Кэролайн Черри - 40 000 на Геене
Она не боялась своего брата Грина. Были другие, кого она не хотела бы встретить. Поэтому она постаралась найти место, откуда бы она могла наблюдать, оставаясь невидимой.
2
Солнце уже опускалось к горизонту, и Джин-старший шел с ощущением отчаяния. Во рту у него пересохло, дышать было трудно. Он устал, выдохся, внимание его притупилось, хотя он знал, что здесь нужно быть осторожным, ожидать нападения с любой стороны. Заросшие деревьями и кустарником курганы окружали его. В каждом темном месте мог затаиться калибан. Молодые калибаны, размером с человека, пересекали ему путь, но он уклонялся от встреч с ними и продолжал идти дальше.
Он мог крикнуть, но Грин никогда бы не отозвался на его зов. Он знал, что найти сына в этом лабиринте будет трудно, тем более что тот не желал быть найденным. Это было практически невозможно. Но Грин был его сын, и каким бы он ни был, он и его жена искали его среди домов, спрашивая каждого встречного: «Вы видели нашего сына? Вы не слышали, чтобы ваши дети говорили о нем?» Но люди запирали дверь перед ними. Скоро наступит ночь, и им не хотелось быть на улице в темноте, не хотелось вникать в чужие неприятности. И сейчас Пиа осталась одна там, в городе. И не осталось никого, кроме их детей, сыновей и дочери, которые могли бы помочь ему в поисках.
Джин устал и пошел медленно среди курганов. Солнце опустилось совсем низко, бросая длинные тени от деревьев и курганов. Он шел медленно среди густых кустарников, высоких деревьев по этому берегу реки. Вид был для него нереальным. Он еще помнил обширные луга с мягкой травой, помнил, как калибаны стали возводить здесь первые курганы, помнил груды черепов калибанов возле главного купола. Но теперь все изменилось и луга заросли лесом. Маленькие летающие ящерицы порхали возле него, садились на плечи. Но он брезгливо стряхивал их, хотя и ощущал перед ними вину. Ведь это был живой мир, заполненный живыми существами. Мир, от которого они не смогли отгородиться ни оградами, ни ружьями. Этот мир пришел к ним в город, он отдалил детей от родителей и год за годом все теснее смыкался вокруг островка человеческого жилья.
Внезапно из норы появилось тяжелое тело калибана. Чудовище смотрело на него, постреливая языком. По его спине пробежал ариэль и шмыгнул в темную нору. Джин отскочил в сторону, побежал, затем замедлил ход, тяжело дыша и морщась от боли в боку. Затем опустился на землю, прислонясь к кургану – подобию купола, которые стали делать калибаны.
И тут же вскочил снова, заметив мелькание чего-то белого в кустах.
– Грин! – крикнул он.
Но это был не Грин. Незнакомый мальчик, голый, скорчившийся на вершине холма, смотрел на него. Тощие ручонки, спутанные волосы – необычное явление для дикого леса. Это было воплощение его страхов.
– Спускайся, – позвал он мальчика. – Иди сюда. – Он говорил тихо, ласково, чтобы не спугнуть. Этот мальчик был его надеждой.
Мальчик вскочил и побежал с холма, продираясь сквозь кусты. Джин побежал тоже и успел увидеть, что мальчик нырнул в темное логово калибана, исчезнув, как кошмар. Джин понял, что подтвердились все его страхи о том, как живут эти дети, потерянные дети города.
– Грин! – снова крикнул он, надеясь, что здесь есть еще дети, которые услышат его и передадут Грину, что отец ищет его. Но ответа не было. Курган хранил свои тайны.
Джин подошел ближе. Нервы его были натянуты как струны. Он подошел к самой норе и сунул туда голову. Теплый запах сырой земли, ударил ему в ноздри. Где-то далеко, там, где сужался туннель, он ощутил какое-то движение.
– Грин! – крикнул он, но земля поглотила его голос.
Он стоял у входа, скорчившись, и отчаяние наполняло его душу. Все дети сбежали от него, и Грин, самый странный из всех, покинул его тоже.
Глаза у Грина были совершенно чужие, смотрели куда-то вдаль. Невозможно было понять, о чем он думает. Казалось, что все, что было неприятного в мире, впиталось в Пиа, когда она носила Грина. И это неприятное заразило его душу. Они ошиблись с его именем. Он не имел ничего общего с зеленью весны, пробуждением природы. Он был порождением ночи, когда в лагерь проникали калибаны, ломая ограды. Он терялся много раз, пролезая в дыры в ограде, проваливаясь в ямы, убегая в холмы. Он играл с камнями и ариэлями, забывая о других детях.
Джин заплакал. Теперь он понял, что он подобен рожденным людям, но тем не менее отличается от них. Он тосковал о том, чего уже не стало – о лентах, которые могли успокоить его, облегчить боль. Скоро ему придется предстать перед Пиа, заглянуть ей в глаза. Но он не был готов к этому. Если он вернется домой без Грина, Пиа сама пойдет искать его. Пиа. Она не могла бы перенести потери сына.
Он встал, поняв, что здесь Грина нет, и пошел дальше, пробираясь среди кустарника. Он должен дойти до реки, хотя ему было страшно.
Заросли становились все гуще, и Джин каждую минуту ожидал появления калибанов, надеясь, что его сын...
И тут он встретил сразу двоих – Джина и Марка. Они стояли на вершине хребта похожие друг на друга. Они смотрели на него, держась за ствол дерева.
– Отец, – сказал Джин-младший. Он говорил ласково, но в голосе его ощущалась враждебность. Джин смотрел на него с болью. Он никак не мог понять, почему его дети становились чужими ему. – Отец, ты забрался слишком далеко от полей, не так ли?
– Грин потерялся. Сестра нашла вас?
– Нашла. Мы ищем Грина.
Джин-старший выдохнул с облегчением, колени у него подогнулись от слабости. Вся тяжесть потери как будто перелегла с его плеч на других.
– Есть шанс найти его?
– А он хочет, чтобы его нашли? – спросил Марк, второй брат, вечная тень старшего брата. – В этом весь вопрос.
– Пиа... – Джин-старший махнул рукой в направлении лагеря. – Я сказал, что пойду искать его, и вы поможете мне. Она тоже хотела идти, но она уже больше не может.
– Скажи, – спросил Джин младший. – Пошел бы ты искать кого-нибудь из нас? Или ты ищешь только Грина?
– Если бы вам было лет пять, пошел бы.
Джин младший откинулся назад. Похоже было, что он не ждал такого ответа.
– Сестра ждет внизу по течению реки. Если Грин не находится в зоне между нами, мы не найдем его.
– Где Зед и Там?
– Они тоже по близости. Мы найдем их по дороге.
– А Пиа одна в лесу?
– Нет. У нее есть помощник. Но Грин не сделает ей дурного. Кому угодно, но не ей. – Джин скользнул вниз по склону холма. Марк за ним, и через мгновение они стояли рядом с отцом. – А о чем ты думал, когда посылал ее одну в холмы?
– Она сказала, что знает, где вы.
Сыновья взглянули на него так, что он почувствовал себя маленьким и слабым. Это были настоящие рожденные люди, полные энергии, силы, эмоций.
– Идем, – сказал Джин-младший, и они пошли – отец и его сыновья. Они стыдились его, они бежали от него в леса, не работали в полях, и только когда у них возникало желание увидеть его, они добывали камни и приносили их для обмена. Хорошо то, что в них вселилась не дикость калибанов, а их леность. Он пытался воспитывать сыновей, но безрезультатно. Они никогда не слышали ленты. Его дочь... Она тоже убежит за своими братьями.
Это она предоставила Грина самому себе, и тот пошел своей дорогой...
Джин подумал о том, что он, вероятно, мог бы лучше воспитать их. Он ощущал свою вину, что не смог им рассказать о том, что знал сам, но не знали они: о кораблях, которые когда-нибудь прилетят снова, о том, что цель посадки людей на эту планету – это создание нового мира, и их обязанность – стремиться к этой цели. Впервые он шел со своими старшими сыновьями, молодыми людьми, вдвое моложе его. В первый раз он шел по их владениям. И чувствовал себя ребенком.
3
Путь ее пролегал вдоль берега, где извивы реки образовали громадные гроты в каменистых берегах. Калибаны сложили здесь груды камней, возвели стены. Это было жутковатое место, и Пиа не хотела идти туда. Она присела на камень возле реки, обняла руками колени. Деревья отбрасывали на нее густую тень и прикрывали от посторонних взглядов. В расщелинах между камнями рос мох, в реке плескалась рыба. Вдоль берега по черной воде проплыла змея. Ариэль и флиттеры беззаботно играли в теплом песке, изредка касаясь воды. Кое-где виднелись канавы, которые проделали калибаны на своем пути к реке. На дне канав чернела илистая грязь.
Пиа смотрела вверх, где высились утесы, на которых росли корявые деревца. Даже там, наверху, были видны пещеры. Может, ариэли нашли там приют. Туда не смогли бы взобраться ни люди, ни калибаны. Возможно, там живут и летучие мыши, хотя их редко можно было увидеть над рекой.
Внизу в реке все время что-то ворочалось и плескалось, и Пиа очень хотелось поскорее увидеть своих братьев...
Вдруг шорох заставил ее обернуться, и у нее перехватило дыхание. Среди камней она заметила маленькую фигурку.
– Грин, – мягко сказала она, даже чересчур тихо. Младший брат оглянулся и посмотрел на нее тем самым мрачным угрюмым взглядом, который был обычным для него. – Грин, отец ищет тебя.
