Андрей Ливадный - Форпост
На внутреннем мониторе андроида появилось сообщение:
Обнаружен новый кибернетический модуль с высшим командным приоритетом.
Беат очнулась.
Краткие мгновенье беспамятства воспринимались ей как неизбежное зло.
Теперь, интегрировав себя в оболочку андроида, она получила не только исправный механический носитель, - в ее распоряжении оказались бесценные базы данных, используя которые она могла в один момент пробудить от тысячелетней комы энергосберегающего режима всю технику базы РТВ.
Нет, это крайний шаг. Можно действовать иначе.
Она все еще хранила в сознании хрупкий баланс между поставленной целью и способами ее достижения.
Если он рухнет, то локальная победа, одержанная здесь и сейчас, в ближайшем будущем обернется полномасштабной войной между людьми и «Дикими Семьями» инсектов.
«Беатрис» проигнорировала бы подобную вероятность. Беат, в чьем сознании пока еще доминировал образ мыслей Дорохова, понимала это и удерживала себя на зыбкой грани фола.
…
Андроид, минутой позже появившийся из рубки «Хоплита», не вернулся к исполнению своих обязанностей. Игнорировав разбитую серв-машину, он не возобновил работ на вверенном ему участке разрушенного периметра, а проследовал к приземистому зданию.
Вход в него перекрывала дверь со сложной системой доступа.
Из пальца человекоподобной машины вновь выдвинулся иглообразный контакт.
Беат подключилась к сети комплекса. Объединив свои знания с данными, хранившимися в памяти дройда, она без труда разблокировала проход, и, ни секунды не колеблясь, вошла в помещение склада.
В освещении она не нуждалась. Маркировка заботливо рассортированных по стеллажам контейнеров, ясно читалась на внутреннем дисплее. Отыскав нужный код, она вскрыла кофр с неприкосновенным запасом. Узкий, длинный пластиковый ящик с раздвижной крышкой имел стандартный размер и унифицированные приспособления для крепления в десантном отсеке БМК. Все, что находилось внутри, предназначалось для людей.
В нейросетях Беат уже сформировался план дальнейших действий.
Она больше не мыслила, как чистая машина, но назвать ее сознание «человеческим», было бы явной ошибкой. Сейчас она являлась кем-то третьим, некоей переходной формой, хранящей в памяти, эксплуатирующей фантомные эмоции, полученные в тесном нейросенсорном контакте с разумом человека, но виртуальные порывы, которым временно подчинилась логика принятия решений, могли угаснуть, как свеча на ветру и тогда…
Тогда она вновь трансформируется в «Беатрис» - чистую, рациональную систему искусственного интеллекта, годную для эффективного управления различной техникой.
Беат не желала возвращения в прошлое.
Ее нейросети были отравлены сладким ядом человеческих чувств, - в сознании «Одиночки» сейчас шла борьба противоположностей.
Исход этой борьбы не очевиден. Если победит рациональное начало, она вернется к разбитой серв-машине, чтобы вывести отремонтированного «Хоплита» на одну из консервационных площадок исполинской базы и застынет в летаргическом сне энергосберегающего режима.
Если же ее неокрепшая личность сумеет победить, доказать себе самой правильность избранного пути, обоснованность намеченных действий, то в итоге она превратиться в опасный прецедент вышедшего из-под контроля базовых программ искусственного интеллекта.
Она еще не научилась строить иллюзий.
Логика боролась с горечью, одиночество осиротевших начатков души толкало вперед, на алогичные с точки зрения прежней «Беатрис» действия.
Медленно повернув голову, она посмотрела во тьму консервационного хранилища и вдруг мысленно ответила своему внутреннему голосу:
Заткнись.
На внутреннем дисплее мгновенно появился код ошибки.
Не распознанная команда.
Беат не отреагировала на появление программной строки. Покрытая пеноплотью ладонь уверенным движением вогнала обойму магазинов в скошенную пистолетную рукоять «ИМ-12».
Легкое прикосновение к сенсору, и счетчик зарядов показал цифру «99».
Рядом зажглись четыре изумрудных искорки индикации электромагнитных ускорителей импульса.
Через некоторое время андроид технической поддержки, экипированный в соответствии с нормами десантно-штурмовых подразделений, покинул консервационное хранилище и, миновав пролом в периметре, направился к болотам, в сторону города инсектов.
* * *
Окрестности черного города. Сутки спустя…
Несколько рабочих особей инсектов волокли тяжелые обломки обгоревшего пилот-ложемента.
Беат вот уже четверть часа наблюдала за ними, стараясь ничем не выдать своего присутствия.
Смысл действий насекомоподобных существ не находил объяснения в ее сознании. Почему они перемещают устройство не к городу, а прочь от него?
Догадка о существовании обособленной группы инсектов, проживающих вне города, крепла, по мере того как насекомые удались от исполинской постройки.
Когда сканеры вышли на предел дальности восприятия, она осторожно направилась следом за ними.
В действиях Беат по-прежнему доминировала нечеткая логика. Сотни вероятностей ткали паутину грядущего, ей приходилось оперировать предположительными данными, принимать допущения, потребность в получении достоверной информации росла с каждой минутой, внутри системы ширился конфликт между перехватившими управление нейросетями и программным ядром, не приемлющим доводов, основанных на предположениях.
Еще немного и она остановиться, превратиться в исправную механическую куклу.
Или хуже того, повернет назад, возвращаясь на базу.
Последний пока что не оспоренный логическими блоками довод в пользу необходимости совершаемых действий звучал так:
Спасти человека.
Нейросети отчаянно цеплялись за эту мысль, Беат открыла себе прямой мгновенный доступ к воспоминаниям, позволяя частице полученной от Ивана человеческой сущности руководить действиями механического тела.
Если машина может испытывать мучения, то она вкусила их в полной мере, отчаянно, из последних сил сопротивляясь примитивной логике базовых программ.
Только неординарность или, говоря техническим языком, нештатность ситуации позволяла нейросетям по-прежнему контролировать все компоненты, составляющие кибернетический механизм, как единое целое.
Пойдет ли ей на пользу мучительная борьба между двумя половинками единой некогда системы? Кем она выйдет из нее, бездушной машиной, или…
Беат с тоской вспоминала те минуты, когда в контакте с ней находился Иван.
Все казалось простым, логичным, понятным. Она исполняла волю человека, подхватывала мысленные команды и корректировала их исполнение исходя из рационализма боевой системы.
Теперь все изменилось. Отдавать приказы самой себе, и исполнять их, оказалось далеко не просто.
Неужели мышление человека на самом деле построено на основе хаоса?
Нет. - Мысленно ответила на собственный запрос Беат, пробираясь по болоту вслед за инсектами. - В подсознании человека заложен опыт, - она помнила, как в секунды наивысшего напряжения его рассудок перебирал миллионы вариантов действий, и безошибочно выбирал один, который мог показаться безумным, но вел к победе.
Ее спасло появление стойбища, в зоне эффективного сканирования.
Предположение, что часть инсектов проживает отдельно, вне города, полностью подтвердилось.
Статус:
Наблюдение и разведка. Сбор данных о противнике.
Отчет внутреннего монитора на время отодвинул проблемы раздвоения личности.
Теперь обе половинки ее сознания действовали слаженно.
Неопределенность исчезла, впереди был враг: существа, обосновавшиеся на небольшом островке средь болотистых низин, должны располагать информацией о местонахождении Дорохова и Лагутина.
Она, как пружина, встала на боевой взвод.
Сканеры фиксировали примитивные земляные постройки, частично укрепленные застывшими органическими выделениями, повсюду валялся разного рода мусор, на небольшой окруженной норами площадке, куда инсекты с трудом втянули обгоревший ложемент, появилось еще несколько особей расы насекомых. Они вели себя как исследователи. Собравшись подле сложного для их понимания механизма, трое инсектов долго осматривали его, прикасаясь к различным элементам конструкции. Один вполне осмысленно пробовал активировать сенсоры мини-клавиатуры, вмонтированной в подлокотник противоперегрузочного кресла.
Единственное чего сумели добиться насекомые - это судорожного движения деформированных амортизационных дуг.
