Екатерина Степанидина - Испытание на человечность
- Что?
- Не обращай внимания. У меня есть одна теория про имена... благодаря ней я сразу и понял, что Элта Ариатис - это мёртвое имя. Ну... не её.
- Отец говорит, её нужно обучать, - неуверенно сказал Линн. - Но - как? Она же боится Силы. У них на планете много страха.
- Кстати, насчёт обучения, - Даниель встрепенулся. - Меня тут достала одна дама... Сэнди Адамсон. Вынь ей да положь, как тебя найти.
- Зачем?
- Хочет у тебя учиться.
- А кто это?
- Этнограф из Академии.
- А... - по лицу Линна явственно читалось, что визит Адамсон совсем не ко времени. - И что же, ты ей дал мой номер?
- Нет, - Даниель улыбнулся. - Но она всё равно отправилась в Столицу. Будет теперь тебя доставать. Так что имей ввиду. Кстати, когда ты прилетишь насчёт операции? Твоя рука уже тебя заждалась. Медики уверяют, что они усовершенствовали технологию, и всё должно получиться. Осталось же только пришить. Они хотели послать тебе письмо с напоминанием, но не знают, куда, они же до сих пор не в курсе, кого в прошлый раз мучили.
Линн тоже улыбнулся.
- Ну вот... разберёмся, что делать с Аксератом, и прилечу.
***
Про крейсер и беглецов он позабыл на следующий же день: навалились дела. Даниель вместе со своим правительством сутками напролёт решали вопросы о деньгах, налогах, которые больше не шли в Столицу, о том, как научный центр галактического значения - Академия - может работать в новых условиях, как должна быть переориентирована работа больших корпораций... Дома он не появлялся, ночевал во дворце. Вырваться на концерт или спектакль стало почти невозможно, он порой почти физически ощущал, как не хватает красоты, чистоты, другого мира... но пока мог только следить за тем, чтобы культурная жизнь Кер-Сериндата не вздумала захиреть. Большие перемены - вещь временная, это пройдёт, но если люди потеряют то, что связывает их с Создателем и с Вечностью, то потеряют душу, что вряд ли можно будет когда-нибудь наверстать... а настоящее искусство стоит денег. Больших денег.
Через короткое время те, кто устоял в вихре краха Империи, обратились к нему с идеей создания Галактического Союза. Централизованная власть Империи, державшаяся на военной мощи, исчезла, содержать такую массу военных стало некому, те из них, кто не улетел на Аксерат или не скрылся где-то ещё, оказались - без дел и денег - перед необходимостью выяснять отношения с местными властями на планетах. Часто бывало так, что им удавалось отстранить гражданских, и начинались сложности: они ничего не понимали в экономике, свергнутые власти начинали звать на помощь всех, до кого могли дотянуться, - старых партнёров, новых союзников, - и победившим повстанцам стоило больших усилий предотвратить перерастание небольших конфликтов в большие войны. Даниель с удивлением обнаружил, что среди правителей очень мало юристов, воспользовался случаем и засадил своих людей за работу над Декларацией прав народов и катастрофически нужными общими для Союза законами. Работать пришлось быстро.
Первое собрание глав планет они решили провести на Нуте. Даниель был рад, что там спокойно, - насмотрелся на коллег, каждый раз становилось больно и неприятно: неужели нельзя решить вопросы, не устраивая ненужной и бессмысленной резни? Нут устоял, и, выходит, не зря Даниель выбирал его в качестве укрытия для Зайиры с сыном... Прилететь всё же смогли немногие: опасались, что в их отсутствие начнутся какие-то волнения. Впрочем, дальнюю связь никто не отменял, можно было и не выезжать... Даниель припомнил, что при Империи совещания с губернаторами проводились практически всегда по связи, и только в сенате все заседали лично. Мотались в Столицу, держали по целому штату помощников на каждого, тратили кучу денег и разводили демагогию... Он не собирался задерживаться, - сейчас его выезд был демонстрацией стабильности на планете и уверенности в том, что там и в его отсутствие ничего не случится, а это было важно. Даже Март Тарчин не смог позволить себе роскошь приехать лично, хотя, казалось бы, у него-то что может быть? Планета-курорт с давней поддержкой повстанцев...
Торжественности в собрании не было. То ли из-за того, что их собралось мало, - эдакий клуб для избранных среди власть имущих, - то ли просто никто не думал о внешних эффектах. На экранах - лица тех, кто не прилетел. В основном - люди. Империя и вовсе не допускала до власти тех, кто принадлежал к другим расам, сейчас всё-таки стало иначе...
Декларацию прав народов они почти не обсуждали: всё уже обговорено много раз до последнего слова, Даниелю в какой-то момент стало казаться, что от бесчисленных повторений и редакций слова потеряли смысл и ничего не значат. Сейчас смысл вернулся, он звучал в чужих устах, с разными акцентами... и становился весомым, почти зримым. В простом зале с видом на море переворачивалась страница истории, это было странно и совсем просто, чуть ли не буднично: собрались, роботы налили каждому по бокалу... Сколько их тут, за столом? Хотя бы сорок человек будет?.. 'Все народы Галактики равны перед Создателем и законом', - а за это Галактике пришлось заплатить миллионами смертей и веками страха. И ведь это ещё не конец, одно дело - сказать вслух, объявить, а другое - подтвердить делом, что слова работают и выполняются...
Законы, законы, законы. Что-то придётся оставить из прежнего. Что-то представлено в переделанном варианте. Но жизнь отныне регулируется самими планетами. Они - самостоятельны, они - свободны... и больше нет подчинения, рабского взгляда наверх, оглядки на Столицу при каждом шаге: вдруг там - узнают, не одобрят, запретят. Запрет на владение Силой - в прошлом, как и репрессии против тех, кто хоть что-то умел, даже не будучи обучен, даже если просто родился телепатом. Только таких сейчас двое. Линн и лорд Эльснер. Галактика же вообще знает только об одном Линне, и хватит пока с неё...
Вопросы безопасности. Местные силы - бывшие имперские, перешедшие на сторону победителей. Повстанческий флот, ныне Галактическая полиция: это им - замирять зарвавшихся. Сразу - дискуссия насчёт чистки рядов тех, кто уцелел от имперских вооружённых сил: за столом два повстанческих генерала, К'бар и даль Соль, первый более чем подозрителен по отношению к побеждённым, второй относится поспокойней, но тоже насторожен. Предложение оставить дело на усмотрение глав планет: Галактическая полиция в любом случае не станет подменять собой планетарные группировки и устраивать имперскую систему тотального контроля... Что же до Линна с его владением Силой, то стоит вспомнить древнюю, ещё до Великого Расселения, систему, когда Орден хиннервалей являлся одним из родов войск и неплохо справлялся со своими обязанностями, и пока он не подменил собой государство в Объединённых Звёздах, всё было хорошо... Генерал даль Соль смеётся: Линн во власть не полезет, а когда заведёт учеников, то и им не даст, поскольку, в отличие от хиннервалей эпохи Объединённых Звёзд, у него с головой всё в порядке. Даниель искоса наблюдал за тем, как остальные успокоились. Пусть. Пока и вправду в этом плане опасаться нечего, генералу даль Соль можно верить.
Экономика. Наука. Производство. Финансы. Все прежние связи нужно проверять, выявлять их необходимость, надёжность, подхватывать то, что было. Большая работа, и вовсе не для глав планет, здесь - только общие контуры, и всё равно много...
Он уезжал без облегчения, но с ощущением, что в мире что-то сдвинулось, изменилось, началось, что сейчас он - в силах взять жизнь в свои руки, действовать... и что он не одинок. Впереди складывался путь, трудный, долгий, но - правильный, и по нему нужно было пройти.
***
Когда экран вспыхнул надписью 'Всё пропало' и застыл, - Линн вскочил, кресло шарахнулось назад и опрокинулось, люди в центре связи повскакали с мест. Кто-то случайно встретился с его глазами - и отпрянул: обжигающая боль полоснула почти физически. Дверь распахнулась, ворвался Милорд, легко откинул в сторону тех, кто преграждал дорогу, развернул сына к себе.
- Что? Что ты почувствовал? Говори! Не молчи! Соберись, только ты можешь сказать, что на самом деле с ней! Говори! Да вернись же, вернись!
Взгляд Линна медленно возвращался из далёкой беды в реальность. Вокруг были люди - и ждущая тишина.
- Говори! - Милорд вдруг понял, что слишком крепко сжимает плечи Линна, что тому больно, но он ничего не замечает... глянул вбок - и опрокинутое кресло само послушно встало на место. Он отпустил Линна, тот почти упал в кресло. - Ты чувствуешь смерть?
Линн вздрогнул всем телом.
- Нет, - он поднял руку, словно защищаясь от жуткого слова. - Нет, это не смерть. Она жива.
Замерший центр связи вздохнул и ожил. Милорд опустился на колени перед Линном, бережно взял его руки в свои, не обращая внимания на ошеломлённые переглядывания за спиной.
