Павел Шевченко - По ту сторону звёзд
Проблемы начались, когда наш маленький отряд двигался в сторону 'Ювета'. Пролетая мимо сине-зелёного слоистого гиганта, окружённого свитой спутников, их нагнала 'встревоженная общественность'. Они окружили канонерку и рудокоп, и попытались принудить к остановке. Несколько залпов из небольших лазеров прилично проплавили бок и трюм шахтёра, но не причинили никакого внешнего вреда земному кораблю. О проседании энергопотока и перегрева реактора атакующим было знать не обязательно. Тем не менее, окружённые сыплющим угрозы в эфир, конвоем, корабли так и не сбросили скорость. Прол пытался вызвать их по ближней связи, но они решили игнорировать 'нашёптанный нейросетью бред умалишенного'. Сергей, обменявшись несколькими предложениями с капитаном канонерки, приказал тому на огонь не отвечать, перекинув всю свободную энергию на щиты. Нужно было что-то срочно придумать, пока благие намерения не лишили марканцев самого крупного и непритязательного покупателя в их истории. Сражаться нет смысла. Их четверо, и пусть даже корабли — переделанные транспорты, с наваренными поверх листами брони, и прикрученными в свободных местах маломощными турелями. Раньше такими отстреливались на рубеже последней надежды от прорвавшихся ракет. Сейчас же они очень даже неплохо подпалили шахтёру шкурку.
Сергей скинул скафандр, выпихнул из рубки Прола, с большим трудом, используя армейский нож, разрезал ткань нательного комбинезона. Через десять минут возни, он предстал перед самим собой в образе типичного спятившего сектанта. Разорванный балахон, подобие капюшона, замученный вид, который и имитировать то не пришлось. Активировав связь, Сергей, поигрывая ножом, предстал перед преследователями. Они получили изображение с его корабля, но пока что не передали ответной картинки.
— Я говорю от имени Мафусаила, четвёртого ордена синеоких! Вы вероломно напали на его детей! Мы же лишь несём мир! — подброшенный в дёргающихся руках клинок очень убедительно свидетельствовал в пользу мира. — Мы пришли к вам торговать. Сам единый бог в откровении 27–11 указал нам путь к вам!
Минута тишины показалась Сергею часом. Наконец, экран зажёгся, и мостик наполнился чужой гортанной речью.
— Чёртовы генники! Что вы сделали с Пролом? Вы вернёте его сейчас же, сдадите его и свой корабль, и тогда, может быть, мы позволим вам вернуться в ту клоаку, откуда вы выползли.
— Мне больно слышать, как те, кто заплутал во тьме, но повстречал проводника, отвергают его слова. Прол по доброй воле проникся нашими идеями и готов пожертвовать десять миллионов кредитов общине, которая взрастила его в невежестве, но всё же привела его в нашу обитель, — десять миллионов на дороге не валяются. Сергей и так, скрепя зубами, пошёл на этот шаг.
— Ты отдашь нам всё, что принадлежит Пролу по праву! Не десять, а сто двадцать миллионов. Это деньги совета и граждан Маркана. Вы украли их у нас, забрав наш астероид. Откуда мы знаем, может Прол нашёл его, а вы подсуетились, запихнули ему в голову рабскую сеть, и он с радостью отдал вам всё до последнего.
— Короче, мне этот спектакль надоел, — Сергей обессилено скинул капюшон, и отбросил нож. Неожиданный поворот немало удивил собеседника, так и замершего с открытым ртом. — Никакие мы не сектанты. Из какой мы системы, сказать не могу, но мы реально прилетели сюда торговать. Прол не находил никакого астероида. Это наше золото сейчас упаковано в элегантные кубики у вас на заводе. Это мы попросили Прола помочь нам, и это полностью моя вина, что мы пытались обмануть вас. Моё имя Сергей, я один из руководителей научно-исследовательской экспедиции. Наш носитель висит сейчас за орбитой вашей последней карликовой планеты, в радиусе действия самой крайней точки доступа в сеть. Скажите, вы знаете такого человека, как Эрис Ванхабе?
— …Да… Но он пропал… Много лет назад. Вы знаете, где он?
— Он на нашем носителе, изображает из себя советника по Содружеству.
— Пока я не увижу его живым, пока не проверю Прола в медкапсуле, я не поверю ни одному твоему слову, святоша! — попытка ещё раз надавить выглядела уже не так убедительно, и говоривший то и дело куда-то отворачивался, бросая озадаченные взгляды на невидимого помощника. — Не дёргайтесь там. Мы все отправимся к вашему 'носителю', но приблизиться к нему я вам не дам! Вначале я хочу увидеть Эриса.
* * *Недельный полёт прошёл в молчании. Ну как, на кораблях то болтали, а вот между ними установилась тишина. В последнем радиообмене между рудокопом и канонеркой, Сергей объяснил ситуацию и приказал связаться по туннельному передатчику с 'Юветом'. Неожиданное отсутствие подобной технологии у 'высшего разума' дало им преимущество. Но и разрушать очень хрупкое доверие между конвоирами и конвоируемыми не хотелось. Он был уверен, что их последнее слово земной техники сумеет раскидать это ополчение. Особенно, когда щиты прошли первую проверку чужим оружием. Генератор на 'Ювете' побольше будет и не просядет так легко. Как только до корабля осталось десять миллионов километров, Ломас потребовал от Сергея остановки. Ломас — это предводитель местной милиции, или, как он гордо заявил, сил самообороны. Он также входил в совет системы Маркан, и был, короче, большим начальником. Капитан 'Ювета' пересилил себя и не стал выдумывать хитрых манёвров с целью незаметного освобождения своих людей. Хотя, зная его, Сергей представлял, с каким трудом ему это далось. Остановившись и повиснув в пространстве, маленькая эскадра стала ожидать вызова. Он последовал с небольшой временной задержкой, но на двух экранах в разных кораблях всё-таки появилось старое морщинистое лицо. Обоим принимающим оно было знакомо, но один его уже видеть не мог, а второй уже успел забыть, и потому еле узнал.
— Эрис, это правда, ты?
— Я, я, старый ты хрен. Не знал, что этот шахтёришка для тебя так важен. За мной вы, небось, никого не посылали.
— Шутишь, да мы тебя год искали по всей системе. Надеялись, что ты всё же вышел из гипера, и просто вмазался в какой-нибудь камень.
— Ну, так вот он я. Живой. И злой. Что это ты моих друзей, как каперов вшивых, на мушке держишь?
— Ты не заговаривайся! Ты и тогда был у меня костью в горле, а сейчас я и вовсе не знаю, что с тобой делать.
— Ну, положим, это я не знаю, что с тобой делать. Я могу отдать приказ, и тебя с твоими костоломами распылит аж до Талли. Вокруг вас разбросаны рентгеновские боеголовки, и вы, можно сказать, на минном поле. Но я могу сесть в транспорт, прилететь к тебе на твою развалюху, и поговорить по душам. Мы с друзьями, между прочем, прилетели с вами торговать.
— Но на кой чёрт вы представились святошами с Ворта? Могли бы просто, как все нормальные люди, зайти в порт, зарегистрироваться, и мы бы с радостью выслушали вас.
— В том то и дело, что нельзя нам регистрироваться. Чем меньше оставим следов, тем лучше. И меня ты не видел, договорились?
— Э нет, так дело не пойдёт. Ты уж, чего там, лети сюда. Хочу увидеть тебя вживую. А то вдруг, это всё проделки Искина. И Прола с собой захвати с его рудовозки. Если всё, что мне наговорил этот ваш Сергей, и ты, окажется правдой, то тогда и будем брататься.
Через час два корабля, один — несуразный, весь в нашлёпках композита и с торчащими башенками, а второй — изящный, с зализанным корпусом, больше напоминающим атмосферные аппараты, наконец, сблизились. Сергей настоял, чтобы его тоже взяли на переговоры. Он и так сильно перенервничал, когда в разговоре всплыли пресловутые боеголовки, которые всё же разбросал на их пути заботливый капитан. Но Эрис, похоже, знал, что партнёры по переговорам не робкого десятка, и им его угроза, так — лишний повод всё выяснить. Переодевшись в целый скафандр, Сергей, вслед за Пролом, пересел в земной челнок, и, пристегнувшись, совершил крайне короткую поездку в гости. Стыковочных узлов, подходящих друг к другу, не нашлось, и на чужой корабль пришлось перебираться вплавь, а, точнее, через тридцать метров пустоты. Оказавшись в шлюзе с низким потолком, и, почему-то, зарешёченными лампами, Сергей знаками дал понять Эрису, что бы он помнил, кто тут главный. Тот лишь кивнул, согнув шейные пластины под шлемом, и в буквальном смысле, постучал по переборке. Люк медленно встал на место, помещение в два на два метра окуталось белёсым паром, и уже через минуту внутренние ворота отъехали в сторону. Мрачные коридоры милицейского корабля Сергею запомнились плохо. Было много переходов, мало света и толпа хмурых ребят с пушками наперевес. Добравшись до подобия кубрика, Сергей был усажен на жёсткий диван, а его спутники под руки были уведены в медотсек. Прождав больше часа в окружении гориллоподобных охранников, Сергей, наконец, услышал тяжёлые шаги. Первым в кубрик вошёл Ломас, за ним Эрис и Прол. Пару секунд постояв, нависая над ним, он вдруг протянул руку со словами: 'Эрис сказал, что у вас так принято'. Так начались их торговые переговоры.
