Время жить (трилогия) (СИ) - Тарнавская Мила

И запомните, – инопланетянин наклонился вперед, его бесстрастный голос зазвучал положительно зловеще. – На корабле Имперского космофлота, совершившем посадку в пустыне, ожидают положительного ответа в течение десяти филлинских суток. В случае его отсутствия Совет Пятнадцати уполномочил Вооруженные Силы Империи утвердить свою власть на Филлине военными средствами, не останавливаясь ни перед чем. Этими же средствами будет произведена очистка территории, не вошедшей в Особую Зону Филлины. Кроме того, имейте в виду, что в этот же день альтернативный проект, предусматривающий создание Особой Зоны на Западном континенте, будет представлен президенту Горданы Лёриду Кирстену. Поторопитесь, ибо предпочтение получит тот, кто даст согласие первым, а думать, что из-за разницы часовых поясов вы имеете четверть суток форы, было бы непростительной глупостью.

Что-то негромко щелкнуло, а может, это всем только показалось, и изображение исчезло.

– Это ужасно, – выдохнула Эри Феланис. И почти жалобно, глядя на мужа: – Друзья, ну разбудите меня кто-нибудь! Этого ведь не может быть! Это же не всерьез!?

Костас Феланис отвел взгляд. Он понял, что это всерьез. Тэй Негелис пробормотала что-то похожее на ругательство.

Гредер Арнинг напряженно следил за бегом секундной стрелки. Десять, пятнадцать, двадцать секунд – казалось, еще немного, и белая пелена на экране пропадет, возобновятся нормальные передачи, а странный инопланетянин останется сном, галлюцинацией, кадром из фильма, о, нет!…

На сорок второй секунде на экране снова появился Председатель Совета Пятнадцати Оонк. Он повторил свою речь слово в слово – бесстрастно, спокойно, твердо, словно наслаждаясь растерянностью застигнутых врасплох слушателей. Он был хозяином положения и не скрывал этого.

– Ну и наглец! – возмущенно воскликнула Тэй Негелис, едва дождавшись окончания речи. – Кир, тебе не кажется, что этот синерожий слишком много себе позволяет?!

Кир Калансис не отреагировал.

– Рейн, – повернулся он к Магранису. – Я уверен, вы, как всегда, знаете обо всем, что происходит в этом доме. Сколько человек – кто еще – слышали или могут услышать выступление пришельца?

Рейн Магранис был готов к ответу.

– Обслуживающий персонал вы сами сегодня отпустили. Журналистов никого нет. Остается только охрана. Ребята из бодрствующей смены. Я сам был у них в комнате, когда это началось.

– Хорошо, – президент слегка улыбнулся. – Они, думаю, не станут обо всем этом особенно распространяться, верно? И… Рейн, вы приняли меры для записи этого… гм… обращения?

– Да, господин президент, – отрапортовал начальник охраны. – Мы сразу же записали его на магнитофон, а перед тем, как идти к вам, я распорядился, чтобы принесли киноаппарат и звукозаписывающую аппаратуру.

– Отлично, – президент с благодарностью посмотрел на Маграниса. – Теперь пошлите своих людей в близлежащие дома. Пусть под любым предлогом выяснят, не принимают ли они эту передачу. Вас же, друзья, – повернулся он к собравшимся, – я попрошу сохранить в тайне все увиденное и услышанное.

Все это прозвучало достаточно жестко и требовательно. Барк и Тэй Негелисы синхронно кивнули. Торви Арнинг пробормотал что-то одобрительное. Остальные стояли, словно окаменев. Переход от мирного ужина в дружеском кругу к военному совету оказался слишком резким.

Хлопнула дверь – это Рейн Магранис быстрыми шагами вышел, почти выбежал из комнаты. Кир Калансис подошел к телевизору и выключил звук. Линн Арнинг подняла на него испуганные глаза.

– Что это? – пробормотала она слабым голосом. – Это ультиматум?

Кир Калансис вздохнул.

– Ты права, Линн. Это ультиматум. И это война.

Эри Феланис вздрогнула.

– Нет, – запротестовала она. – Это просто чудовищно. Зачем… И что же нам теперь делать?

– Как что?! Сражаться! – воскликнула Тэй Негелис, воинственно взмахнув своей сильной рукой. – Они хотят завоевать нас, так пусть попробуют!

– Но может, этому есть какое-нибудь другое объяснение, – попробовала возразить Эри Феланис. – Вдруг, это чья-нибудь провокация, чтобы поссорить нас с Горданой, или неумная шутка…

– Вряд ли, – покачал головой Негелис. – Ведь для этого надо было прервать передачи на всех каналах, а ими руководят различные люди, телестудии расположены в разных городах. Это слишком сложно. Нет, не то, что сложно – просто невозможно.

– А что такое острова Фланни и Ксаннет? – вспомнила вдруг Линн Арнинг. Кажется, ей хотелось немного разрядить обстановку.

– Этот пришелец, если он действительно пришелец, употребил баргандские названия, – пояснил Костас Феланис. – По-нашему, это Фаланен и Касанета. Два крупных острова вблизи горданского побережья. Если я не ошибаюсь, город Сапполен на Касанете был первой столицей Горданы, когда она еще была баргандской колонией. Реперайтер основали гораздо позже.

– Спасибо, – поблагодарила Линн, хотя было видно, что ее мысли заняты совсем другими вещами. – И все же, так хотелось бы, чтобы права была Эри. Что угодно, пусть неумная шутка, провокация, но не война!

Но Барк Негелис твердо решил развеять все робкие надежды.

– Я не допускаю, чтобы причина находилась здесь, в Чинерте и даже на Филлине. В конце концов, мы скоро узнаем ответ. Если пришелец не солгал, и передачу принимают только здесь, в Доме Мантериса, нам придется ему поверить. У нас такая точность невозможна. Надо смотреть правде в глаза – нам только что объявили войну, хотя и непонятно, из-за чего.

На несколько секунд наступила тишина. Гредер Арнинг невидящими глазами смотрел на экран, где пришелец беззвучно открывал и закрывал рот, старательно артикулируя звуки.

– Война, – неслышно, одними губами, прошептал он. – Опять…

Старые воспоминания вдруг со страшной силой нахлынули на него. Черные прямоугольные репродукторы на столбах и противный вой воздушной тревоги, и торопливые сборы, и подвал, где он сидел между мамой и бабушкой и где было очень скучно, так как свет был слишком тусклым, чтобы читать, дощатое сиденье неудобным и жестким, а взрослые сидели тихо и испуганно и не разрешали бегать и играть. И хруст от битого стекла под ногами, когда от близкого разрыва бомбы вылетели все стекла. И похороны их учительницы, погибшей при бомбежке, и плач соседки, которой пришла похоронка на мужа, и…

Но нет, та война, что им угрожает сейчас, будет другой войной. В памяти завертелись образы то ли из прочитанной книги, то ли из увиденного когда-то фильма. Гигантские шагающие машины, давящие дома; взрывающееся нефтехранилище; дискообразные летательные аппараты, преследующие людей, и воины в рогатых шлемах и со странным оружием, рыскающие среди руин. Хотя нет, воины – это из другого фильма…

И это конец, конец всему. И не будет больше ни программы Калансиса, ни ресторана под вывеской "Ларринг", ни новой книги Феланиса, и Рэл! О, боже! Рэл, малыш!… Гредер Арнинг судорожно сглотнул. Неужели нет никакой надежды?!

Надежда была. По крайней мере, у Тэй Негелис.

– Главное – не терять мужества, – решительно говорила Тэй, энергично рубя воздух правой рукой. – Мы можем и должны сражаться! Мы победили баргандцев, дадим по зубам и этим гадам!

Она сделала паузу, чтобы вдохнуть воздух, и этим воспользовался Торви Арнинг.

– Да, мы можем воевать, – негромко сказал он. – Но должны ли?

Тэй просто задохнулась от возмущения.

– Как это, должны ли?! А что же нам еще остается?! Сдаться?!

Торви Арнинг был почти спокоен.

– Все это слова, эмоции. Да, отвергнуть с порога позорный, я повторяю, позорный ультиматум – это первое и наиболее естественное, что может придти в голову. Но это же неразумно! Да, это тяжело, это страшно, но капитуляция – это лучший вариант из двух худших!

– Этого варианта вообще не существует! – отрезала Тэй. – Как только можно было предложить такое?! Да когда такое было, чтобы мы, чинеты, при первой же угрозе поджимали хвост, словно проклятые трусы, перед какими-то синерожими ублюдками?! Да пусть мои дети лучше погибнут, чем станут рабами!