Стив Перри - Приют кошмара
- Можно сказать, да. И что с ней случилось? Техник подкрутил контроль.
- Простите, но что-то со звуком. Это очень старая аппаратура. У нас такой много. Никогда не знаешь, что можно поймать. Иногда к нам приходят очень давние передачи. Я могу ввести программу компьютерного чтения по губам, если хотите.
- Так что же произошло с Рипли? Техник повел плечом:
- Не знаю. Она оказалась единственной выжившей на "Ностромо". А началось с того, что ее космический корабль приземлился не там, где нужно. Позже Рипли в качестве консультанта с толпой колониальных десантников вернулась на эту планету, где уже появилась колония. Поселение разрушили ядерным взрывом. Возможно, погибли все, но ходили разные слухи, что…
Билли, замерев, глядела на техника, жадно ловя каждое слово.
- У меня был приятель, который занимался биотехникой на Терране. Так, вот, он говорил, что Рипли удалось покинуть колонию прежде, чем все полетело к чертовой матери. Ее ранило, и занесло неизвестно куда. За ней кого-то посылали, но на этом история кончается. Много информации пропало после вторжения. Кто теперь может что-нибудь прояснить?
- Но вы и так, кажется, знаете немало.
- Только кажется. Спирс - простите, генерал Спирс - изучает все, что имеет хотя бы малейшее отношение к чужим. Да их и самих тут в избытке. Сами видели.
Билли не отрываясь смотрела на женщину с экрана. Она вдруг ощутила прилив каких-то родственных чувств по отношению к ней. Как держалась она, когда ей пришлось столкнуться с чужими лицом к лицу? Жива ли она сейчас и если жива, то где находится? Или уже превратилась в атомную пыль, подобно родине чудовищ? Или, еще того хуже, оплетена паутиной и служит живым инкубатором для маленьких тварей?
Изображение пропало. Билли откинулась на спинку стула и отдалась потоку иных образов. Они были гипнотическими, тихими, светлыми, повергавшими в какое-то подобие полудремы…
И, сама не спокойный сон.
***
Место, откуда упал комок слюны, неожиданно обозначил для Петерсона первую цель. Он вскинул карабин и начал поливать стены огнем. Во все стороны полетели десятимиллиметровые стальные гильзы. Выстрелы гремели. Пули били в потолок, грохот разрывов бил в уши, оглушая троих дезертиров.
Ренас и Магрудер тоже подняли оружие, но уже слишком поздно. Чужие десятками стали валиться с потолка, быстро разрушая изогнутую резинообразную скульптуру, где до тех пор прятались, незаметные для людского глаза.
Первый чужой рухнул на Петерсона, придавив его к полу и выбив из рук оружие.
Тот дико закричал нечто нечленораздельное и полное невыразимого ужаса.
Чужой скакал подобно гигантскому кузнечику, и Петерсон в его когтях казался игрушкой.
- Мать твою так! Стреляй! - заорал Магрудер.
- Не могу, Петерсон мешает!
- Подвинься, подвинься же, черт, немного!
- Помогите! - послышался наконец нечеловеческий вопль.
Чужой, держащий десантника, наконец допрыгал до стены, где от серой массы отделились еще три твари. Они тянули свои лапы к человеку. Потом они стали передавать его из лап в лапы куда-то наверх.
- А, сука! - Ренас наконец выстрелил, и ближайший чужой вздрогнул от вонзившейся в него пули. Желтоватая жидкость хлынула во все стороны, как из проткнутого баллона.
- А-а-а! - завизжал Магрудер, едва струя жидкости попала на его костюм и прожгла насквозь. Он развернулся и помчался обратно к шлюзу.
Ренас этого не увидел. Он размахивал карабином наполнив коридор грохотом и смертью, чужой, срезанный очередью. Но Петерсона не было видно.
С пола и от стен все продолжали и продолжали спускаться тари, плотным кольцом окружая Ренаса.
- Вот вам, сволочи! Сукины дети! - орал он.
Карабин М-4IE был теоретически рассчитан на семьсот выстрелов в минуту, то есть около одиннадцати выстрелов в секунду. Таким образом, у оружия, поставленного на автомат, магазин с сотней патронов кончится не более чем за девять секунд, Это были самые долгие девять секунд в жизни Ренаса.
Через три мгновения после того, как магазин опустел. Один из чужих прыгнул на него и выстрелил своей зубастой выдвигающейся челюстью прямо в глотку десантника. Визг превратился в полузадушенное булькание. Петерсона чужие сохранили для инкубатора, Ренас достался им на обед. Последнее, что он успел еще сделать перед смертью, рвануть предохранитель у гранаты. Висевшей под карабином. Тридцатимиллиметровая граната ударилась в стену, рванула. Взрыв залил коридор бешеным огнем и смертельной шрапнелью.
Магрудер бежал, подгоняемый страхом и адреналином дыры в его костюме ядовито дымились. Неожиданно сзади ударила взрывная волна. Несчастный закачался, оглушенный, и упал на колени.
Вдруг он увидел прямо перед собой дверь с табличкой "Отсек жизнеобеспечения". Магрудер помчался к двери и бешено рванул ее на себя. Дверь легко открылась. Он прыгнул в помещение и, нажав кнопку, закрывающую дверь, не отпускал ее до тех пор, пока она снова не опустилась.
- Господи… Твою мать, - бормотал он. - Спасен, спасен, спасен, по крайней мере сейчас. Но надо как можно скорее найти выход и выбраться наружу. - Магрудер лихорадочно оглянулся.
В этот же момент что-то за дверью заскрежетало. Громко заскрежетали когти по металлу.
Магрудер поднял глаза и увидел, как чужой пытается просунуть голову между прутьями алюминиевой решетки на потолке.
- Блин! - Десантник вскинул карабин и выстрелил. Штук шесть пуль попало в решетку, остальные прошили существо насквозь. Чужой сначала обмяк, затем скорчился. Сразу же с потолка закапала кислота, прожигая и решетку, и пол под ней. Помещение затянуло дымом.
Магрудер отскочил от кислотного дождя и вжался в противоположную стену.
Тут же застучали в дверь. Тонкий металл начал прогибаться так, словно был простой фольгой.
- О Боже!
Коготь проткнул стену и зацепил Магрудера за левый бок. Десантник аж взвился от боли. Отчаянно вопя, он попытался высвободиться. Ботинки его оказались в кислотной луже, разъедающей пол под ногами. Они задымились. Ступни начало жечь нестерпимым огнем.
Магрудер бросил оружие и попытался стянуть ботинки, обжигая руки. Занимаясь этим, он не удержался и ударился о другую дверь, находящуюся напротив первой. Та совершенно неожиданно мягко открылась, и Магрудер рухнул на спину.
Над ним что-то возникло. Чужой?! О нет, это не чужой, это человек, слава тебе, Господи!
Затем он увидел, что человеком этим был Спирс.
- Расплатой за предательство всегда является смерть, - спокойно провозгласил невозмутимый генерал и улыбнулся.
***
Спирс следил за происходящим с самого начала. Видел, как дезертиры выбрались с базы. Как на сумасшедшей скорости мчались по каньонам. Как попали в атмосферный процессор. Этим дуракам казалось, что можно просто украсть краулер и сбежать. Они не потрудились даже поискать спрятанные на борту похищенной машины камеры, которые сообщали о каждом их шаге на потеху изнывавшему от безделья генералу. Правда, некоторые из внутренних камер воздушного процессора оказались разрушены трутнями или оплетены их резиноподобными выделениями, когда те устраивали там свои гнезда. И все же большая часть фотоглаз осталась совершенно нетронутой и исправно работала. Все, что они фиксировали, немедленно попадало в компьютеры Третьей Базы, где самая мельчайшая подробность из внутренней жизни чужих тщательно изучалась, пополняя банк данных Спирса.
Трое дураков запаниковали и упустили ситуацию, что весьма разозлило Спирса и даже вызвало у него отвращение. Настоящие десантники должны были бы использовать тактику мощных взрывов, контролировать секторы огня и пробираться, несмотря ни на что, в безопасное место. Но люди слабы, полны страха - и потому растерялись. Их подвели собственные эмоции. Будь трое трутней вооружены так, как эти придурки, они бы и тронуть себя не позволили! Вот каким должен быть настоящий вояка - бесстрашным! Без того панического ужаса, с которым не в силах совладать рожденные женщиной. При этих размышлениях Спирс даже ощутил по отношению к чужим некое родственное чувство. Он произошел из спермы и яйцеклетки, но выношен все-таки без трепетной слабости живой матери.
В глазах же десантника, лежащего у его ног, - как его? Магрудера? - генерал не видел ничего, кроме мистического ужаса.
- Г-г-генерал… Р-ради Бога…
- Ты облажался, сынок. Нассал мимо. Потому что ты слабак. Ты действовал неумело. А все могло бы быть по-другому. На борту дерьмовоза, на котором вы так лихо мчались, было полно скрытых камер. Вы даже не удосужились ничего проверить. А проверять надо, сынок. Всегда. Вот тебе классический пример плохой тактики и глупой стратегии.
Генерал отвернулся. Пара солдат в полной военной выкладке стояла неподалеку. Они нервничали. От них исходили густые волны страха. Немногим лучше этой мрази, что валяется на полу. Только что не нарушают дисциплины - вот и вся разница. Надо ими заняться.
