Питер Ф. Гамильтон - Звезда Пандоры
Но чудо свершилось, истинное чудо. Она испытывала к нему те же чувства, что и он к ней. Казимир еще сильнее укрепился в своих намерениях избавить Вселенную от Звездного Странника — хотя бы только ради Джастины. Он хотел, чтобы между ними исчезли все преграды. Каким бы замечательным стал этот мир. Каким невероятным и чудесным могло быть их будущее.
До стоянки такси оставалось около двухсот метров, когда у выхода на шестую платформу он увидел стоящего мужчину. Что-то в нем… Аккуратно подстриженные волосы, молодой, около двадцати лет, как и сам Казимир, в обычном синем пиджаке поверх кремовой рубашки. Он стоял — совершенно спокойно и естественно — с портативным модулем в руке, читая что-то на развернутом экране. С этой позиции, если бы ему вздумалось поднять голову, молодой человек мог видеть всех, кто пересекал вестибюль. Он вполне мог быть обычным горожанином. Но что-то в его профиле заставило Казимира замедлить шаг. Он показался ему странно знакомым. Давние воспоминания всколыхнулись с такой силой, что Казимир ощутил физическую боль и содрогнулся всем телом.
Казимир остановился, его глаза заволокло слезами.
— Нет, — беззвучно прошептал он.
Он хотел было сделать шаг, но ноги не слушались.
Молодой человек поднял взгляд от экрана и посмотрел прямо на Казимира.
— Брюс, — выдохнул Казимир. — Это ты.
Он шагнул вперед, не обращая внимания на проходящих между ними людей. Это был он, в самом деле он. Брюс Макфостер, как ни в чем не бывало, стоял на станции «ЛА-Галактик». Каждый день Казимир, как только закрывал глаза, видел огромного скакуна, перекатывающегося по беззащитному телу Брюса. И вот Брюс Макфостер стоит перед ним, живой.
— Брюс! — Казимир сделал еще пару шагов. — Господи, Брюс, это же я, Каз!
Брюс, не сводя с него глаз, неторопливым движением убрал в карман свой модуль.
Казимир бросился ему навстречу, раскинув руки.
— Брюс!
Люди шарахнулись в стороны, освобождая ему дорогу.
Брюс Макфостер поднял правую руку. В ней был какой-то предмет. Вылетела вспышка…
Казимир не почувствовал боли. Он ничего не почувствовал. На мгновение все погрузилось в темноту. А потом он увидел далекий белый бетонный потолок терминала Карральво. Он не мог пошевелиться, вокруг стало очень тихо.
«Брюс?»
Над ним склонились лица, но ему не удалось их рассмотреть. Свет начал угасать. Казимир попытался улыбнуться. Он наконец понял, что умирает. Но это не имело значения, потому что в его жизни была…
«Джастина…»
Его виртуальная рука дотянулась до иконки с ее именем.
«Джастина, мне так жаль…»
Прежде чем свет окончательно померк, он успел увидеть ее ласковую, всепрощающую улыбку.
Камера слежения повернулась, чтобы запечатлеть человека, на которого с таким ликующим изумлением уставился Казимир. В этот момент Джастина не сдержала крик. В зале ожидания «ЛА-Галактик» стоял убийца ее брата. Она увидела, как он неторопливо поднял руку и выстрелил из пистолета. Ионный луч разорвал грудь Казимира, выбросив ужасный фонтан крови и обожженной плоти. Тело отлетело почти на пять метров и ничком упало на пол. От ужасного потрясения Джастина задохнулась и едва не потеряла сознание.
Кабинет наполнился взволнованными возгласами. Разъяренный и испуганный Алик Хоган, едва не плача, выкрикивал приказы организовать погоню на станции. Сжатые кулаки мелькали в опасной близости от экранов, словно он хотел сокрушить врага через канал связи. Изображения пошли стремительным потоком. Прозвучало еще несколько выстрелов. Из динамиков послышались пронзительные испуганные крики пассажиров.
К Джастине вернулась способность дышать. Долгий судорожный вдох с трудом протолкнул воздух по сведенному спазмом горлу. На одном из экранов все еще оставалось изображение изуродованного тела Казимира.
— Отвезите меня туда, — с трудом прошептала она.
— Сенатор? — окликнул ее телохранитель.
— Мы отправляемся на станцию.
— Слушаюсь, сенатор.
Эл-дворецкий известил ее о поступлении сообщения с одноразового адреса. Отправитель был определен как Казимир Макфостер.
— Пусть никто к нему не прикасается, — внезапно крикнула Джастина, вскакивая на ноги.
Служащие Флота развернулись в своих креслах и с недоумением уставились на нее.
— Я не хочу, чтобы к нему кто-нибудь прикасался, — повторила она. — Пусть все отойдут.
За дверью кабинета она приказала эл-дворецкому открыть сообщение. В нем содержался адресный код унисферы и одна строчка текста: «Моя дорогая Джастина, ты единственная, кого я любил. Спасибо, что ты есть. Казимир».
Она так разрыдалась, что телохранителю пришлось поддержать ее за локоть.
Работники службы безопасности станции расчистили Джастине проход через плотную взволнованную толпу в зале ожидания. Ей предстояло в одиночестве пройти мучительно долгий путь к лежащему на полу телу. С огромным трудом она заставила себя сделать последние несколько шагов, когда уже стала видна жуткая рана. Но она не сдалась, потому что знала, что заслуживает худшего.
Все оказалось так ужасно, как ей и представлялось. Кровь на белом мраморе. Запах. Его лицо, абсолютно нетронутое, лицо просителя, чьи мольбы были услышаны.
Джастина опустилась на колени рядом с телом, ноги все равно уже слушались ее. Ткань ее дорогого костюма мгновенно пропиталась кровью. Она протянула руку и со страхом дотронулась пальцами до его щеки. Она не раз видела безжизненные тела, включая тело своего брата. Но Казимир был Хранителем, и вставки памяти у него не имелось. Его смерть была окончательной, жизнь прервалась бесповоротно. А она-то считала, что с этим варварством покончили много лет назад.
Потом появится гнев. Ярость. И горькое, отчаянное раскаяние. Сейчас она просто оцепенела. Она не понимала, как это могло произойти, несмотря на все ее могущество и власть, несмотря на приказы и завуалированные угрозы, направленные на обеспечение его безопасности. И вот ее прекрасный возлюбленный лежит перед ней. Мертвый. Навеки.
Джастина услышала, как за ее спиной по мрамору зацокали каблуки. Кто-то решительно шел по проходу прямо к ней. Она знала, кто это мог быть. Джастина в последний раз печально улыбнулась Казимиру, поднялась на ноги и обернулась.
— Сенатор, — заговорила Паула Мио, — примите мои соболезнования.
Улыбка на лице Джастины сменилась жестокой усмешкой. Она опустила взгляд на потемневшую от крови юбку.
— Я говорила им. Я ясно дала им понять, что Казимир не должен пострадать.
— Флот не обеспечил его безопасность.
— Понимаете, я всегда была уверена в своей правоте, я считала его наивным парнем с забитой чепухой головой. Я не могла ошибаться, поскольку прожила уже почти четыреста лет, потому что живу в поместьях и пентхаусах и могу купить его планету. Я должна была защитить его от него самого и от тех, кто его использовал.
— Вы сделали все, что могли.
— Но почему он погиб, следователь?
— Во Флоте имеется утечка информации — возможно, и не одна.
— Он существует? — с отрешенным изумлением спросила Джастина. — Казимир был прав?
— Да, сенатор, Звездный Странник существует на самом деле.
* * *Ветер и течение в завидном согласии увлекали «Первопроходца» вперед с неплохой скоростью. В другой ситуации Оззи только радовался бы такому стечению обстоятельств. Но не сегодня.
— Впереди что-нибудь есть? — нетерпеливо спросил Орион.
Оззи включил полное приближение визуальных вставок и осмотрел раздражающе далекий горизонт.
— Нет, — ответил он, словно оправдываясь.
В пятнадцати милях по правому борту и теперь уже немного позади них над спокойной серо-голубой гладью поднимался последний из островов. Этот простой темно-зеленый конус был уже четвертым островом, до которого они попытались добраться. После выхода с приютившего их островка морское течение значительно усилилось — настолько, что лишило их возможности поворачивать. Даже при том что Точи всей своей массой налегал на руль, курс плота менялся не больше, чем на несколько градусов.
Они прошли в десяти милях от первого острова. Стоя на поскрипывавшей палубе, они провожали его унылыми взглядами, пока суша не осталась позади. Остров оказался больше, чем тот, с которого они стартовали, с широкими пещерами и обширными лесами. Никаких признаков жилья, несмотря на зрительные вставки, Оззи так и не обнаружил, но тем не менее пейзаж выглядел весьма многообещающим.
Вскоре они оправились от потрясения и повернули точно на следующий остров, видневшийся милях в тридцати от них. На этот раз при помощи весел и закрепленного в постоянном положении руля они подошли к суше на пару миль, но затем течение вновь отнесло их в сторону. Измученные Оззи и Орион не сказали ни слова, но они оба знали, что Точи, если бы захотел, смог бы добраться до берега. Их сильный компаньон предпочел остаться со своими друзьями.
