором, хотя я и от этого не в восторге.

— Это неважно. Опыт такого рода, как у вас, имеет определяющий вес у наших сотрудников — для них именно вы будете командующим. Вы лучше знаете, как исключить те или иные трагедии. А что касается жертвы Гасса — смею вас заверить: я абсолютно разделяю и вашу потерю, и ваше негодование. Обещаю вам, что мы доберемся до истинных причин трагедии и предотвратим их повторение.

— Спасибо, — подумал я вполне искренне. Новый биолог мне чем-то даже понравился.

— Итак, — продолжал тем временем дессмиец, — как вы убедились, нашим телепатам вполне по силам докричаться до нас и с орбиты, и я ума не приложу, что помешало наладить такое же сообщение и на Краптисе. Изготовить ментальный усилитель способен любой дессмийский ребенок, а Цейсу, входящую в экипаж «Цветущего», я всегда готов рекомендовать с самой лучшей стороны — я знаю ее как высококвалифицированного профессионала.

— Благодарю вас, доктор, — кивнула пресветлая ИсСкалса. — Решение этого вопроса совет откладывает до появления новых фактов по этому делу. Необходимо разобраться в инциденте до того, как исследовательская группа приступит к экспедиции — без связи в пещеры не спускаться! Вам понятно, координатор?

Я заверил совет, что мне все абсолютно понятно, и далее председатель к моему ужасу завела шарманку про эльфов, гномов и прочий наш фэнтезийный фольклор. Я покраснел как светило Краптиса — мне было очень, очень стыдно — и за себя, и за Севи, и за пресветлую кверкессу. Ну сколько можно толочь ерунду в ступе — так нет, господа из исторического общества устроили дискуссию аж на полчаса: о мифологии и реальности, а также влиянии одного на другое. Вот кто дернул меня тогда за язык? Я готов был провалиться сквозь землю, настолько меня эта дискуссия корежила. К счастью, пресветлые историки посчитали совпадения скорей случайными, нежели заранее глубокомысленно рассчитанными — ну, спасибо и на этом. Слава-те Господи, еще не все тут обезумели…

Далее выступали те, кого я жаждал затащить в командиры — спелеологи, геологи, энергетики, лингвисты, ксенологи, ангарологи и прочие специалисты всех мастей. Кто хвалил наши действия, кто — бранил, кто — просвещал… я же начал уже позевывать и поглядывать на часы. Ничего мне, похоже, рассказать Сюин о Краптисе не удастся — уже было далеко за полночь, а расходиться совет не собирался. Председатель объявила перерыв, после чего продолжали выступать все новые ораторы — нечего сказать, подготавливались они к экспедиции всесторонне и с поистине каохским размахом… оказывается, одна большая группа будет заниматься природой межпространственных врат, а другая собиралась нагрянуть в глубокие подземелья, и заодно изучить подземный город. Бедные вурвы, мне их заранее стало жаль.

Под конец заседания я узнал про мрачный эпизод, который совершенно меня добил: пришел отчет связистов. Связь на таких расстояниях работала с огромной задержкой, и «Цветущий» предупредить они не успели — к моменту дошедшего сигнала, корабля на орбите Краптиса уже не было. Экипаж отправил на Каох последний рапорт, и сел на планету — стало быть, до сих пор там и пребывает. После этой новости у меня напрочь пропало желание участвовать в каких бы то ни было пустопорожних дискуссиях — Цейса, конечно, опростоволосилась знатно, но я представлял ее на Краптисе, и ком подкатывал к горлу. Их ведь там запросто могло сдуть с опор, молниями пожечь жизнеобеспечивающую систему или тупо завалить песком — по самый щит. Сидят они там при трехкратной перегрузке — слепые и глухие, и все ждут, когда к ним хоть кто-то выйдет наружу…