Андрей Ливадный - Резервный космодром
Она кивнула.
Рощин не видел ее жеста, он уже полностью погрузился в анализ доступных данных, — рапорт, отосланный по каналам ГЧ должен быть предельно ясным и сжатым.
* * *Резервная информационная система «РК-5» автоматически записывала все данные, поступавшие от аппаратов слежения спутниковой группировки, но беглое знакомство с файлами сканирования лишь усилило некоторые подозрения Вадима, не дав ответа на главный вопрос: кто и почему атаковал систему Алексии.
Ни общедоступные, ни строго секретные базы данных не хранили никаких сведений, способных идентифицировать дискообразный космический корабль иной цивилизации. Единственное, что стало очевидным: ни одно устройство раннего обнаружения не зафиксировало момент «всплытия» КРК «Пенелопа», но Вадим уже не сомневался, что именно появление картографического корабля повлекло за собой роковую цепь событий.
Сразу вспомнилось чувство недоумения, испытанно в момент, когда КРК обнаружил себя в границах атмосферы.
Почему его не зафиксировали датчики раннего обнаружения?
Рощин не привык строить иллюзий. Обмануть сканеры систем противокосмической обороны очень сложно, для этого корабль должен быть оборудован мощнейшей системой фантом-генераторов, и то не факт, что ему удалось бы проскочить через сетку тотального контроля.
На борту «Пенелопы» находился мнемоник или кибрайкер, причем по выводам Вадима этот человек до последнего надеялся сохранить свое инкогнито.
Знал ли он о преследовании?
Несомненно. Знал и рассчитывал ускользнуть, стряхнуть «хвост» самым жестоким и незамысловатым способом: вывести инопланетный корабль в зону действия систем противокосмической обороны Алексии, столкнуть неопознанный объект с боевыми системами, контролирующими космическое пространство, а самому ускользнуть под прикрытием начавшихся событий.
В базе данных КРК «Пенелопа» значился на балансе корпорации «Спейсстоун», порт приписки — планета Треул, где располагался центральный офис корпорации.
Опять мутные игры с гиперсферой? Возможно…
Не с того начал. — С досадой подумал он, посылая запрос системе внутренней безопасности.
Точка приземления спасательной капсулы с борта «Пенелопы», была установлена, в район еще до плазменного удара выдвинулись силы немедленного реагирования.
И все. Ни ответа, ни привета.
Почему кибрайкеру не удалось реализовать свой план? Отказали поврежденные системы «Пенелопы»?
Скорее всего. Хотя с этим можно разобраться чуть позже.
Так, следующий файл сканирования. Появление инопланетного корабля.
Благодаря резервным копиям данных, автоматически создаваемым на носителях резервной системы, расположенной глубоко под землей, Вадим мог сейчас наблюдать, как тридцатикилометровый диск инопланетного корабля появился в системе Алексии.
Гиперпространственный переход был стремительным, он сопровождался сильным возмущением метрики пространства, что, по сути, вывело из строя ближайшие к объекту датчики, далее инопланетный корабль, завершив процедуру «всплытия», тут же начал развивать стремительную атаку: отстрелил порядка сотни автономных модулей, которые ринулись к планете, уничтожая все, что подпадало под определение «искусственно созданный объект». Никаких попыток наладить связь, установить контакт, инопланетный корабль не предпринимал. Включив маршевые двигатели он стремительно сократил дистанцию до планеты и обрушил мощь бортовых плазмогенераторов на спутники орбитальной группировки.
Нужно срочно выходить на связь со штабом флота.
— Инга, что у тебя?
— Все плохо. — Отозвалась девушка. — Сигналов от личных датчиков не обнаружено. — И связь на гиперсферных частотах не работает…
— Резерв пробовала? — Машинально переспросил Рощин.
— Ничего не выходит. Мы полностью блокированы. — Голос Инги выдавал то смятение, что царило сейчас в душе девушки.
— Не понимаю… — Вадим переключился на новые данные. — Каналы гиперсферной частоты блокировать невозможно!
— Возможно, если постоянно поддерживать поле низкой частоты, не давая сигналу пройти в аномалию. Подобный прием уже был применен однажды флотом корпорации «Генезис». — Ответила Инга и тут же осеклась, будто спохватившись, что сболтнула лишнее.
— Да, действительно, вспомнил… — Рощин мысленной командой попытался открыть канал ГЧ на аварийных частотах, убеждаясь, что Инга полностью права — устройство экстренной связи работало, но импульс, судя по отчету, угасал, не развивая достаточной для пробоя метрики мощности.
Только теперь Вадиму стало понятно, почему в первые минуты роковых событий он вдруг ощутил некое глобальное одиночество — оборвалась связь с межзвездной сетью Интерстар, восприятие которой у мнемоника проходит на уровне подсознания.
Рощин некоторое время манипулировал уцелевшими датчиками.
Да, действительно, исполинский корабль, скрывшись во мраке космоса, по-прежнему выдавал свое присутствие генерацией поля низкой частоты, говоря проще: его генераторы как будто постоянно работали «на всплытие» из аномалии, не давая ни одному высокоэнергетичному сигналу пройти в иную метрику пространства-времени.
— Одно из двух, либо он нас запер, в ожидании подкрепления, либо постоянная генерация низкочастотного поля — следствие неисправности, поломка. — Вслух предположил Рощин.
— С такой дистанции при имеющемся наборе уцелевших датчиков нам не выяснить действительной причины происходящего. — Ответила Инга.
Рощин кивнул, обдумывая свои дальнейшие действия.
Как ни крути, все вторично. Если корабль отошел и блокирует гиперсферу, в ожидании новых единиц гипотетического флота — планета обречена, неважно, почему, по каким причинам они напали, и что именно им потребовалось на Алексии.
Если работа низкочастотных генераторов лишь поломка — тогда ситуация не столь безнадежна, по крайней мере для жителей планеты.
В этот момент заработал один из внутренних каналов связи.
— Положенцев? Живой! — Встрепенулся Вадим. — Что с ребятами?!
Облик Александра говорил сам за себя: лицо бледное, постаревшее, осунувшееся, на лбу отчетливо видны следы бегавших по нему капелек пота, глаза лихорадочно блестят, словно рассудок галактлейтенанта еще не вернулся из первого боя.
— Докладываю, — он нашел в себе силы говорить спокойно, хотя голос все же немного дрожал, — подступали запоздалые эмоции. — Мак-Корер посадил машину, управляя «Стилетто» через логр.
— Серьезно ранен?
— Неизвестно… — Голос Положенцева стал глуше. Он докладывал прямо из подземного ангара, за его спиной угадывались контуры только что вернувшихся на базу истребителей. — Механических повреждений капсулы ложемента нет. Бронескафандр цел. С Дейвидом Риганом хуже, — его логр не отвечает, сам без сознания, как посадил машину, — ума не приложу. Кибермеханизмы пока еще извлекают капсулу пилот-ложемента.
— Сам как, Саша?
— Нормально. — В ответе галактлейтенанта чувствовалась нечеловеческая усталость. — У меня обшивку прожгло. Плазма ударила в рубку… В общем — сделали все, что в человеческих силах, командир. В составе звена сбито двадцать семь неопознанных модулей.
Инга, не отрываясь, смотрела на Положенцева.
Совсем молодой.
Ее ровесник… Он ведь едва не сгорел заживо, прикрывая Алексию…
Дрожь охватывала девушку от одной мысли, что он всего четверть часа назад был там, в кромешном аду, один на один с сонмищем машин, пытавшихся высадить десант на поверхность планеты.
— Саша, есть срочное задание. Выдержишь? — Ворвался в ее мысли голос Вадима.
Положенцев с трудом сглотнул. Затем, машинально проведя ладонью по лбу, нашел в себе силы кивнуть.
Инга не верила своим ушам. Он ведь только из боя. Неужели Рощин не даст ему хотя бы придти в себя?!..
— Даю координаты. — Тем временем начал инструктировать лейтенанта Вадим. — Это точка приземления спасательной капсулы КРК «Пенелопа». Туда выдвинулась группа немедленного действия, состоящая из кибермеханизмов. До сих пор не вернулась. Связи нет. У меня серьезное подозрение, что «Пенелопой» управлял кибрайкер. Причем опытный, матерый.
— Понял. — Положенцев снял гермошлем, пригладил рукой короткий ежик волос. Было заметно, как следка дрожат его пальцы. — Брать живым?
— Естественно. Тебе пять минут, на боевое стимулирование организма и сразу же выдвигайся. В ментальную схватку не вступай. У тебя есть мнемонический блокиратор. Не забудь о нем.
Инга чувствовала, что вот-вот потеряет сознание от внезапного эмоционального шока. Она отвернулась, делая вид, что работает, явно не желая, чтобы Вадим заметил ее состояние.
* * *Бытует мнение, что душа у мнемоника спит.
