Питер Ф. Гамильтон - Звезда Пандоры
— А мы? Как насчет нас?
Она лукаво усмехнулась, выбрала на тарелке ягоду клубники и неторопливо облизала ее.
— Неужели ты думаешь, что я позволяю себе такое поведение по отношению к тому, кто мне безразличен?
В его ответной улыбке читалась осторожная надежда. Меллани подвинула свой стул, чтобы сесть вплотную к нему. Под его восхищенным взглядом она взяла еще одну ягоду и осторожно сжала ее зубами. Потом очень медленно раздвинула полы халата, наклонилась и поднесла ягоды вплотную к его рту. Он впился в клубнику, прижавшись к губам Меллани.
— Боже!
Дадли уже дрожал всем телом, и его глаза увлажнились.
— А теперь ты покорми меня чем-нибудь.
Дадли выбрал кусочек блинчика, пропитанного кленовым сиропом. Она засмеялась попавшим на грудь каплям сиропа, потом стала откусывать от блинчика по крохотному кусочку. Дадли не выдержал и прыгнул на нее, перевернув подносы с завтраком. Его порыв вызвал новый взрыв смеха, но при этом Меллани опрокинулась назад вместе со стулом. Дадли, запутавшись в своем халате, только усилил суматоху.
Он взял ее прямо на роскошной шкуре муузаки, под струйками апельсинового сока из опрокинутых на столе стаканов. Потом утащил на кровать и снова овладел ею.
— Мне надо принять душ, — сказала Меллани, когда он наконец насытился.
Несмотря на его старания вылизать весь сироп и сок с ее груди, она все еще была чересчур липкой.
— Я с тобой.
Она усмехнулась и прижалась к нему всем телом.
— Когда же ты встретился с Паулой Мио?
— Перед стартом космического корабля, — вздохнув, ответил он. — Меня вытащили из клиники после омоложения для допроса.
— Что они сделали?
— Перед полетом я проходил процедуру частичного омоложения — для полного не хватило времени, но физиологически я уже был слишком старым, вот они и решили уменьшить мне возраст, пока тренировалась команда. Паула Мио приехала ко мне в клинику и задавала вопросы мне и Венди. Сейчас не могу вспомнить все, что тогда говорил, поскольку из-за перерыва в процедурах голова работала не очень хорошо. Поэтому я и не стал таким молодым, каким хотелось бы — не только мне, но и Оскару Монро.
— Не вздумай обращать внимание на слова этого старого алкоголика. Ты говоришь, что Мио расспрашивала вас об ограблении?
— Да. Моя шлюха, бывшая, беседовала с Брэдли Йоханссоном, а он притворялся репортером. Он спрашивал ее об организациях, которые финансировали мою работу. А потом мы узнали, что кто-то проник в наш дом и скопировал все файлы из домашней системы.
— И Паула Мио полагала, что эти события как-то связаны?
— Этот ублюдок Йоханссон считает, что один из благотворительных фондов был прикрытием Звездного Странника. Это чужак…
— Я знаю, кто такой Звездный Странник. А когда точно это произошло?
— Сразу после нападения на «Второй шанс». Мио, забрав это дело, получила и неограниченные полномочия, включая право на прерывание моего омоложения.
— И она обнаружила эту связь. Почему?
— Представления не имею. Она говорила, что интересуется всякими странностями и всем, что связано с участниками полета на «Втором шансе». Но самое интересное то, что Йоханссон сказал Венди на прощание.
— Что же это?
— Передать Мио, чтобы она не обращала внимания на детали, а смотрела на общую картину.
— Странно. Ты помнишь, какой фонд подозревал Йоханссон?
— Да. Это был благотворительный образовательный фонд «Кокс».
— Никогда о таком не слышала. — Она похлопала его по руке и встала. — Ты понимаешь, что ты сейчас делал?
— Что?
— Говорил о том, что происходило с твоим предыдущим телом, как о себе самом. Ты начинаешь объединять свои жизни. Это прекрасно. Я же говорила, что это тебе поможет.
Она легонько прикоснулась губами к его озадаченному лицу и ушла в ванную комнату.
Глубоко утопленная в полу ванна наполнилась до краев, и на ее поверхности плавали пузырьки мыльной пены. Меллани с довольным вздохом опустилась в ароматную теплую воду. Поворотом переключателя она вызвала воздушные струи, смывшие боль с ее тела. В последний раз ласки Дадли были далеко не нежными, но его яростное желание было намного приятнее предыдущих монотонных поглаживаний.
Она включила музыку и положила голову на мягкий бортик. Виртуальная рука коснулась иконки РИ.
— Мне необходима кое-какая финансовая информация, — сказала она.
— Мы не можем сообщать секретные данные, Меллани.
— Мне нужна общедоступная информация, но проследить ее довольно трудно, а через обычные каналы я не хочу обращаться к базам данных. И я больше не смогу воспользоваться помощью бедного старины Гремли.
— Хорошо. Работу доктора Боуза финансировал благотворительный образовательный фонд «Кокс».
— Сколько денег они ему перевели?
— Общая сумма составляет один и три десятых миллиона земных долларов. За одиннадцать лет.
— Откуда взялись эти деньги?
— Эта информация не разглашается.
— Что это значит?
— Источник закрыт для посторонних лиц.
— Ладно, а кто распоряжается средствами?
— Зарегистрированными уполномоченными числятся три адвоката: мисс Далтра, мистер Помански и мистер Ситон, все они работают в юридической фирме «Бромли, Уотерфорд и Гранку» в Нью-Йорке.
— Хм. — Она провела губкой по ногам. — А кого еще поддерживает эта организация?
— Около сотни университетов и колледжей по всему Содружеству. Хочешь полный список?
— Не сейчас.
— Может, предпочитаешь узнать суммы, перечисленные другим заведениям?
Она широко раскрыла глаза. Добровольно предлагать информацию было не в духе РИ.
— Да, пожалуйста.
— Семьдесят тысяч земных долларов.
— Каждому?
— Нет. Это общая сумма пожертвований.
— Черт! Сколько же времени существовал этот фонд?
— Четырнадцать лет. Он закрылся через два года после того, как Дадли Боуз зафиксировал окутывание. Через шесть месяцев после его разговора с Паулой Мио.
* * *— Итак, самый ненавистный человек в Содружестве, — издевательским тоном заговорила Карис. — Отличное звание. Так показал опрос в унисфере, проведенный агентством «Максис». Никогда не думала, что мой маленький племянник станет такой знаменитостью.
Марк что-то проворчал в ответ и поглубже уселся в свое любимое кресло. Перед обедом они сидели в гостиной, предложив Карис попробовать вино долины Улон прошлогоднего урожая.
— Здесь никто не обращает на это внимания, — сказал он. — Пустяки.
— О да. Зато это имеет значение для нас, не так ли? Для нас, декадентов из метрополий, оттачивающих свой снобизм на бедных сельских жителях.
Марк пожал плечами.
— Ты сама это сказала.
— Проснись и выпей кофе, — отрезала она. — СМИ вобьют ваш маленький красивый городок в скалы. По своим каналам я узнала, что Алессандра Барон планирует продолжение. Ты не пытался купить сюда тур на следующий сезон? Я пыталась. Уже сейчас агенты предлагают пятьдесят процентов скидки. И никто не хочет ехать.
— И ты можешь все это исправить, верно?
Карис переглянулась с Лиз.
— Тебе нужно как-то изменить общественное мнение, Марк. И единственный, кто может тебе помочь, — это я.
— Ты вызвала ее! — набросился Марк на жену.
— Должен же ты кого-нибудь послушать, малыш. Вокруг все стараются тебя не обвинять. Хотя бы в лицо.
Он жалобно вздохнул и повернулся к Карис.
— Я ведь говорил совсем не так, как было показано в интервью. Они так всё отредактировали, что вышло хуже некуда.
— Полировка натурных съемок, это так называется, — сказала Карис. — Они всегда так делают. Но это можно использовать для ответного хода.
— Каким образом? — подозрительно спросил он.
— Я могу организовать тебе интервью в других шоу. Интервью в режиме реального времени, так что никто не сможет подправить твое выступление. Тебя придется долго натаскивать, прежде чем выпускать в унисферу. И чувство юмора тебе тоже не помешало бы. Но это можно устроить.
— У меня есть чувство юмора, — возмутился Марк.
Карис уже открыла рот, чтобы ответить, но снаружи что-то сверкнуло. Карис и Лиз нахмурились. Грозовых туч сегодня не было видно.
В саду раздался плач Сэнди, словно она сильно ударилась. Марк и Лиз одновременно вскочили и бросились к двери патио.
— Что случилось, куколка? — крикнул Марк.
Панда как будто сошла с ума, она прыгала и безостановочно лаяла. Сэнди, раскинув руки, бросилась к матери.
— Свет в небе, — всхлипывала она. — У меня болят глаза. И все красное.
У Марка отказал наручный модуль. Небо на юго-востоке стало ослепительно белым.
— Что за чертовщина!..
Замерли все автосборщики. И трактора. Все роботы, которых он только мог видеть, перестали двигаться.
