Питер Ф. Гамильтон - Звезда Пандоры
— Нет, нет, мы никогда отсюда не выберемся, никогда.
— Это не они, — сказала Меллани.
— А?
Марк поднял голову. Девушка стояла рядом и смотрела на пять слепящих огней.
— Это наши, — сказала она. — Мы справились.
— Вставай, — твердо сказала Лиз. — Марк, я не шучу. — Она схватила его за руку и потянула. Меллани поддержала Марка с другой стороны, и они вдвоем подняли его на ноги. Через червоточину проходили последние жители Рэндтауна. Пять голубых звезд над ними стали уменьшаться, долина снова погрузилась в темноту. Марк поковылял к червоточине, до сих пор не веря своим глазам, все еще ожидая ужасного взрыва или выстрела в спину.
— Саймон, мы ждем тебя, — сказала Меллани.
— Я не могу уйти. Это мой дом. Пока я могу, буду уничтожать этих чудовищ.
— Саймон!
— Идите. И возвращайтесь, если сможете.
Перед самой червоточиной Марк оглянулся. Последнее, что он увидел на Элане, — это брошенный «МГ» и Меллани, сердито всматривающуюся в темную узкую долину. Он шагнул вперед, в безопасность.
* * *Через множество усиливающих зрение датчиков Утес Утреннего Света заметил квантовые искажения, произведенные последним космическим кораблем людей, вернувшимся на поле боя над Аншаном. Ракеты и энергетические орудия были готовы нанести удар. Люди приближались быстро. Они подошли близко. Опасно близко…
Ничто не предвещало угрозы. Никакой паузы. Через червоточину устремился ураган неукротимой энергии, достигший установленного на астероиде генератора. Пространственно-временная щель после уничтожения генератора немедленно сомкнулась, но колоссальный вихрь, освобожденный взрывом корабля, успел пройти. В гигантском гейзере радиации вспыхнули корпусы тысяч уничтожаемых кораблей. Гравитонные искажения вызвали цепную реакцию взрывов, от которых содрогнулся весь астероид. Распалось двести восемьдесят семь червоточин. Их энергия и мощность взрывающихся генераторов вызвали новую волну, задевшую и межзвездную червоточину.
Утес Утреннего Света с ужасом увидел, как дрогнул мощный переход, соединявший промежуточную базу с исходной звездной системой. Он направил сотни, потом тысячи второстепенных групп иммобайлов на разработку программ и команд, которые устранили бы нестабильность. Неконтролируемые выбросы энергии постепенно сошли на нет, и червоточина успокоилась. Вся мощность уцелевших генераторов была направлена на ее восстановление.
Он снова осмотрел руины промежуточной базы: астероид и весь набор находившегося на нем оборудования были утрачены безвозвратно. Тысячи кораблей уничтожены или выведены из строя. Блоки грузовых модулей унеслись в космос, увеличив и без того огромные тучи обломков, сорванных с поверхности. Смертельную дозу облучения получили более трех тысяч групп иммобайлов различной численности. Погибло или безнадежно пострадало почти сто тысяч мобайлов.
Все можно заменить и восстановить. Но это обойдется недешево. Потеря четвертой части червоточин в Содружество значительно замедлит его экспансию в человеческие миры. В домашнем мире множество групп иммобайлов приступило к разработке мер против возможной следующей самоубийственной атаки.
Тем временем Утес Утреннего Света приступил к перегруппировке оставшихся червоточин, чтобы иметь доступ в каждый из завоеванных им двадцати трех миров. Спустя некоторое время корабли снова стали доставлять оставшиеся грузы на поверхность планет. Люди бежали через червоточины в своих защищенных городах, и мобайлы продолжали распространяться на новых землях, не встречая почти никакого сопротивления.
Глава 25
Чем больше проходило времени, тем сильнее Оззи одолевали сомнения. Он просто не понимал мир, в котором оказался. К примеру, погода здесь никогда не менялась — стояла постоянная влажная жара с легким ветерком, дующим в одном и том же направлении. Раз уж планета обращена к солнцу всегда одной стороной, здесь должны быть сильные ветра, перераспределяющие тепло между светлой и темной сторонами, а не этот легкий зефир. Конечно, остров мог находиться в центре штилевой зоны, то есть ветра сюда просто не попадали, а ревели где-то за неприятно далеким горизонтом, рождая шторма, затрудняющие мореходство.
В своем портативном модуле Оззи создал несколько моделей подобных планет, но они только подтверждали его теорию. Хотя ни одна модель не учитывала, что планета вращалась внутри газовой оболочки. Как подобное явление могло подействовать на климат у поверхности, ему было неизвестно — для решения этой проблемы в модуле не нашлось подходящих алгоритмов.
Кроме того, вдали над горизонтом виднелась гряда облаков. Каждый раз, поднимаясь на центральную вершину, чтобы пополнить запас дров, Оззи проверял ее положение. Облака не двигались. И именно оттуда дул постоянный ветерок.
Определить дистанцию до ближайшего острова тоже оказалось нелегко. Оззи воспользовался функцией инерциальной навигации и измерил угол визирования поочередно с каждого края острова. Простейшие тригонометрические вычисления выявили расстояние в сорок пять миль, значит, планета была невероятно большой.
Самой большой загадкой оставалась сама газовая оболочка. Он не мог постичь природы ярких искр, парящих в ее глубине. Спектрографический анализ, сделанный при помощи датчиков, говорил о том, что это была вода.
— Ну и что? — спросил Орион, когда Оззи вновь стал ворчать по поводу результатов измерений. — Мы знаем, что надо перебраться на другой остров и найти ведущую отсюда тропу. Какая разница, что там творится на небе?
— Разница огромная, — буркнул Оззи. — Я не понимаю, как образуются эти шары воды. Это не просто столкновение капель, они слишком большие. Некоторые достигают сотен миль в диаметре.
— Ну и? Ты сам говорил, что газ пригоден для дыхания. Почему бы в нем не быть воде?
— Вопрос задан неверно, старик. Ты должен спросить, почему они там оказались?
— И почему же?
— Не знаю, черт побери!
— Их поместили туда, — сказал Точи. — Если эта оболочка искусственного происхождения, создатели намеренно внедрили в нее водяные сферы.
— Спасибо, Точи, — сказал Оззи. Он повернулся к Ориону. — А я хотел бы выяснить, с какой целью это было сделано. Для этого требуется хотя бы базовая информация.
— Например? — спросил Орион.
— Содержание водяных паров в газовой оболочке. Давление. Количество воды, испаряемой сферами. Их температура. И тому подобное. Но с этим оборудованием ничего не получится.
Он раздраженно махнул рукой на свою скудную коллекцию датчиков.
— Но почему это так важно? — не унимался парень.
— Потому что здесь мы наблюдаем действие множества сил. Если я пойму природу газовой оболочки, возможно, я смогу разобраться с этой загадочной планетой.
— Ты говорил, что она очень большая. Больше Сильверглейда?
Оззи сдался.
— Да, старик, похоже на то. — Он вызывающе взглянул на небо, испещренное блестящими точками. — А, пропади все пропадом, у нас есть более срочные проблемы, верно?
— Подготовка почти закончена, — сказал Точи. — Надо только еще раз сходить за съедобными фруктами.
— Обязательно.
Оззи недоверчиво посмотрел на судно. Когда было решено построить лодку, он представил себе гладкий корпус из тщательно подогнанных планок, надутые паруса и самого себя стоящим у руля на пути к следующему острову. В конце концов, если уж волновое лезвие снова работает, плотницкое дело будет нетрудным. Но в энциклопедических файлах модуля постройке лодок уделялось совсем немного внимания, и пришлось построить нечто вроде плота. Судя по виду, он мог держаться на воде не лучше, чем кирпич.
Они начали с того, что срубили по одному из всех пяти имевшихся на горе видов деревьев, и Точи приволок их к берегу. Все бревна затащили в море. Пальмовые стволы постепенно пропитывались водой и все больше погружались в воду, и только один вид растительности обладал запасом плавучести — высокие нескладные деревья с густой кроной, состоящей из длинных серых ветвей. И, конечно же, реже всего встречающиеся на острове.
За следующие пять дней они вырубили на горе почти все такие деревья. Оззи и Орион, работая по очереди, обрубали ветви волновым лезвием, а Точи стаскивал вниз уже относительно гладкие бревна.
Затем настала очередь изготовления веревок; к счастью, эта тема в энциклопедии модуля оказалась более детализированной. Высушенные пальмовые листья оказались такими жесткими и острыми, что Оззи и Орион в первые же минуты работы в кровь изрезали пальцы. От острых, словно бритвы, краев пострадали даже манипуляторы Точи. Пришлось воспользоваться швейными принадлежностями и приспособить для защиты рук старые перчатки. В конце концов у них все же получилось достаточное количество веревок, чтобы связать бревна. Три связки бревен длиной по пять метров составили плавучую основу, а поперек них были настелены более тонкие стволы, обеспечивающие жесткость конструкции. Прямоугольный парус связали из тех же пальмовых листьев, хотя по виду он больше напоминал не ткань, а плетеную циновку.
