Гранд-адмирал. Том седьмой (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Урок для тех, кто выучился пилотированию по самоучителю — летать в среде без сопротивления и в атмосфере — две разные вещи.

Штепсель выпрыгнул следующим.

Помимо своих вещей и запаса, который едва пролез в расширяющуюся дыру, он успел прихватить портативную ракетную установку. На мгновение ему удалось стабилизировать свое кувыркание в воздухе, и автоматика захватила четыре ближайших звездных истребителя противника.

Ракеты с головками самонаведения, эффективные на дистанции до километра, но для их наведения нужно нечто получше, чем кувыркающийся обезображенный транспортник.

Следом за ним в воздухе оказался и Фордо. Трое коммандос, увешанные оружием успели насладиться видом безжизненной пустыни рядом с дымящейся шахтой, прежде чем начали действовать. Раскинув руки и ноги в стороны, чтобы увеличить сопротивление воздуху и хоть немного замедлить падение, стабилизируя себя за одно в воздухе.

Противник их не замечал, более заинтересованный горящим шаттлом, неуправляемо уходящим куда-то в сторону.

Реактивный ранец это, конечно же великолепное изобретение военной мысли мандалорцев. И они бы им сейчас, конечно же, пригодились, но скорее всего нет — для их использования нужно специальное программное обеспечение брони, а так же подготовки. Это только в фильмах бывает так, что надел впервые и все, уже разобрался.

Вместо этого клоны использовали репульсорные ранцы.

Они не позволяли быстро летать или стремительно перемещаться. Но в то же время репульсорная подушка позволяла не размазаться о поверхность планеты с высоты в семьсот метров.

Фактически, клоны намеревались создать перед собой нечто вроде невидимого матраца, который должен был их отделить от земли. Вот только есть не иллюзорный шанс с такими перегрузками размазаться не о землю, а о переднюю часть собственной брони.

Пусть они и улучшенные люди, но это не спасает их от законов физики. И без того уже броня на ладан дышит, а кости трещат так, будто их проверяют на сгибаемость через каждый миллиметр.

— Репульсоры! — приказал Фордо.

Все встало на свои места.

Невидимый «матрас», пусть и не обладал массой или осязаемостью, но он генерировал поля, которые противодействуют силе тяжести. И сейчас, с его помощью, троица отважных до безумия коммандос планировала на землю, гася свою скоростью и увеличивая шансы на то, чтобы приземлиться с минимумом травм и ранений.

Репульсорное планирование даже в каких-то секторах считалось чем-то вроде вида спорта. Но среди клонов особой популярностью не пользовалось. А потому они мало что могли поделать с тем, что их относит далеко от цели, в сторону скалистого пригорка.

Туда, где каждая часть склона, каждый метр засыпаны очень острыми и очень опасными для жизни валунами. И туда уже приближались стенаксы.

Но Штепсель имел опыт подобных посадок.

Накренившись вперед, он устремился к поверхности, затем выпрямился, создавая сопротивление атмосфере. И открыл огонь из своей «дисишки».

К удивлению Горца Фордо действовал аналогичным образом и у обоих получалось не только разительно замедлить свое падение, но и вести прицельный огонь по «крылатым», летящим навстречу.

После двух попыток, Горец так же сумел освоить этот навык. Системы прицеливания брони позволили вести точный огонь, и к моменту, когда все трое пропахали невидимыми подушками длинные рытвины на каменистой поверхности, вокруг них валялись мертвыми с дюжину «крылатых».

И один из них, но живой, стоял как раз перед Горцем.

Инерция принесла его как раз к ногами противника, а коммандос не собирался давать тому хотя бы шанса на свое убийство. Пусть тело и болело от перегрузок, а во рту стоял металлический привкус, в голове шумело так, словно он попал в шторм на Даке, Горец не растерялся.

За два метра от земли он отцепил от себя репульсорный рюкзак и удерживал его руками в момент приземления. Используя инерцию, он бросился на своего противника, несмотря на то, что тот был минимум на сотню килограмм тяжелее и на две-три головы выше.

Короткая очередь в корпус, противник сгибается. Горец схватил противника за голову, и колено бьет его прямиком по отвратительной роже. Хруст сломанных лицевых костей и брызги крови.

Стенакс падает на спину, попытавшись полоснуть его когтями на руках, но очередь из «дисишки» добивает и без того смертельно раненного противника.

Короткое движение, и принайтованные к телу баулы со снаряжением остаются на почве. Перекатившись через голову, Горец точным выстрелом прожег второму противнику дыру в его мясистом крыле и добил контрольным выстрелом на поверхности.

Уходя в сторону от выстрела дезинтегратора, коммандос подстрелил еще одного, метнул нож в голову второго и прострелил колено третьему. После каждого выпада следовал парный выстрел — в голову и сердце противника.

С момента приземления прошла всего минута, а троица коммандос разделалась более чем с тридцатью врагами. Вся группа, посланная им на перехват, оказалась уничтожена.

— Повреждения? — спросил Фордо.

— Ничего критичного, — признались «спасатели».

Троица подобрала дополнительное снаряжение, поудобнее его закрепив для переноса и бегом направилась к своей цели.

Время играло против них, но это не значит, что можно расслабиться. Наоборот, это повод полностью мобилизовать все свои ресурсы. Если сообщение о гибели группы еще не достигло их командования, то есть шанс на внезапную атаку шахты.

Преодолеть километр по пересеченной местности под палящим солнцем, нагруженный снаряжением как банта — то еще занятие. Но коммандос не имеет права жаловаться.

Перевалив за хребет, на котором они прикончили скучающего часового, троица улеглась за пригорком для рекогносцировки.

Визоры медленно оглядывали территорию вокруг шахты…

Шахта на Маленькой Капелле.

Разрушенные конструкции, языки пламени, сгорающие предметы быта и обугленные трупы.

— «Крылатые» даже не убили их из дезинтеграторов, — подметил Горец.

— Сожгли заживо, или сперва покалечили, а потом сожгли, — определили Фордо.

— Не всех, — Горец указал за характерные силуэты в разбитом окне жилого модуля. — Минимум десяток гражданских.

— Бригада насчитывала сотню рабочих, — припомнил Штепсель, начав подсчет трупов. — Сорок один мертвец.

— Будем надеяться, что остальные живы, — произнес Горец, перезаряжая «дисишку».

— Вижу дюжину стенаксов.

— И ящики со взрывчаткой, — предупредил Штепсель. — Пустые.

— Шахта заминирована, — определил Фордо. — Смотрите, — он указал на самого рослого стенакса. Тот с кем-то говорил по портативному голотерминалу, но фигуру собеседника не удалось рассмотреть. После чего начал раздавать приказы. — Ведут выживших в ствол шахты.

— Чтобы взорвать их там, — мрачно определил Штепсель, не сводя взгляда с противника. — Бункеры полны полезных ископаемых. И тоже заминированы.

— Какая вообще логика у этих созданий? — удивился Горец. — Убивают шахтеров, мирных жителей, взрывают объекты промышленности. Геноцид ради геноцида?

— Похоже им не нужны территории и промышленность, — покачал головой Фордо. — Они просто уничтожают все на своем пути. А значит и мы церемониться не будем. Мне нужен тот голотерминал, — он указал на пояс, куда главарь повесил оборудование. — И детонатор рядом с ним. Никто не должен его использовать, это активное устройство. Предохранитель не снят, случайно не взведется. Сеем панику и смерть. Готовы?

— Работаем, — подтвердили Штепсель и Горец. И пусть девиз принадлежал бывшим ЭРКам, спорить из-за его употребления было бы глупо в сложившейся ситуации.

Первыми были убиты три стенакса, конвоирующие остатки бригады т’сарков в распахнутый зев шахты. Их сородичи успели отреагировать лишь к тому моменту, когда еще трое из них, включая командира с голопроектором, полегли от прицельных выстрелов.