Александр Плонский - Алгоритм невозможного
Однако помимо воли Кея «бессмертие» все с большим трудом противостояло возраставшему напору энтропии. Теоретически «призрак» мог существовать сколь угодно долго, в действитель-ности же лишь до тех пор, пока обеспечивался энерге тический баланс. Последнее и понуждало взять слово
«бессмертие» в кавычки.
На Геме, с ее неиссякаемым природным источником волн Бесле-ра, проблемы энергетического баланса не возникало. Здесь же жизнь «призрака» висела на волоске. И этим тонким, готовым вот-вот оборваться, волоском был ручеек космической энергии, струящийся вслед за сфероидом. Не истощится ли он прежде, чем Кей выполнит свое предназначение?
Даже будучи оторван от коллективного мозга гемян, перестав быть его частицей, Кей обладал зарезервированным на случай непредвиденных обстоятельств правом, не считаясь с интеллект-ав- томатами и, тем более,
«гарантами», принять волевое ре шение, от которого будет зависеть судьба сфероида. Сумеет ли он при не-обходимости воспользоваться этим правом, и насколько верным, объективным, беспристрастным окажется его решение?
Достаточен ли накопленный им жизненный опыт, чтобы можно б ыло, без опоры на коллективный разум, избежать ошибок?
Кей, при всей уверенности в себе, никогда не грешил самоуверенностью. И эти, пока еще безответные, вопросы не могли его не тревожить. Более же всего беспокоила хрупкость «бессмертия», ко-торое, хотя и тяготило Кея, но оставалось первейшим у словием ус-пеха его миссии. Исчезни он, и последнее слово может оказаться за «гарантами». А хватит ли им сил вынести эту ношу?
Ведь коллективный мозг гемян отвел им совершенно иную роль. О ней догадывалась лишь Орена, да и то смутно, на пределе интуиции.
«Эмбриональное человечество» не нуждалось в «гарантах»: все, что требовалось для его развития, было заложено в программу интеллект-автоматов. «Гаранты» же служили объектом параллельного эксперимента, о котором не знал даже Орт. Этот жестокий по своей сути эксперимент преследовал цель установить предел психических сил человека в чуждой его природе безмерности космоса. Горстку молодых людей принесли в жертву сонму Высших сил в надежде на их благосклонность: сообщество астронавтов должно было предвосхитить судьбу будущего человечества.
А роль «повивальных бабок» и «ангелов-хранителей» возложили на интеллект-автоматы. Подобно обитателям сфероида, пионеры неведомого мира окажутся в экстремальных условиях и тоже будут нуждаться в поддержке.
Пример астронавтов поможет уберечь их от духовной деградации.
Увы, результаты эксперимента были неутешительны. Оторванность от прародины, отсутствие ясных перспектив, вынужденная изоляция в тесном пространстве жилой зоны сфероида при всех стараниях психологов не могли не вызвать упаднических настроений. Но как скоро это произошло! И что будет, если ни одна из двенадцати планет не пригодна для колонизации?
Разговор с Фан-Ортом взволновал Кея. Конечно, тот не типи-чен — индивидуалист, движимый амбициями. Такие были, есть и будут при любой общественной формации и на любом уровне культурного развития. Воспитав
«сверхчеловека», Орт вольно или невольно допустил ошибку, которая может дорого обойтись. Из таких, как Фан-Орт, — свидетельствует история, — выходили вожди и тираны, убежденные в своей непогрешимости, не призна-ющие чужих мнений, скорые на необдуманные решения.
И неважно, какой титул носил такой самодержец — императора или всенародно избранного президента: самое страшное, что пона-чалу он мог — демагогией, популизмом, беспардонной ложью — увлечь за собой других, искренне заблуждающихся… А потом, дорвавшись до власти и войдя в ее вкус, постепенно избавлялся от соратников, окружал себя льстецами и подхалимами… Разве не таков был Лоор?
Нравственные критерии гемян, нашедшие естественное вопло-щение в личности
Кея, исключали насилие. Исторический опыт научил: не бывает победителей и побежденных. Любая победа беременна поражением, и оно рано или поздно появится на свет и перевернет все с ног на голову. Вчерашние побежденные окажутся благополучнее победителей, а то, что было предметом гордости предков, вызовет стыд у потомков…
Когда цивилизация Гемы подверглась самоуничтожению, немногие уцелевшие мгновенно забыли о вражде, противостоянии, наци-ональной и религиозной розни. Гемяне — иных национальностей больше не существовало. Но неужели единства можно достичь только ценой м ножества жизней?
Да, Кей мог легко обуздать Фан-Орта, взять под контроль его мысли и действия. Но любое попрание человеческой воли, даже в самых благих целях, шло вразрез с моральными принципами коллективного разума.
Фан-Орт требовал допустить «гарантов» к выработке решений. На первый взгляд, это было бы разумно и уж, во всяком случае, демократично. Однако в оперативности мышления люди настолько уступают интеллект-автоматам, что
«дискуссионный клуб» стал б ы тормозом.
Кей не признавал такой вариант «сотрудничества». Ведь можно сделать и так, что автопилот будет согласовывать малейшую коррекцию курса с человеком. Но есть ли тогда смысл в автопилоте?
Никогда еще бывший космокурьер не стоял перед столь трудным выбором. Даже оказавшись в непроходимых джунглях Гемы после катастрофы челночного корабля, он не испытывал сомнений. А вот сейчас мучительно перебирал возможные варианты действий и н е знал, на каком остановить выбор.
Оставить все как есть? Или нужна-таки «коррекция курса»? Только вот никакой автопилот для этого не годится. Наступили те самые «непредвиденные обстоятельства», при которых Кей обязан употребить власть. Но как?
7. На пределе терпения
И вновь среди астронавтов воцарилось уныние, тем более невыносимое, что ему предшествовала вспышка надежды…
Они покидали архипелаг, долгожданно встреченный в космичес-ком океане, — звездную систему, которую интеллект-автоматы признали потенциально опасной: один шанс из миллиарда был за то, что ее светило спустя несколько тысячелетий превратитс я в сверхновую.
Об этом рассказал им Кей, который после встречи с Фан-Ортом не счел возможным более скрываться.
«Гаранты», естественно, уже знали о нем и в своем большинстве встретили с плохо скрываемой неприязнью. Среди заданных ему вопросов один был самым острым:
— До каких пор интеллект-автоматы будут все решать за нас?
— За вас? — удивился Кей. — Но вы не уполномочены принимать решения!
Кстати, решают не интеллект-автоматы, а коллективный разум, воплощенный в их программу.
— А где он, этот всесильный разум?
— Он и думать о нас забыл!
— Мы для него ничто! — зашумели астронавты.
— А что делаете на сфероиде вы, не человек и не интеллект-автомат? — вызывающим тоном спросил Корби.
Вопрос не застал Кея врасплох.
— Подумайте сами. Если я ни тот и ни другой, то какова моя миссия?
— Советник при интеллект-автоматах?
— Они не нуждаются в советах.
— Шпион «призраков»? — с издевкой спросил Фан-Орт, не забывший унижения.
Кей брезгливо поморщился.
— В этом меня уже обвинял Лоор.
— А может, он был прав?
— Не говори глупости, Фан! — вмешалась Орена и, обратившись к Кею, примирительно сказала: — Извините нас за горячность и отнеситесь с пониманием. Мы пока еще молоды. Но моло-дость быстро проходит. Сейчас нам некуда девать энергию, а что будет через десять, двадцать, сорок лет? В отличие от вас мы не бессмертны.
— Не абсолютизируйте бессмертие, — проронил Кей.
— Каким бы оно ни было, мы его лишены, — буркнул Фан-Орт.
Если бы астронавты знали, что Кей не меньше, чем они, торопит время, что сейчас он ближе к смерти, чем любой из них! Срок, от-пущенный ему, ограничивался скудным запасом аккумулированной энергии: тончайшая нить направленного излучения, связ ывавшая сфероид с Гемой, оборвалась…
Энергетического резерва еще хватило бы, чтобы телепортироваться на Гему, но Кей об этом даже не думал: долг обязывал его до последней минуты оставаться на своем бессменном посту. Год — два, мало ли что может произойти за это время! А пото м он умрет во второй раз, теперь уже навсегда.
С печалью, растерянностью и удивлением он понял, что, вжившись в
«бессмертие», оказался морально не подготовлен к завершению бытия. Кей, который останется существовать на Геме, уже не тождествен ему…
Таково было истинное положение дел. Но разве он мог посвятить в него астронавтов? Тем более, что сблизиться с ними до сих пор не удалось…
На Геме между людьми и «призраками» сразу же установились гармоничные отношения. Каждый человек знал, что в будущем сам станет «призраком». Таким образом, отсутствовала почва для противостояния. Понятия «человек» и
