Джек Макдевит - Омега
– Именно это я и пытаюсь делать.
Толл еще немного поспорила, решив, что, возможно, ей стоит поговорить с комиссаром, с настоящим комиссаром. Затем она покачала головой, досадуя на несговорчивость Хатч, вежливо пожала ей руку и ушла.
После краткой беседы с отделом технической поддержки по контрактам с поставщиками Хатч спустилась в конференц-зал, где комиссар еженедельно проводил собрание. Обычно это было спонтанное мероприятие, на которое собирались руководители шести подразделений. Асквит никогда не славился умением планировать или слушать. Повестки дня никогда не было, хотя на сей раз он ее составил. Однако она состояла только из обычных рутинных дел, и Хатч разделалась с ними за двадцать минут.
И ни слова о гумпах.
– Прежде чем отпустить вас... – сказала она в заключение. – Вам всем известно положение дел на Лукауте.
– Гумпы? – произнес начальник отдела кадров, изо всех сил сохраняя серьезное выражение лица.
Хатч не видела в этом ничего смешного.
– Фрэнк, в декабре многие из них погибнут. Возможно, исчезнет их цивилизация. Если у кого-то есть соображения, как это можно предотвратить, я бы хотела их выслушать.
– Будь у нас побольше времени, – проговорила Лидия Ву-Чен из отдела биологических наук, – мы могли бы создать на их луне базу. Эвакуировать население. По крайней мере уберегли бы хоть часть от гибели.
Хатч кивнула.
– Слишком далеко. Требуется девять месяцев, чтобы только добраться туда.
– Не думаю, что мы можем чем-то помочь, – сказал Вэнделл Максорли из отдела физики.
– Вы видели снимки с Лунного Света? – осведомился Фрэнк, оглядев коллег. – Необходимо найти способ остановить облако. Иначе это конец.
– Мы ничего не можем сделать с облаком, – заявил Вэнделл.
– Нет волшебных пуль? – спросила Лидия. – Совсем ничего?
Хатч описала идею Тома Калана. Вэнделл посчитал, что это может сработать.
– Это помогло бы, окажись мы там пару лет назад, когда эта штука еще не заметила гумпов.
– То же самое, – заметила Хатч, – в следующем месяце может случиться где-нибудь еще. Нам нужно оружие.
– А значит, деньги, – констатировал Вэнделл. – Кому-нибудь придется всерьез взяться за программу. – Он посмотрел на нее.
Это вновь навело Хатч на мысль о продовольствии и одеялах для уцелевших. Она с удовольствием отправила бы и медицинскую помощь, но не видела способа быстро выяснить, что понадобится. Забудем о медикаментах. Пищу нужно будет синтезировать, как только выяснят, чем питаются аборигены. Но кто этим займется?
Хатч попросила Марию связаться с доктором Альвой. «Доктор очень занята, – сказали ей. – Не может ответить. А кстати, кто такая Присцилла Хатчинс?» Но через десять минут секретарь сообщила, что доктор Альва на связи. Было видно, что это произвело на нее впечатление.
– Между прочим, – добавила Мария, – тот, кому назначено на три часа, ждет вас.
Альва была в халате и, похоже, находилась в передвижной лаборатории.
– Чем могу помочь, Хатч? – спросила она. Она не казалась раздраженной и обошлась без «запева».
– Вы знаете о Лукауте, Альва?
– Только то, что прочитала.
– Их ждет уничтожение.
– Вы собираетесь предупредить их? Хотя бы сообщить им о том, что произойдет?
– На следующей неделе вылетает экспедиция, в ее составе будут лингвисты.
– Ну, слава богу. Полагаю, это не означает, что на месте уже есть люди, которые могут поговорить с ними?
– Еще нет. Мы только добрались туда, Альва. Но мы стараемся.
– Я беспокоилась, что вы захотите умыть руки. Вам нужна моя помощь в отмене Протокола?
– На самом деле я позвонила не поэтому. Мы собираемся отправить им помощь. Пока у нас нет образцов, с которыми можно работать, но, как только мы получим их, я пошлю одеяла и продовольствие. И медикаменты, если будет возможно. Все, что потребуется.
– Хорошо. Вероятно, вам удастся спасти некоторых из них. Что нужно от меня?
– Совет. Я получу формулы; кто возьмется синтезировать пищу?
– Бесплатно?
– Скорее всего. Я попытаюсь выжать из Академии какую-нибудь сумму, но сомневаюсь в успехе.
– Лучше всего обратиться в «Холлинс и Граут». Поговорите там с Эдди Кумминсом.
– Как мне его найти?
– Позвоните в их офис. Скажите, что говорили со мной. Что я сочту это личным одолжением. Вообще-то, подождите до завтра, я попытаюсь сама связаться с ним и все обговорить. Вы не представляете, что вам может понадобиться, так ведь?
– Сейчас нет.
– Хорошо. Посмотрим, что я смогу сделать. Если я вам не перезвоню, свяжитесь со мной завтра после обеда. По вашему времени.
На три часа была назначена встреча с преподобным Джорджем Кристофером, магистром гуманитарных наук, доктором богословия. Он представлял Миссионерский совет Церкви Откровения. Его группа в настоящее время была самой многочисленной и могущественной среди фундаменталистских организаций Северо-Американского Союза.
Кристофер как будто сошел со страниц Натаниэля Готорна. Высокий, суровый, набожный, глаза постоянно устремлены вверх, будто он общается с искусственным спутником Земли. Манера растягивать слова, приобретенная на протяжении долгих лет за кафедрой проповедника, наводила на мысль о людях, у которых в слове Бог два слога. Кристофер был бледным, с костлявым лицом и длинным носом. Он сказал, что очень рад видеть Хатч, что, по его мнению, в иерархии Академии не хватало свежей молодой крови, и намекнул, что хорошо знаком с Асквитом.
Это соответствовало истине. Разумеется, Церковь не была спонсором, но имела влияние на тех людей, которые ими были. Преподобный Кристофер был частым гостем на загородной вилле Асквита в Чесапикском заливе.
– Майкл молодец, – произнес магистр. – Провернул огромную работу в Академии.
– Да, – согласилась Хатч, гадая, не предусмотрено ли особое наказание за ложь представителю духовенства. – Он очень много трудится.
Кристофер устроился в кресле, удобно разместив длинные ноги, прилаживая улыбку, поправляя свою ауру.
– Мисс Хатчинс, нас беспокоит судьба аборигенов Лукаута. – Преподобный тщательно выговорил слова – Скажите, эта планета действительно так называется?
– Нет. У нее есть только номер.
– Ну, неважно. Нас это беспокоит.
– Так же, как и нас, ваше преподобие.
– Да. Конечно. Можно ли предотвратить катастрофу?
– Скорее всего нет. Но мы попробуем. Однако непохоже, что у нас много шансов.
Он кивнул, как бы подразумевая, что это характерно для людей.
– Мы попросим наших прихожан помолиться.
– Спасибо. Небольшое божественное вмешательство нам бы не помешало.
Он взглянул вверх, разыскал глазами свой спутник, и снова кивнул.
– Интересно, размышляли ли вы над возникновением облаков? Кто их послал?
Хатч затрясло. Кто? Да какая разница? По правде говоря, в редкий день она не задумывалась об этом – с того страшного дня тридцать лет назад, когда увидела первое облако, набросившееся на Дельту, после того как они с Фрэнком Карсоном вырезали несколько квадратов, желая приманить его. И облако мигом объявилось.
– Многие праведные люди знают, с чем это связано, – заявил преподобный. – Они видели облака и точно знают, что происходит.
– И что же?
– Господь теряет терпение.
Хатч не нашлась, что ответить, поэтому просто откашлялась.
– Понимаю, как это звучит для вас, мисс Хатчинс. Могу я называть вас Присциллой?
– Конечно.
– Я понимаю, как это звучит для вас, Присцилла. Но должен признаться, что и мне было сложно понять, для чего Господь создал такие объекты.
– Они могут быть объектами искусственного происхождения, ваше преподобие.
– Возможно. Сложно понять как, но я могу предположить. Знаете, я ведь не физик. – Кристофер произнес это так, будто его легко было принять за физика. – Когда вы получите ответ, пожалуйста, известите меня. А сейчас, я должен объяснить вам, что, по моему мнению, они такое.
– Что же?
– Испытание.
– Довольно суровое испытание.
– И до этого были суровые испытания.
Да, Хатч не могла этого отрицать. Войны, голод, геноцид. Этот жестокий мир.
– Я бы хотела узнать, что я могу сделать для вас, ваше преподобие?
– Конечно. – Он поменял положение ног и пристально посмотрел на Хатч, и она поняла, что он решает, насколько откровенным может быть. – Вы ведь неверующая, правда?
Хатч не знала. Иногда она почти чувствовала присутствие высшей силы. Иногда все казалось безнадежным, и она молила о помощи. То, что она сидела сейчас в этом кабинете, свидетельствовало: ее молитвы были услышаны. Или ей просто повезло.
– Нет, – наконец сказала она. – Мне все представляется вполне механистично.
– Хорошо. Это честный ответ. Но я хочу, чтобы вы на минуту представили, что значит быть верующим, тем, кто по-настоящему верит в Создателя. Кто твердо верит, что есть суд Божий, что однажды мы все предстанем перед Творцом и отчитаемся за нашу жизнь. – В его голосе послышалась тщательно отмеренная страстность. – Подумайте, эта жизнь – лишь намек на то, что ждет за ней. – Он перевел дух. – Присцилла, знают ли эти создания о Боге?
