Илья Новак - Высокая магия
Все вокруг было алым от всполохов магической бури. Они озаряли лярву – Ланчи лежала, дергая лапами. Лоскутер, швырнув Атласа мне под ноги, прыгнул к великану – и тут же отлетел назад, получив кулаком в лицо, хотя и успел оставить в груди одноглазого один из своих клинков. Куинбус Флестрин, продолжая идти ко мне, выдернул клинок. Позади гнома из развороченной двери выполз полулис, тот, что в «Неблагом Дворе» дрался с каменными. Мгновение я видел его – он лежал, упершись одной лапой в пол, а другую подняв над головой – и великана, который приближался, покачивая тонким клинком. Полулис упал грудью на пол, одновременно резко взмахнув поднятой лапой. Бумеранг с заточенными краями полетел сложными зигзагами, тонко звеня в воздухе. Он исчез за столбом, чтобы через мгновение появиться с другой стороны. Это совпало с двумя событиями. Атлас Макинтош, скорчившийся на ступенях у моих ног, один за другим метнул три дротика. Аскетская Червоточина снесла «метель».
* * *Ярчайший свет затопил зал, Атлас вскрикнул, я зажмурил глаза и вцепился в ступени. Поток воздуха с гудением устремился к вершине столба и через мгновение – обратно. Рука эльфа ухватилась за мою щиколотку и тут же сорвалась. Меня поволокло по ступеням вниз. Оглушающий хлопок, словно одновременно выстрелила сотня шутих, и тишина.
Я привстал. Оказывается, я вновь находился у подножия лестницы. По всему залу вповалку валялись гномы, но Куинбуса Флестрина нигде не было видно. Рядом на спине лежал Атлас, тут же дергалась в судорогах лярва.
– Третий пояс… – хрипло сказал эльф.
Я потянулся к глиняному кувшину, опустил его горлышком вниз и пробормотал:
– Сделай… свое дело…
Из-за столба вдруг показалась рука, сгребла Макинтоша за ноги и утащила. Затем эльф с воплем вылетел из-за колонны и исчез в развороченной двери. Шум быстрых шагов, шуршание, глухие удары… Я сел, привалившись спиной к ступеням.
Из-за столба спиной вперед вышел Куинбус Флестрин с Лоскутером на плечах. В руках эльф сжимал клинки, они то опускались, то поднимались, но почему-то великан не падал. Он широко расставил ноги, чуть присел, сгреб Лоскутера и швырнул. С громким стуком голова эльфа ударилась об угол ступени, и Лос замер, широко раскинув руки.
Куинбус шагнул вперед. Обломок бумеранга торчал из его плеча, два дротика Макинтоша – из груди, третий пробил щеку так, что теперь виднелось только оперение. Гном-Гора сжимал тонкий клинок и концом его постукивал по полу при каждом шаге. Я замер, упираясь спиной в ступени и глядя ему в лицо.
Цок… Цок… – клинок два раза ударил по полу, Куинбус Флестрин сделал два шага.
Я не стал отползать дальше по лестнице, наоборот, спустился ниже, к самому полу.
Цок… Цок… – он подошел еще ближе.
Высокий лоб, кустистые брови. С бровей капает кровь. Лоскутер лежит, не шевелясь, кровь расползается из-под головы.
Цок… Цок… – он уже возвышался надо мной.
Цок… – последний шаг.
– М-м?
– Что? – прошептал я.
– М-м? – Он пытался что-то спросить, но я не мог понять его.
Великан повернулся боком ко мне, клинок опустился, ударил по полу – цок! – поднялся и опустился опять. Я успел вскинуть руку с кувшином, клинок легко рассек обожженную глину, это слегка изменило движение, и он, вместо того чтобы пробить мою грудь, вонзился в запястье. Я услышал визг – свой собственный – и в водовороте пляшущих перед глазами крохотных кровавых гномов различил, как лезвие пронзает запястье и опускается ниже, расщепляет руку, словно топор дровосека поставленное вертикально полено. Клинок застрял.
– М-ма!
Куинбус Флестрин нахмурился, отставил ногу в сторону, упираясь ею в ступень, потянул назад, выдергивая оружие, и тогда лярва схватила его за щиколотку.
Если бы я забрался выше по ступеням, она бы не достала гнома, но я намеренно спустился обратно, и Флестрин все это время стоял прямо над ней.
Собрав последние силы, Ланчи поднялась.
Я увидел удивление на лице Куинбуса Флестрина. Он повис вниз головой.
Ланчи взяла его одной лапой за одну ногу, второй – за другую, а пастью вцепилась в голову.
И разорвала.
3
Языком я попытался выпихнуть пилюлю изо рта, но меня хлопнули по щеке, и я проглотил ее. Омерзительный вкус… Я открыл глаза и уставился в лицо Лоскутера, ожидая, пока лекарство подействует.
Подействовало быстро – голова эльфа перед глазами почти перестала раздваиваться, боль уменьшилась. Когда перевернулся, меня стошнило на ступени. Я уперся в них обеими руками, чтобы подняться, левая рука подогнулась, и я упал. Лоскутер обхватил меня за поясницу и помог встать на колени.
– Гномы? – спросил я, разглядывая левую руку, перетянутую моей рубахой.
– Мертвы.
– Они все молчали. Ни разу не издали ни звука. Заметил?
– Да.
– Ланчи?
– Мертва.
– Ага. – Я решил, что на ноги лучше не подниматься, и стал взбираться по лестнице, используя колени и правую руку, а левую прижав к животу. – И каменные?..
– Да. Никого, кроме нас.
– Что, и Макинтош тоже?
– Он пропал, – донеслось снизу. – Нигде не видно.
Я обдумал эти слова и, добравшись до верхней площадки, пробормотал:
– Хоть что-нибудь хорошо.
Холодно – я ведь остался в одних штанах – и очень тихо. Несколько факелов потрескивали на треногах, свет их смешивался с безумной свистопляской всевозможных оттенков, пробивающихся в реал из Патины. Я глубоко вздохнул и выпрямился во весь рост. Покачнулся, но устоял.
Сундук.
В реале я видел его – обычный деревянный сундук, стенки защищены железными пластинами, крышка закрыта, но замка не видно.
В Патине я видел другое – на месте сундука бил разноцветный фонтан. В глазах зарябило, и я повернулся спиной к сундуку.
Отсюда можно было разглядеть весь зал. Далекий потолок, стены в черных плитах, стрельчатые окна. Небо за ними начинает светлеть. Трупы на полу. Оружие. На ступеньках сидит Лоскутер, голова чем-то перемотана. Очень тихо, и тишина какая-то гулкая, глубокая…
Я повернулся и раскрыл сундук.
Внутри узкими деревянными планками выложены ячейки, в каждой по заклинанию. В реале видно одно.
Косточки, тельца пятнистых лягушек, засушенные стрекозы, тонкие длинные иглы, суставы мелких грызунов, связки клыков, позвонки, отрезанные треугольные уши, хвосты крыс, когти, кусочки скальной породы и каких-то минералов, прозрачные, молочно-белые, рубиновые, изумрудные, индиговые полудрагоценные камешки…
В Патине – совсем другое.
Фонтанчики магии бьют из каждой ячейки, мгновенно возникают и тут же растворяются в разлитом вокруг озере эссенции аналоги кинжалов, зазубренных лезвий, бритв, удавок, арканов, призрачные мечи и копья, пики, колья, щиты с шипами по краям, абордажные крючья, пращи, арбалеты и луки, гастафеты, туры, баллисты, онагры и бриколи, катапульты, фрондиболы и скорпионы, чаны с кипящей смолой, веревочные сетки, картины городов, которые горят от пролившегося с чистого неба огненного дождя, пылают здания, уходят под воду корабли, взрываются горы…
Полудрагоценные камешки – это что-то новенькое, никогда не видел, чтобы штурмовое заклинание привязывали к таким носителям. Я захлопнул сундук правой рукой и взглянул на левую.
Интересно, что глиняная печать с кувшинчика осталась цела – до сих пор зажата в пальцах, торчащих из-под рубашки. Эти пальцы словно закаменели, не разгибаются, вообще их не чувствую. Я бы сейчас катался по полу и выл от боли, но пилюля Лоскутера здорово помогла. Хотя совсем притупить боль она не могла. Нужна «заморозка», а где ее тут достать?
– Интересно, эльф умер? – спросил я, присаживаясь на край сундука.
– Твой эльф мертв уже много месяцев.
Я посмотрел вниз. Лоскутер сидел на ступенях, ссутулившись, свесив руки между коленей.
– Еще раз…
– Я смог разглядеть только сейчас, когда тащил его от гномов. Да, его медальон означает, что он эльфийский князь. Князь пустынников, у которого не осталось княжества… Но это не важно. Глаза.
– Эти пятна? Я видел их, но…
– Рубиновый тритон, Джанк. Это называется рубиновым тритоном. Слышал?
Я не вскочил с сундука только потому, что не было сил.
– Они были ярко-рубиновые…
– Правильно, чем сильнее цвет, тем это запущеннее. У князя они такие, как бывает перед самым концом.
Горбатые силуэты внизу, под третьим поясом защиты. Настойчивые просьбы Макинтоша приказать Червоточине взломать этот третий пояс, который не мешал нам…
Я покосился на свою изуродованную руку.
Он даже не пытался найти перекупщика для заклинаний – он и не собирался никому их сдавать.
Гномы убили тогда последних песчаных эльфов его племени. Кроме него.
И так обреченного.
