Дуглас Адамс - Путеводитель хитч-хайкера по Галактике
— Мое имя? — повторил старик, и на лице его снова появилась та же далекая печаль. Он помолчал. — Мое имя, — сказал он, — Слартибартфаст.
— Прошу прощения?
— Слартибартфаст.
— Слартибартфаст?
Старик спокойно посмотрел на него.
— Я же говорил, что это не имеет значения, — сказал он.
Машина летела сквозь ночь.
Глава 23
Важный и широко известный факт: не всегда то, что кажется — правда. Например, на планете Земля человек всегда считал, что он разумнее дельфинов потому, что многого достиг — придумал колесо, Нью-Йорк, войны и так далее — в то время, как дельфины только тем и занимались, что развлекались, кувыркаясь в воде. Дельфины же, со своей стороны, всегда считали, что они намного разумнее людей — именно по этой причине.
Любопытно отметить, что дельфины заблаговременно узнали о близящемся разрушении планеты Земля, и неоднократно пытались привлечь к этой опасности внимание человечества, но все их попытки были ошибочно приняты за игры с мячом или выпрашивание подачки, так что в конце концов они махнули на это хвостом и покинули Землю своим дельфиньим способом незадолго до прибытия вогенов.
Самое последнее послание дельфинов было принято за попытку сделать удивительно сложное двойное сальто назад, одновременно насвистывая «Прекрасную Америку», но на самом деле оно гласило: Всем привет, и спасибо за рыбу.
На самом деле на этой планете были еще более разумные существа, чем дельфины. Большую часть своего времени они работали в лабораториях по изучению поведения животных, где бегали в клетках и колесах и проводили умопомрачительно изящные и тонкие опыты на людях. То, что люди не разобрались в своих взаимоотношениях с ними, их полностью устраивало.
Глава 24
Аэрокар мчался в полной тишине сквозь холодный мрак — единственное пятнышко света, безнадежно затерянное в глубокой магратейской ночи. Новый знакомый Артура был, казалось, погружен в раздумье, а когда Артур пытался время от времени вовлечь его в разговор, старик осведомлялся, удобно ли ему, и снова замолкал.
Артур попробовал прикинуть скорость, с которой они летели, но мрак снаружи был абсолютным. Не было видно ничего, что могло бы послужить точкой отсчета. Движение было таким мягким и незаметным, что он с трудом мог поверить, что они вообще движутся.
Затем далеко впереди появился крошечный огонек, и за несколько секунд он так вырос, что Артур понял, что он мчится навстречу им с неимоверной скоростью, и попытался представить себе встречную машину. Он уставился на этот огонек, но не мог различить за ним никаких ясных очертаний, и вдруг у него перехватило дыхание от ужаса — аэрокар резко снизился и устремился вперед — навстречу, казалось, неизбежному столкновению. Их относительная скорость была умопомрачительно огромной, и Артур едва успел поглубже вдохнуть, прежде чем это кончилось. Следующим, что он увидел, было безумное серебряное сияние, окружавшее его. Он резко вывернул голову назад и успел увидеть маленькую черную точку, исчезавшую вдали. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что произошло.
Они влетели в туннель. Их неимоверная относительная скорость была огромной по отношению не к встречной машине, а к неподвижному отверстию в земле, входу в туннель. Безумное серебряное сияние было стеной туннеля, по которому они теперь неслись со скоростью нескольких сот миль в час.
Артур в ужасе зажмурился. Через некоторое время (какое — он и не пытался определить) он почувствовал небольшое снижение скорости и еще немного позже ощутил, что машина постепенно замедляет ход и мягко останавливается.
Он снова открыл глаза. Они были все еще в серебряном туннеле. Аэрокар, словно челнок ткацкого станка, скользил по пересечениям системы туннелей. Наконец, он остановился в небольшой камере с изогнутыми стальными стенами. Здесь оканчивались еще несколько туннелей, а в дальнем конце камеры Артур увидел большой круг раздражающе тусклого света. Он раздражал, потому что обманывал зрение — невозможно было сказать, далеко или близко он находится. Артур догадался (и был абсолютно неправ), что это ультрафиолет.
Слартибартфаст обернулся и осмотрел Артура торжественно-печальными глазами.
— Землянин, — сказал он, — теперь мы в самом сердце Магратеи.
— Откуда вы узнали, что я с Земли? — спросил Артур.
— Тебе все это станет ясно, — мягко ответил старик, — по крайней мере, — добавил он, и теперь в его голосе звучало сомнение, — яснее, чем теперь.
Он продолжал: — Я должен предупредить тебя, что помещение, в которое мы сейчас пройдем, как таковые, не существует внутри нашей планеты. Оно немного слишком… большое. Мы пройдем через вход в огромную область — гиперпространство. Это может тебя обеспокоить.
Артур издал какой-то сдавленный звук.
Слартибартфаст тронул кнопку, и добавил, не особенно успокаивающе: — Я обычно до смерти пугаюсь. Держись крепче.
Машина рванулась вперед, в круг света, и Артур неожиданно получил очень четкое представление, как выглядит бесконечность.
На самом деле, это была не бесконечность. Бесконечность сама по себе плоска и неинтересна. Смотря вверх в ночное небо, мы смотрим в бесконечность — расстояние непостижимо, и поэтому лишено смысла. Помещение, в которое влетела машина, было каким угодным, но не бесконечным, оно было просто очень очень очень большим, таким большим, что давало впечатление о бесконечности намного лучше, чем сама бесконечность.
Все пять чувств Артура сорвались с места и закружились в диком танце, когда на огромной скорости, которой, как он знал, обладает машина, они, казалось, медленно летят прочь от входа, оставшегося невидимым булавочным уколом в сияющей стене позади.
Стена.
Стена отрицала даже самое дикое воображение, обманывала его и клала на обе лопатки. Стена была настолько умопомрачительно высокой и длинной, что ее стороны, верх и низ исчезали из виду. Одно лишь головокружение при взгляде на нее могло убить человека.
Стена казалась абсолютно плоской. Понадобилось бы тончайшее лазерное измерительное оборудование, чтобы определить, что по мере того, как она скрывается из виду — предположительно, в бесконечности — потом идет к другой стороне, падает вниз с головокружительной высоты, она также незаметно изгибается. Другими словами, стена образовывала полую сферу, сферу более 3 миллионов миль в диаметре, наполненную невообразимым светом.
— Добро пожаловать, — сказал Слартибартфаст. Аэрокар — крошечная искра — на скорости в три раза выше скорости звука неощутимо полз сквозь умопомрачительное пространство. — Добро пожаловать, — сказал Слартибартфаст, — в наш цех.
Артур потрясенно оглядывался вокруг.
Перед ним, на расстоянии, величину которого он не мог оценить или хотя бы представить, он увидел ряды непонятных сооружений, тонких сеток из металла и света, окружающих туманные сферические формы, которые висели в пустоте.
— Вот, — сказал Слартибартфаст, — где мы делаем большую часть наших планет.
— Вы хотите сказать, — сказал Артур, старательно выговаривая слова, — вы хотите сказать, что теперь начинаете все сначала?
— Нет-нет, конечно, нет, — воскликнул старик, — Галактика еще не настолько богата, чтобы платить нам. Нет, нас разбудили, чтобы осуществить только один внеочередной заказ для очень… своеобразных клиентов из другого измерения. Это может тебя заинтересовать… вон там, впереди.
Артур взглянул туда, куда указывал палец старика, и нашел взглядом висевшее в пустоте сооружение. Это, собственно, было единственное из многих сооружений, у которого шла какая-то деятельность, хотя и она была слишком незаметной, чтобы на нее стоило указывать пальцем.
В этот момент все это сооружение опоясала дуга света, и осветила, отбрасывая резкие тени, очертания, отформованные на темном шаре внутри. Очертания, очень знакомые Артуру — неровные формы, знакомые ему, как формы английских глаголов, — часть его самого. Несколько секунд он сидел молча, ошеломленный, и бессвязные мысли роились в его голове, ища тихое местечко, чтобы успокоиться и обрести смысл.
Половина его сознания говорила ему, что он прекрасно знает, на что смотрит, и что это за очертания, другая же половина вполне резонно отказывалась принять эту мысль к рассмотрению, и слагала с себя всякую ответственность за дальнейшие умозаключения в этом направлении.
Снова вспыхнула дуга, и на этот раз не осталось уже никаких сомнений.
— Земля, — прошептал Артур.
— Если говорить точнее, Земля номер два, — бодро сказал Слартибартфаст. — Мы делаем копию. С наших же чертежей.
Наступила тишина.
— Вы хотите сказать, — произнес Артур, медленно и тщательно выговаривая слова, — что это именно вы сделали Землю?
