Владимир Подольский - Мы — люди!
До пилотской меня, как я и ожидал, пока не допускали: там пока хватало любителей «порулить». К счастью, проблем по моей второй специальности тоже было не так уж и много: судно новое, ничего пока не успело износиться и посыпаться. Прокладки держали, компрессоры работали. Зато я облазил всё межкорпусное пространство, «от киля до клотика» так сказать.
Старшина Дадашидзе, наш кок, первый раз увидев меня ещё на стоянке, сказал, что берёт надо мной шефство, поскольку удивляется, как таких заморышей берут в космонавты. И обязуется довести меня за время полёта до стандартных кондиций. Я сначала обиделся на «заморыша», в нашей группе я вовсе не был самым маленьким. Но потом понял, что он где-то прав: я был самым юным на борту, и мне ещё предстояло подрасти. Как бы эта мысль ни ранила моё самолюбие. Вдобавок, я здорово похудел после ранения. Самым юным, впрочем, я был только среди членов экипажа, поскольку пассажирка Тамара была ещё младше меня.
Мы познакомились в спортзале, куда я пришёл после вахты помахать саблей и перегнать полученные на камбузе калории в мускулы. Судно шло с ускорением в половину «G», и она с какой-то женщиной средних лет изучала приёмы некой агрессивной борьбы. Когда дамы устроили перерыв, я подошёл к ним, представился и спросил, не знает ли, кто из них саблю или катану.
Тамара сообщила, что она меня узнала, потому, что видела в новостях, что так здорово, как я она саблей не владеет, если только ножом попробует? Я скептически усмехнулся про себя, мы взяли спортивное оружие и начали бой. Сначала я не наседал, но Тамара так легко парировала мои удары, что я позволил себе слегка взвинтить темп. Теперь мы сражались примерно на равных, не считая того, что я имел большое преимущество за счёт длины клинка. Пару раз я сделал туше.
Наш бой остановила Елена Юрьевна:
— Хватит, молодой человек, девушку мучить, давай-ка со мной попробуй!
— Ну, ба! — возмутилась Тамара, опустив свой кинжал, — сейчас я его сделаю!
— Отдохни! Сейчас его сделаю я! — сказала Елена, выбирая себе саблю по руке.
Стыдно сказать: она меня сделала. Я ушёл в глухую оборону, но за пару минут боя получил три укола, и чуть было не сгорел от стыда. Потом, после душа, когда мы пили чай в кают-компании, Елена сказала мне:
— Ты, Володя, не расстраивайся, у тебя всё отлично, но понимаешь, я в своё время была чемпионкой России по… в общем, там и фехтование было, так, что у меня опыта побольше. А ты, похоже, уже превзошёл своего учителя, тебе нужно нового.
— Елена Юрьевна…!
— Можно — тётя Лена…
— Тёть Лена! Мне же не для соревнований, а так просто, форму поддерживать.
— Да и мы с Томой не для соревнований, правда, Тома? — усмехнулась Елена. (Тамара кивнула). — Если хотите, могу вас двоих немного подтянуть. Тому научить саблю держать, а тебе показать кое-какие свои наработки.
— Ну, с ножом-то у вас, Тамара, ловко получается, — заметил я обращаясь к девушке, которая гладила заскочившего ей на колени Маркиза, капитанского кота.
— Нож это не меч, совсем другая практика, — ответила за неё Елена, и я согласился.
И на учёбу мы с Тамарой согласились тоже, больно уж тётя Лена с катаной хороша! Вышло, правда, так, что девушку обучал в основном я, а тётя Лена в это время делала свои растяжки и наносила удары по боксёрской «груше». Она исповедовала, старую методу: «младшего ученика тренирует старший». Ну, а старшего — учитель. И я получил двух партнёрш, с Тамарой приходилось сдерживаться, а Елена в свою очередь старалась не показывать слишком своё превосходство.
Нужно сказать, если вас ещё не утомили эти спортивные страсти, что Тома росла прямо на глазах: такую отличную координацию, глазомер, да и силу я не встречал у девушек её возраста, да и у парней редко. Видать её жизнь на Надежде была хорошей школой. Меня же Елена хвалила скупо, а чаще издевалась над промахами и ляпами, простительными, как она говорила, для начинающего бойца, но в реальном бою с подготовленным противником влекущими за собой потерю кишок или конечностей. Я не обижался: от мастера её уровня можно выслушать и не такое. И действительно, спортивный бой это вовсе не реальная схватка: только в кино противники рубятся, пока зрителю не надоест, в действительности сабельный бой редко длится больше минуты.
Мы познакомились ближе, и я вскоре узнал, что тётя Лена на самом деле бабушка Тамары. Про курс омоложения и так далее. Честно говоря, занятый учёбой в Академии я про эти достижения медицины раньше не слышал. Теперь стало понятно, что имела в виду Елена Юрьевна, говоря «в своё время». Ох, и давненько было это время!
Иногда, когда Елене Юрьевне удавалось её вытащить, в спортзал забегала Ольга Макарова. А так она почти безвылазно сидела в своей каюте за компом. Я вначале робел перед этой всемирно известной учёной, кстати, тоже ныне помолодевшей, а потом перестал — тётка, как тётка, приёмы русбоя изучает.
Но самые интересные посетители спортзала «Алебарды» летели в шестнадцатой двухместной, что рядом с «адмиральской». Ещё до отлёта, буквально в первый день моего прибытия, Маруся передала мне оттуда заявку на ремонт кондиционирования, и я сначала направил, было, в эту каюту дежурного техника, но потом решил сходить сам. Дверь помещения сдвинулась, и первое, что привлекло моё внимание, был возлежащий на «верхней полке» огромный котище. Я не разбираюсь в породах, но он был побольше соседского мэйнкуна. Там, на Земле я имею в виду. Серый, с едва выраженными тёмными полосами на шерсти, с кисточками на ушах, кот был настоящим гигантом! Он посмотрел мне прямо в глаза и у меня внутри ёкнуло: а ну, как… Но в этот момент в висящей у кота на ошейнике коробочке что-то щёлкнуло и оттуда раздался бархатный мужской голос:
— Здравствуйте, лейтенант! Меня зовут Барсик, а как вас?
— В-владимир! — ответил я, непроизвольно запнувшись и искоса оглядывая окрестности, поскольку заподозрил какой-то розыгрыш. Но никого поблизости не было, а если и наличествовали какие-нибудь видеокамеры, то я их не заметил.
— Очень приятно! — ответил между тем кот(?) — Вы заходите, Владимир, посмотрите, у нас тут вентиляция плохо работает.
И он поднял лапу и указал на забранное решёткой отверстие вытяжного канала на торцевой стене каюты. Этот жест убедил меня, что всё происходящее не чья-то шутка. Я помедлил ещё секунду и вошёл. Дверь закрылась, оставив меня наедине…
— Да вы не пугайтесь, Владимир, — сказал между тем Барсик, укладываясь поудобнее на своей лежанке. — Ну, кот! Ну, говорящий. Ещё и разумный, кстати. То ли ещё бывает во Вселенной! То ли мы с вами ещё увидим!
— А… откуда вы взялись, Барсик? — выдавил я из себя какую-то бестактность, как мне сразу же показалось.
Но кот не обиделся, а заявил, как мне показалось сокрушённо:
— Я вот к старости говорливый стал и общительный… Да, к старости, мне ведь уже около шестидесяти лет. «Около» потому, что точную дату своего рождения я не знаю. Расскажу, если вам интересно, но это длинная история. Вы заходите, когда свободное время будет, а то Сергей — вы ещё не знакомы? — весь полёт просидит, видимо, у Ольги Макаровой, а мне с кем потрепаться, с Марусей разве?
Из динамика раздался голос корабельного компа:
— Вы интересный собеседник, Барсик! Мне очень нравится с вами общаться. Получённые от вас сведения многое ставят на свои места в моей картине мира.
— А почему вы не выйдете погулять? — спросил я.
— Ну, не хочу общественность эпатировать, может, попозже…
Мы ещё поговорили о разных пустяках и я, наконец, занялся вентиляцией. Под внешней решёткой в этих воздуховодах имеется мелкая сеточка, вот она и оказалась забита чем-то вроде войлока.
— Здравствуйте! — раздалось за спиной.
Я обернулся. В дверях стоял, как я догадался, Сергей — второй обитатель этой каюты. Это был моложавый господин, обладатель буйной, но совершенно седой шевелюры, схваченной резинкой и образующей допотопный «хвостик». Мы познакомились: «Володя! — Сергей! — А по отчеству? — Просто Сергей!» и он указал на мусор, извлечённый мною из вентиляции:
— То же самое, что и на «Снарке»! Смотри, Барсик, это твоя неистребимая шерсть, которая забивает любые вентиляторы и воздухофильтры!
— Не шерсть, а подшерсток! — поправил кот и в его голосе, хотя и явно синтезированном прибором на ошейнике, мне послышалась укоризна. — Я что виноват, что такой утеплённый? Сами выдернули меня из Бразилии, даже в себя не дали придти, а я только линять начал. Вычёсывайте теперь, я же сам не могу! Или мне, вовсе, налысо побриться?
— Да я шучу, Барс! — ответил Сергей. — Не нужно бриться! И тебе не кажется, что с возрастом ты стал терять чувство юмора?
— Нет, не кажется, а действительно это так. Чувствую, что становлюсь старым брюзгой.
— Так тебе же предлагали пройти курс? (Омоложения — догадался я.) Он и психику, кстати, нормализует.
