Марк Михаловски - Сияющая темнота
На мгновение у Мезанта расширились глаза.
— И глазом не успеете моргнуть, — завершил Доктор, сложив руки на груди, — как осталась лишь вселенная Гараманов. Маленьких, напуганных, помешанных на власти Гараманов. Все одинаковые, все раздражительные, все винят друг друга в том, что случилось.
Он подался вперёд и посмотрел на Гарамана:
— И когда после всего этого вы посмотрите по сторонам и увидите, что вселенная лучше не стала, что вы сделаете?
— У вас не получится, — процедил сквозь зубы Гараман. — Не удастся настроить Мезанта против меня. Мы с ним работали вместе достаточно долго, чтобы знать, что мы думаем и во что верим. Ваши умные слова это не изменят.
— Не изменят? — вздохнул Доктор. — Ну, что же, не буду тогда и пытаться.
Он опустил руки в карманы и молча уставился в потолок. Лифт опустился к центру управления «Светоча». Когда он проходил сквозь потолок центра управления, Доктор думал о том, сколько сил — машинных сил — было положено на строительство этой станции. Она была размером с небольшой город, построить что-то таких размеров не вызвав ни у кого никаких подозрений было невероятным достижением. Но, как и со многими достижениями, его суть определится тем, для чего оно будет использовано, и на этот счёт он надежд не питал.
Он ещё ничего не сказал Гараману и Мезанту, но штыри в кормовой части станции были подозрительно похожи на конвертеры Бишопа, предназначенные для извлечения энергии из чёрных дыр. Для чего им понадобилось столько энергии?
Они вышли из лифта, и вокруг них загорелись осветители. Они были на широкой круглой платформе, края которой были скрыты в темноте. Кругом были изогнутые панели с приборами, каждая из них была освещена индивидуально. Было ощущение, что это музей, а не центр управления.
— Мило, не находите? — спросил Гараман.
— Ну, как для куска металла… только не обижайтесь, — добавил он, повернувшись к роботу-супермодели, стоявшему рядом с ним, — тут очень мило. Но зачем всё это?
— Освобождение! — драматически произнёс Гараман. — Считайте, что это — жемчужина в раковине станции.
— Вы отказались от метафор про свет и тьму? Могу вас понять — они уже набили оскомину. Итак, теперь мы, значит, перешли на морепродукты? Ладно уже вам, Гараман, расскажите нам, зачем это? В чём же важность этой станции?
Гараман притворно вздохнул.
— Ну, ладно, — сказал он. — Раз уж вы так настаиваете…
— Да-да, настаиваю, — подгонял его Доктор. — Рассказывайте.
— А вы не хотите угадать? Ну же, Доктор, у вас должны быть какие-то мысли. Вы же умный человек.
Доктор удивился:
— То есть вся эта станция это не просто место, где вы спрячетесь? Милая крыша над головой, где вы спрячетесь, пока галактика катится в тартарары?
— Вы же не думаете, что я настолько терпеливый?
— Ну, — рассуждал Доктор, — учитывая, что вы её прятали столько лет в чёрной дыре, у вас должны быть неплохие гравитационные и темпоральные экраны. Вы могли бы собрать всех ваших сторонничков и засесть внутри Сентилли, ждать пока галактика начнёт воевать, машины окажутся побеждены, а затем вы выходите… и — надо же, едва месяц прошёл!
— Это запасной вариант, — признал Гараман. — Но нет. Я не настолько терпелив, Доктор. Тем более, я не уверен, что в случае войны между организмами и неорганизмами победят организмы.
Доктору секунду подумал, потом пожал плечами:
— Нет, других идей у меня нет. Давайте, выкладывайте. Для чего эта станция?
— Вы меня разочаровали Доктор, очень разочаровали.
— Хватит уже злорадствовать, — отрезал Доктор. — Это некрасиво. Неудачный день у всех бывает.
Гараман на секунду задумался, а затем кивнул и подозвал робота-супермодель. Тот молча подошёл.
— Доступ «Гараман AC001», — сказал Гараман роботу.
Робот поднял правую руку ладонью вверх и закатил рукав безупречно сшитого пиджака. На руке раскрылась длинная тонкая панель. Зашипев сжатым воздухом, оттуда поднялся тонкий полосатый жёлто-чёрный цилиндр. Гараман взял его, панель закрылась, и робот опустил руку.
— Это, — сказал Гараман, передавая цилиндр Мезанту, который прикоснулся к нему трясущимися пальцами, — активатор.
Доктор проворно вынул из внутреннего кармана пиджака очки и надел их. Нацепив их на нос, он поправил их пальцем и посмотрел на устройство.
— Активатор?
Гараман улыбнулся словно кот, который только что поймал самую большую и сочную мышь. И обнаружил, что внутри у неё сметана. Он повернулся к Мезанту и отдал ему цилиндр.
— Сколько это займёт? — спросил Гараман.
— Около получаса, — ответил Мезант, распевая от волнения.
Похоже, он уже забыл о всех погибших. Доктору внезапно стало очень грустно.
— Значит, полно времени, чтобы рассказать вам подробности, — радостно сообщил Гараман Доктору.
Он повернулся к Мезанту, державшему активатор всё ещё дрожащими пальцами:
— Иди, я подойду позже.
Бросив последний взгляд на Доктора, Мезант пошёл вверх по широкой спиральной лестнице в дальнем конце платформы. Доктор посмотрел туда, где лестница поднималась к верхней площадке, но темнота не позволяла ничего рассмотреть.
— И куда он пошёл? В более уютное место?
— Пошёл устанавливать и калибровать активатор, — Гараману было так весело, что он чуть в ладоши не хлопал. — Ах, да! Я же собирался рассказать вам, что делает активатор!
— Ну, наконец-то, — закатил глаза Доктор. — Ваш супер-план.
— Да, — раздался из темноты знакомый голос. — Расскажите нам о вашем супер-плане, Гараман. Нам всем интересно.
Из окружающей платформу тени вышла Донна, а за ней Буни, Келлика, Мама, и маленький робот с Хлама, угрожавший там Доктору.
— Донна!
— Доктор! — засмеялась Донна.
— Рад тебя видеть, — широко улыбаясь, сказал Доктор, — хотя могла бы и поторопиться. От тебя, Рыжей Богини, я ожидал большего.
— Хватит уже об этом, — сказала она. — И вообще, я всегда вовремя.
Тем временем Буни вынул из кобуры пистолет и навёл его на Гарамана.
— Но Гараман ведь только что собирался рассказать мне о своём плане покорения всего мира, так ведь? — Доктор повернулся к Гараману, который в ответ лишь сверкнул глазами, явно не зная, как действовать дальше.
— Механизм! — внезапно скомандовал Гараман. — Защищай меня!
Двигаясь с почти неуловимой для глаза скоростью, робот-супермодель встал между Буни и Гараманом, поднял руки, и пошёл на Буни. Но до того, как вмешалась Мама, он успел пройти только один шаг и выбить из руки Буни куда-то в окружающую их темноту пистолет. Почти с такой же скоростью, как и супермодель, Мама сделала несколько огромных шагов вперёд и отвесила роботу оплеуху. С жутким грохотом и снопом искр голова робота-блондинки отделилась от тела и покатилась в темноту; остальное тело, также получившее часть импульса от могучего удара, отлетело на другой край платформы и завалилось набок, дёргая руками.
Маленький прямоугольный робот закрыл глаза руками.
— О, боже, — пробормотал он. — Я ненавижу насилие. Это совсем не так, как по телевизору, правда? По крайней мере, масло не текло — это было бы слишком!
Гараман шагнул назад, понимая, что сила и численность не на его стороне. Он посмотрел вверх, в темноту, явно пытаясь разглядеть место, куда ушёл Мезант.
— Знаете, — сказал Доктор, — мне вас обоих даже жалко. Столько лет планировали, столько сил потратили. И ради чего? Ради того, чтобы быть побеждённым одним из механизмов? Осталось разобраться с Мезантом, и можно отправляться по домам. Мисс Ноубл, не хотите обняться?
— А мне тоже можно? — раздался ещё один голос, и из темноты вышла Лайен.
Её лицо и синее платье были в грязи и масле. Рукав у неё был разорван; она выглядела так, словно прошла войну.
— Лайен! — крикнула Донна. — Мы думали, что вы погибли!
— Как ты выбралась с корабля? — недоверчиво спросил Буни.
— О, я думаю, что она телепортировалась, — весело сказал Доктор. — Как только узнала, что лезвие «Меча Правосудия» собираются затупить. Может быть, сами расскажете, Лайен? — прищурившись, он сложил руки. — Расскажите о том, что на самом деле вы член Культа Сияющей Темноты.
— Что? — нахмурилась Донна, глядя то на Доктора, то на Лайен.
— О, тут столько разных секретов, правда? — сказал Доктор, глядя на Буни.
Лайен усмехнулась, выхватила из кармана пистолет, схватила Донну за руку и притянула к себе. Приставив дуло к виску Донны, Лайен оттащила её к краю платформы, откуда ей было всех видно, и никто не мог незаметно подкрасться к ней.
— Ха! — воскликнул Гараман, триумфально хлопнув в ладоши. — Молодец, Лайен!
Лайен презрительно на него посмотрела.
14
Только ей показалось, что она всё поняла, как снова всё запуталось. Путь с «Меча Правосудия» на космическую станцию был ужасен, даже не смотря на то, что управляла Келлика. Они не знали, не повредила ли Мама капсулу, когда освобождала её. На всём протяжении полёта Донна думала, что вот-вот капсула выйдет из-под контроля, или разгерметизируется, или взорвётся. И они понятия не имели, смогла ли Мама удержаться на капсуле или же её распавшиеся на атомы останки смешались с остатками «Меча».
