Роман Никитин - Проблема всей жизни
— Вы так говорите, будто это не так.
— А это в самом деле не так.
И больше не произнес не слова. Остаток пути — а ехали мы довольно долго и, по-моему, даже выбрались в какой-то хутор на отшибе города — провели в молчании.
Родригес повернул на небольшую второстепенную улочку и, чуть ли не скребя о борта припаркованных машин, направил машину к подъезду заведения с яркой неоновой вывеской. Разумеется, вывеска пестрела иероглифами. Кичливая зазывалка выглядела в полутьме узкой улицы особенно нелепо. Я попытался прочитать надпись, но китайские закорючки в японском исполнении складывались в абсолютную чушь.
— Он, конечно, крут, — неожиданно продолжил беседу мексиканец, — но ограничен. Впрочем, это неважно. Мы приехали, можете выходить.
Я выбрался из "Тойоты" вслед за Сержио. Нас уже встречали.
Высоченный и даже на вид опасный японец окинул нас взглядом из-под непроницаемо черных очков, но остался спокоен. Лишь шевельнул губами, и тут же из дверей заведения выскочил мальчишка-лакей. Сержио бросил мелкую бумажку, парень исчез в машине. Секунда — и степенный бизнес-седан с визгом резины рванул по улице.
— Не угонит? — спросил я.
— Пусть постарается, — ответил Родригес и скривил губы в скептической ухмылке. Мы вошли внутрь.
Вслед за полутьмой улицы ярчайший свет в холле резанул по глазам не хуже магниевой вспышки. Я прищурился, а Сержио достал и надел элегантные зеркальные очки.
Несмотря на яркий свет, в помещении было пусто и тихо. Небольшая стойка слева, очевидно для регистрации визитеров, расставленные возле стен диванчики вполне европейского вида, две арки-прохода напротив входных дверей. Рядом с одной стоял накрахмаленный дальше некуда охранник, в смокинге (!) и в беспросветно черных очках, как и парень у входа. Серьезные ребята, наверняка нашпигованы электроникой.
Вторая арка не охраняется, но судя по известным каждому цивилизованному человеку пиктограммам, там вход в туалеты. Мальчики направо, девочки налево. Для полноты картины не хватает силуэта кресла-каталки с указанием где могут справить нужду инвалиды.
— Добрый день, господа, — произнесла стойка регистрации. Я вздрогнул от неожиданности, повернулся на звук. Только что ведь там никого не было, и тут откуда не возьмись улыбчивый японец. Под стойкой прятался, что ли?
— Добрый день, — поздоровался Сержио. — Мы хотим видеть господина Оониси.
— Извините, но я не знаю всех посетителей по именам, — улыбнулся японец. — Думаю, вам стоит подождать вашего знакомого здесь. Я уверен, через какое-то время вы его дождетесь.
И парень полунамеком кивнул в сторону туалетов.
— Извините, но у нас нет времени ждать, пока господину Оониси приспичит отлить, — сказал Родригес, возвращая улыбку. — Скажите вашему хозяину, что мы по поводу возврата долга. Нашего ему, и его — нам.
Парень за стойкой ничем не выдал своего удивления, хотя я уверен, мало кто мог вот так просто войти и потребовать якудзу на предмет обмена задолженностями. В одну сторону — еще куда не шло, у господина Оониси наверняка много должников. Но сам он вряд ли любит расплачиваться с кредиторами.
Не прошло и полуминуты, а из правой арки вышел встречающий. На взгляд, ничем не отличался от охранника, но вместо смокинга на японце был строгий серый костюм. Очки, лицо, фигура и манеры выдавали вышибалу ничуть не хуже, чем электронные очки. И еще этот тип носил перчатки, чуть поблескивающие в ярком свете ламп.
— Кто из вас Кирилл? — спросил японец на отличном английском.
Сержио кивнул в мою сторону, а я сделал шаг вперед.
— Это я.
— Пойдемте со мной. Ваш друг останется здесь.
— Пожалуй, я пойду с ним, — сказал Родригес.
Охранник покачал головой.
— Нет, вы останетесь.
— Я без него не пойду, — сказал я. — Этот человек — моя "крыша", он и будет беседовать с вашим Оониси.
Охранник внимательно оглядел мексиканца. По сравнению с японцем, Сержио при всей своей атлетичности был… немного хлипковат. То ли тут охрану набирают из севших на диету борцов сумо, то ли это просто личные пристрастия главаря якудзы, но ребята в первом круге его телохранителей сплошь какие-то избыточно мускулистые.
Губы здоровяка еле видно подергивались, и я понял, что он общается с начальством. Не нужно как в старых фильмах о спецагентах "говорить в рукав", достаточно лишь шептать, чуть шевеля губами. Остальное расшифрует электроника, переведет в слова (или иероглифы) и сбросит коллегам. Ушли в прошлое и банальные "затычки" с витыми проводами за ухом, кость проводит звук ничуть не хуже ушного канала. Виброиголка в основании черепа донесет до охранника распоряжения ничуть не тише трубного гласа свыше.
— Хорошо, вы пройдете, — наконец сказал охранник. — Сдайте оружие и средства связи, приподнимите руки.
Я послушно снял с уха мобилу, Родригес равнодушно вынул свой сверхплоский коммуникатор. Железки перекочевали в специальный поднос, и портье убрал его куда-то за стойку.
Охранник по очереди обыскал нас обоих, и я ощутил, что футболка после его касаний липнет к телу. "Электростатические сенсорные перчатки" — вот как это называется. Я слышал в таких же штуках работают охранники в аэропортах, следящие как бы кто из пассажиров не пронес на самолет чего лишнего.
— Следуйте туда, — охранник показал на правую арку. — Вас проводят.
Мы прошли в указанном направлении. Или мне послышалось, или Сержио зачем-то сказал "четыре" по-китайски. Впрочем, мог произнести похожее, но совершенно другое слово. Я невольно вздрогнул, отгоняя плохую мысль.
Мы поднялись на лифте. На какой этаж непонятно, в кабине не было ни табло, ни привычных кнопок управления. Видимо, все управление здесь автоматизировано.
Стоило дверям лифта закрыться, Сержио улыбнулся. Я глянул на мексиканца. Что смешного?
— Не забивайте голову, — еще раз улыбнулся Родригес.
— Без разговоров, — рявкнул охранник.
Потом еще куда-то шли прихотливо завитыми коридорами. Тут и там встречались парни в черном. Все как на подбор могучего телосложения и с беспросветной серьезностью на лицах.
— Ну как дети, — еле слышно буркнул Родригес, проходя мимо очередного крепыша в черных очках. Охранник снова сделал замечание. На этот раз детина недвусмысленно дал понять, что еще звук — и мы пробками вылетим из этой бутылки. И хорошо, если живыми и здоровыми пробками.
— Хорошо-хорошо, — примирительно поднял руки мой спутник. — Молчу как рыба.
Наконец, нас подвели к двери аж с двумя охранниками. Эти были похлипше и пожиже, ростом как обычные японцы, то есть на полголовы ниже меня (а Родгригеса на голову), в обычных темно-серых костюмах. Не деловых, а свободного кроя, некоторые называют его спортивным. Я не великий знаток охранных технологий, но даже мне эти двое показались куда опаснее, чем здоровяки-молодцы до этого. Не было в этих низкорослых парнях показной свирепости. А стало быть, свирепость эта убрана далеко-далеко внутрь, и не дай бог когда-нибудь увидеть ее снаружи.
— Заходите, — пробасил "здоровый".
Дверь распахнулась. Мы зашли в хорошо обставленную комнату. Было видно, что ее хозяин понимает толк в хороших вещах, но не страдает вещизмом. Отделанный в японском стиле напольный диван чуть-чуть высунул краешек из-за отгородки, ближе к другой стене два плетеных кресла с чайным столиком между. На одном из кресел господин Оониси собственной персоной, а чуть правее, за плечом якудза — смуглый азиат, чью национальность я даже не смог определить. Стоит, смотрит на гостей. Спокойно, даже доброжелательно.
Почему-то два "опасных" телохранителя на входе в кабинет Оониси разом показались малыми детьми. Те просто заставляли напрячься, а этот неопределенной расы мужичок с благодушным взором вгонял в холодный пот.
— Вы слишком настойчивы, — произнес якудза из кресла. — Хотите вернуть долг — возвращайте. Но не отрывайте меня от дел. И уж тем более о своих покровителях лучше было известить заранее.
Японец говорил мне, но при этом внимательно оглядел Родригеса. Тот оценил внимание и вышел на полшага вперед. Потом сказал:
— Нам есть о чем поговорить, господин Оониси.
Якудза удивленно поднял брови.
— А я уверен, что не о чем.
— Тем не менее, поговорим, — настоял Сержио. — И я для вас не совсем незнакомец.
— Вот как? Мы уже встречались?
— Нет, но вы получали кое-какое предложение от госбеза Китая.
— Да, получал, — кивнул якудза. — Но отклонил. С государственными структурами других стран пусть общаются дипломаты. Я вне политики.
— Госбез КНР повторяет свое предложение и согласен увеличить сумму отступных в полтора раза, — сказал мексиканец.
— Нет, — господин Оониси был незыблем. — Я ценю внимание к своей персоне, но чем больше денег мне предлагают за некий загадочный объект, тем интереснее этот объект для меня самого. Считайте, что я разоткровенничался и выложил вам свою позицию.
