Александр Белый - Мореход
Очень много внимания мы с ней уделяем фехтованию и стрельбе из арбалета. Во время спарринга она не могла блокировать мой клинок, силёнок не хватало, но отводила его и уклонялась от ударов с завидным упорством. Фехтуя во дворе, частенько загонял её в угол между домами, но пару раз она шустро ускользнула, даже отметила мне условный рез внутренней части бедра. После этого мне пришлось пересмотреть один из приёмов защиты и отрабатывать его по–новому. Из неё получилась хорошая пластичная гимнастка, при этом с отличным чувством дистанции, недаром три года провела на симуляторе. Уходя от атаки, она выделывает невероятные кульбиты, иногда меня даже зависть берёт.
Лошади тоже не застаиваются, мы берём личное оружие, а так же арбалеты и ежедневно выезжаем на стрельбы. Моя девочка радует успехами и здесь. Если у меня стала лучше получаться стрельба по движущимся мишеням, то у неё — более высокая точность на дистанции в двести — двести пятьдесят метров. И это — маленькая девочка, а что из неё будет, когда вырастет?
Окрестности города мы обследовали на пятьдесят километров вглубь материка. Нашли даже дикие места, где получили постоянную возможность практичной стрельбы. В заливе одного из притоков реки Веяна, с мелководным бродом на небольшой остров, мы обнаружили большие стаи непуганых гусей, и нас захватил охотничий азарт.
Первоначально я здесь потерял все пять имевшихся в наличии болтов с тупыми наконечниками, добыв лишь одного гуся, между тем, как Илана потеряла три таких болта, зато добыла двух гусаков. На следующий день мы озаботились изготовлением ещё двух десятков новых, благо, что заготовки были.
За последующие девять дней регулярных тренировок мы потеряли одиннадцать болтов, зато движущуюся мишень на дистанции сто пятьдесят метров снимать научились. Гусей набили девятнадцать штук, но и разогнали изрядно, теперь они стали хитрыми: к берегу ближе, чем на три сотни метров не подплывают и над сушей низко не летают.
Незаметно бежало время, мы наслаждались просторами живой природы, особенно Илана, она буквально обнюхивала каждый попавшийся на глаза новый цветок. И вот, в одно прекрасное утро у ворот появился мастер–лодочник Щип. Захватив с собой компьютерные очки, десять листов чистой бумаги и грифель, мы отправились к причалам.
Мой баркас находился на высоком берегу под навесом и лежал на невысоких подставках килем кверху. Только на килевом брусе угнездились два каких‑то босоногих мужичка.
— Это мои компаньоны, — кивнул мастер–лодочник, после чего те сползли вниз и поклонились.
Компаньоны здесь — это не равноценные деловые партнёры, а помощники типа «подай–принеси» или «хватай побольше и кидай подальше». Эти вольные люди не способны на серьёзные самостоятельные действия и работают прилипалами к успешному человеку. Между прочим, в аристократической среде таких тоже немало (одни вымирают, но следом появляются другие), они приживаются в свите богатого, властного и честолюбивого человека, существуют на его подачки и готовы исполнить абсолютно любое поручение. В общем, компаньон здесь — это не профессия, а состояние души.
Не имея практического опыта в области производства деревянных парусных судов, все же на эту тему в последнее время перелопатил очень много информации. На самом деле за исключением пяти дырявых досок левого борта, остальной корпус выглядел крепким. Ковырнув ножом его край, убедился, что дерево прочное и плотное.
— Доска дубовая, — подсказал мастер Щип, — Здесь у нас сплошные дубовые и буковые леса, вот и лодки такие. И гнильё заменим на такую же.
Что ж, пора приниматься за новую для меня и необычную работу. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, надел компьютерные очки, включил функцию объёмного сканирования и обошел вокруг корпуса баркаса, внимательно осмотрев каждую доску.
— Переворачиваем! — спрятал очки и крикнул ещё не вышедшим из ступора удивления и непонимания ремонтникам.
— Надо кого‑то позвать в помощь, эта посудина тяжёлая, — сказал Щип и кивнул одному из компаньонов, — Там семейство Халита с моря вернулось, кликни троих.
Вскоре под навес подошли еще трое молодых парней, и мы общими усилиями ухватились за край массивного борта баркаса, приподняли его на плечи, затем поднатужились и рывком сместили центр тяжести, после чего баркас перекатился на борт, и тяжело ухнул на киль. Неожиданные помощники, подшучивая и весело переговариваясь ушли, а я снова вытащил очки и приступил к делу.
— Мастер, — обратился к Щипу, как только произвёл сканирование внутренней поверхности, — нужно произвести замер наибольшей длины баркаса.
— Уже давно всё замерил, — он с интересом и недоверием смотрел на молодого и непонятного заказчика, закрывшегося какой‑то чёрной, зеркальной маской, — шесть шангов, четыре ладони и один палец. Ширина два шанга и два пальца, а высота один шанг и две ладони и один палец.
В базе данных нашей корабельной Стервы в свободном доступе была в числе прочих программа моделирования парусных морских судов: прогулочной лодки, гоночной яхты, гафельной шхуны и линейного корабля третьего ранга. Зачем папе нужна была эта совершенно не актуальная в Содружестве информация, и зачем он связался с этими фанатами сурвивалистами, ни моя мама не могла понять, ни мама Иланы, да и я на это смотрел, как на чудачество. Ну, зачем нужна какая‑то морская яхта, когда перед тобой открыт весь безграничный космос?
Как я был неправ! Да, она ему не пригодилась, зато пригодилась мне, его частичке, родному сыну.
Вообще‑то при моделировании изделия вполне достаточно иметь какой‑нибудь один линейный размер, всё остальное на отсканированной поверхности просчитается автоматически. Раскрыв файл с парусными судами, разыскал изготовление и реконструкцию прогулочных лодок и в окошке «реконструкция» разместил объёмную проекцию своего баркаса, задав существующий размер от носа и до кормы шесть тысяч девяносто девять миллиметров. Для расчёта теоретического веса и балласта, указал материал — морёный дуб.
Не успел запустить программу, как даже без секундной задержки пришли ряд уточняющих вопросов. Кликнув на ответы «да» или «нет», запустил её опять и компьютер, пару секунд подумав, выдал на экран внешний вид реконструированного баркаса, а рядом друг за другом стали возникать файлы с чертежами недостающих комплектующих изделий.
С того момента, как взял в руки грифель и листок бумаги, выдержал с мастером–лодочником двухчасовую перепалку, вроде того, что я в лодках и кораблях ничего не смыслю.
— Да я не кто‑нибудь, а мастер–корабельщик, пять галер построил! — возмущался он моими некомпетентными требованиями, — Никогда бы не занимался этим корытом, но не мог отказать просьбе уважаемого старосты. А это что? На днище два дополнительных продольных бруса совсем не нужны. И еще мачта не на том месте стоит! А восьмишанговых мачт даже на большие корабли не ставят, а такой баркас просто опрокинется!
В конце концов, как говорил мой дедушка, кто заказывает музыку, тот её и танцует, поэтому, когда повысил плату на один зеол, мастер сдался. Мне кажется, что ему самому стало интересно, что же с этого всего получится.
— Есть хороший мастер–парусник, может, стоит сразу позвать? — спросил Щип.
На мой утвердительный кивок тут же один из компаньонов сорвался и через полчаса привёл молодого парня, лет двадцати пяти. Этот не спорил и молча выслушивал мои пожелания, внимательно рассматривая рисунки с раскроем двухслойных парусов: треугольного грота и обычного стакселя, общей площадью шестнадцать квадратных метров. Только спросил про две полоски парусины (риф–банты), которые нужно вшить в полотно паруса, зачем они нужны.
— Для быстрого уменьшения площади парусов, — ответил ему, между тем понимал этот процесс чисто теоретически, а на практике предстояло ещё и вымучиться, и выучиться.
Парень ещё пару минут посидел, рассматривая рисунки, и твёрдо заявил:
— Эта работа с материалом будет стоить два зеола. Сюда же входит стошанговая бухта каната.
Честно говоря, мне казалось, что цена вопроса раза в три ниже, но спорить не стал. Если задумка удастся и если всё будет так, как мне видится, то эти затраты вернуться очень быстро, поэтому, протянул руку ладонью вверх.
— Сделка!
Компаньоны корабела (раз он так себя задекларировал, то так и буду называть) на удивление работали быстро, видно, не совсем прилипалы. Пока я разбирался со специалистом–парусником, они уже расшили гнилой борт. Надо и мне спешить, поэтому собрав деталировку металлических элементов для крепления гика к мачте, для сборки румпельного рулевого устройства, для крепления вант и штагов, небольших фиксаторов типа найтовов, отправился в местную кузницу. Ехать в город и нагружать оружейника несвойственной работой, посчитал неправильным.
Увидев на рыбацких сетях поплавки из пробкового дерева, вспомнил о соблюдении техники безопасности, на которую папа всегда обращал внимание при выходе в море, поэтому решил пошить спасательные жилеты. На мой вопрос, один из компаньонов пообещал принести на следующий день за сорок медяков восемь брусков такой пробки по локтю длины каждый. Своё обещание он выполнил, а рабыня Хина за день пошила два вполне приличных жилета. Таким образом, если в процессе испытаний что‑то пойдёт не так, и мы перевернёмся, то уже не утонем.
