Лоис Буджолд - Осколки чести
– Что за шум? Что тут происходит?
– Кинь туда гранату и запечатай дверь.
– Нельзя, там наши люди.
– Вентц, докладывай.
Молчание.
– Ты заходишь первым, Тейфас.
– Почему я?
– Потому что я тебе приказываю.
Тейфас осторожно протиснулся в тамбур – и замер от изумления, увидев три неподвижных тела. Опасаясь, что дверь запрут и запечатают, если она сделает еще выстрел, Корделия дождалась, пока он наконец не поднял глаза вверх.
Очаровательно улыбнувшись, она чуть помахала рукой и прошептала:
– Закрой дверь!
Лицо его отражало целую гамму чувств: непонимание, надежду, гнев. Раструб нейробластера смотрел точно на ее голову, огромный, как прожектор. Оба держали пальцы на спусковых крючках – в некотором роде равновесие. «Форкосиган прав, – подумала Корделия. – Нейробластер действительно убедительнее…»
– Кажется, тут какая-то утечка газа. Закройте-ка на секунду дверь, я проверю, – громко проговорил Тейфас.
Корделия, прищурившись, улыбнулась ему из-под потолка:
– Привет. Хочешь выбраться из этой дыры?
– Что вы тут делаете – вы, бетанка?
Очень разумный вопрос, с горечью подумала она.
– Пытаюсь спасти несколько жизней. Не беспокойтесь – ваши друзья всего лишь парализованы (незачем упоминать о том, кого пристрелили свои – видимо, он погиб, дав ей нужное мгновение, чтобы выжить). – Переходи на нашу сторону, – стала уговаривать она, словно оба они были соперниками в какой-то детской игре. – Капитан Форкосиган тебя простит – не упомянет в докладе. Даст тебе медаль…
– Какую медаль? – пробормотал ошарашенный Тейфас.
– Почем мне знать? Какую захочешь. Тебе даже не придется никого убивать. У меня с собой еще один парализатор.
– А какая у меня гарантия?
Отчаяние придало ей отваги.
– Слово Форкосигана. Скажешь ему, что я его дала.
– А кто вы такая, чтобы обещать за него?
– Если мы оба останемся живы, то я – леди Форкосиган.
(Интересно, лжет она сейчас или говорит правду?) Тейфас даже присвистнул. Но лицо его смягчилось.
– Тебе и правда хочется дать пятидесяти приятелям вдохнуть вакуума, лишь бы спасти карьеру министерского шпиона? – Никогда еще ее шепот не звучал так убедительно.
– Нет, – твердо сказал Тейфас. – Давайте парализатор. Вот он, момент истины… Корделия бросила ему оружие.
– Трое здесь, осталось семеро. Как лучше действовать?
– Я могу заманить сюда еще двоих. Другие у главного входа. Если повезет, мы сможем захватить их врасплох.
– Начинай.
Тейфас приоткрыл дверь.
– Это действительно утечка газа. – Он для убедительности покашлял. – Помогите мне вытащить оттуда этих парней, и мы запечатаем дверь.
– Я готов поклясться, что слышал выстрел парализатора, – проворчал его спутник, входя в тамбур.
– Наверное, они пытались привлечь наше внимание.
По лицу мятежника скользнуло подозрение – до него дошла нелепица этих слов.
– У них же не было парализаторов, – начал он, но тут, к счастью, вошел второй. Корделия и Тейфас выстрелили одновременно.
– Пять есть, пять осталось, – подытожила Корделия, спрыгивая вниз. Теперь она прихрамывала – после ожога из нейробластера плохо слушалась левая нога. – Наши шансы растут.
– Чтобы получилось, надо действовать быстро, – предостерег ее Тейфас.
– Идет.
Они проскользнули в дверь и побежали через технический отсек. Автоматы исправно продолжали работу, равнодушные к тому, кто управляет ими. В стороне было небрежно свалено несколько тел в черных комбинезонах. Подбежав к повороту, Тейфас предупреждающе поднял руку. Корделия кивнула. Он спокойно зашел за угол, а Корделия прижалась к самому краю стены, выжидая. Затем Тейфас поднял парализатор, а она прокралась за поворот, выискивая мишень. Помещение заканчивалось выходом на верхнюю палубу. Пять человек стояли, прислушиваясь к стукам и шипению, глухо доносившимся сквозь люк, к которому вели несколько металлических ступеней.
– Готовятся к штурму, – проговорил один из них. – Пора выпускать им воздух.
«Последние слова», – подумала Корделия и дважды выстрелила. Тейфас, стоя рядом, дал длинную очередь. Все кончилось. «И я больше никогда, – молча дала она клятву, – не буду называть выходки Стьюбена сумасшедшими». Ей хотелось отшвырнуть парализатор, зареветь и забиться в угол, но ее роль еще не сыграна.
– Тейфас, – окликнула она. – У меня есть еще одно дело.
Он подошел к ней – похоже было, что его и самого трясет.
– Я вытащила тебя из мятежа, и мне нужна твоя помощь. Как вывести из строя плазменное оружие дальнего радиуса так, чтобы оно не действовало ближайшие два часа?
– А зачем вам это? Это капитан приказал?
– Нет, – честно ответила Корделия. – Капитан этого не приказывал, но он будет рад это увидеть.
Сбитый с толку Тейфас не возражал.
– Ну, если закоротить вон тот пульт, – сказал он, – это сильно замедлит дело.
– Дай мне плазмотрон.
«Нужно ли это? – спросила она себя, глядя на секцию управления, и сама ответила: – Да. Иначе Форкосиган выстрелит по нашим людям. Это так же верно, как и то, что я убегу. Доверие к пленным и измена присяге – разные вещи. Незачем подвергать его совесть слишком серьезному испытанию».
Если только Тейфас не надул, указав на управление туалетами или еще что-нибудь в том же духе… Корделия выстрелила по пульту и полюбовалась, как он разлетается фонтаном искр.
– А теперь, – объявила она, возвращая плазмотрон, – мне нужна фора в пару минут. Потом можешь открывать дверь и становиться героем. Только сперва окликни их, а то там впереди сержант Ботари.
– Ясно. Спасибо.
Она посмотрела на люк главного входа. Он сейчас всего в трех метрах – непреодолимое расстояние. Так всегда бывает в физике, но в физике сердца: расстояние относительно, абсолютным является только время. Секунды мурашками бежали по позвоночнику.
Она кусала губы, испытующе поглядывая на Тейфаса. Последняя возможность что-нибудь сообщить Форкосигану… Нет. Абсурдная идея передать слова «Я тебя люблю» просто смехотворна. Передать поклон – слишком надменно, привет – слишком холодно. Что же до простого «да»…
Кивнув на прощание озадаченному солдату, она бросилась обратно к тамбуру и вскарабкалась по лестнице. Отстучала ритмичный сигнал по крышке люка. Через секунду люк распахнулся, и Корделия оказалась нос к носу с плазмотроном старшины Нилезы.
– У меня новые условия для капитана, – с ходу соврала она. – Немного сумасбродные, но, наверное, ему понравятся.
Изумленный старшина помог ей выбраться и снова закрыл люк. Она пошла прочь, заглянув в главный коридор. Техническая команда сняла со стен половину панелей, от какого-то инструмента разлетались искры. На другой стороне толпы маячила голова Ботари. Она знала – сержант стоит рядом с Форкосиганом. Добравшись до лестницы в конце коридора, Корделия поднялась по ней и побежала, петляя в лабиринте переходов и палуб.
Смеясь, плача и задыхаясь, она наконец добралась до шлюзового отсека. Макинтайр нес вахту, стараясь выглядеть по-барраярски сурово.
– Все здесь?
Он кивнул, с восторгом глядя на нее.
– Забирайся в катер, поехали.
Они загерметизировали за собой люк и заняли места. Донесся приглушенный лязг расстыковки, и тело налилось давящей тяжестью – катер набрал максимальное ускорение. Пит Лайтнер вел его вручную: бетанский нейроимплантат пилотирования не стыковался без переходника с барраярской системой управления. Корделия приготовилась к сумасшедшему полету.
Она откинулась на спинку кресла, все еще задыхаясь. Легкие разрывались после отчаянного бега. Негодующий Стьюбен сидел рядом, озабоченно глядя, как ее бьет неудержимая дрожь.
– Это же преступление – что они сделали с Дюбауэром, – произнес он сквозь зубы. – Жаль, что нельзя взорвать их чертов корабль. Вы не знаете, Рэднов нас еще прикрывает?
– У них некоторое время не будет работать оружие дальнего боя, – сообщила Корделия, не вдаваясь в подробности. – Да… Я собиралась спросить: кого из барраярцев подстрелили нейробластером там, на планете?
– Не знаю. Его форма – на докторе Макинтайре. Эй, Мак, – что за имя у тебя на кармане?
– М-м… посмотрим, разберу ли я их алфавит… – Он безмолвно пошевелил губами. – Ку… Куделка.
Корделия понурила голову.
– Его убили?
– Когда мы улетали, он был жив, но уж точно не казался особо здоровым.
– А что за диверсию вы сейчас сотворили на «Генерале»? – спросил Стьюбен.
– Заплатила долг, – коротко ответила Корделия.
– Пожалуйста, можете не говорить. Узнаю потом. – Он помолчал, потом добавил: – Надеюсь, этому подонку, кто бы он ни был, досталось как следует.
– Послушай, Стью… Я ценю все, что ты сделал. Но мне действительно надо несколько минут побыть одной.
– Конечно, капитан. – Он сочувственно посмотрел на нее и отвернулся, бормоча про себя: – Чертовы животные.
