Михаил Кисличкин - Дипломат поневоле
В радиусе действия рации никого из первого взвода больше не обнаруживалось. Впрочем, это по большому счету ни о чем не говорило — с такой высоты парашютистов могло разбросать слишком далеко. Отдельные дебаты вызвал вопрос связи с орбитой, однако пока решили на контакт с «Варягом» не выходить. Никаких признаков поисковой операции в ближайших окрестностях не наблюдалось, а заявлять о себе во всеуслышание пока было рановато. Кто его знает, к чему это могло привести. Альвала — родная планета вышедшей в космос цивилизации, спутники, отслеживающие радиосигналы, на ее орбите есть наверняка, и во время войны они вряд ли находятся в спящем режиме.
В небольшой яме разожгли аккуратный бездымный костерок, вскипятили в гибком пластотканевом десантном котелке крепкий чай и сварили из сухого сублимата рисовую кашу с мясом. Воду брали из родника. Автономный режим САДКов был давно выключен, а забрала шлемов откинуты. Отгораживаться от внешнего мира не было никакого резона — следовало беречь энергию батарей. Газовый состав атмосферы людям подходил, а вот микрофлора и микрофауна? Ну а кто ее знает… Теоретически шанс склеить ласты от неизвестных инопланетных микробов, как это случилось с марсианами в «Войне миров», у парней был. Но, как им объяснял на лекции один полковник медицинской службы, это было маловероятно. Человеческий иммунитет, конечно, не мог распознавать инопланетных микробов. Реагировать на них он тоже приучен не был, с чего бы. Вот только это палка о двух концах. Для альваланских микробов человеческий организм тоже был чем-то нетипичным и непонятным. Их механизмы воздействия были отлажены применительно к своим, местным формам жизни. Так что, скорее всего, ничего опасного не могло произойти. На всякий случай, правда, у каждого бойца был набор антибиотиков широкого спектра действия.
— Нечего тут особо думать, — решительно заявил Паша Пацан, выскребывая пластиковой ложкой остатки каши со дна котелка. — Завтра пойдем к дороге. Посмотрим, есть ли движение, пройдемся вдоль пути, может, где домик будет или там хуторок. Ну а дальше, как в кино, — зайдем, спросим: «Бабка, немцы в деревне есть?» В смысле, чья власть — гильдий или Высоких. Автопереводчики у нас имеются. Если Высоких, то попросим подбросить к начальству и сразу же выйдем на связь с «Варягом». Скажем: мы там-то и там-то, ведем переговоры с таким-то Высоким родом. И добавим: при невыходе на связь через полчаса считайте нас героями посмертно и бросайте сверху пару мегатонн для вразумления.
— А если власть гильдейцев, то грохнем бабку, чтобы не оставлять свидетеля, и пойдем партизанить? — перебил его Ким. — Или тоже потребуем сначала доставить к начальству? Авантюрист ты, Паша. Хотя, надо признать, план у тебя четкий и конкретный. Особенно мне про ядерную бомбу нравится. Ты сказок начитался? Думаешь, чтобы вызволить из задницы четырех русских лейтенантов, кто-то из нашего начальства будет кому-то угрожать атомным ударом и портить перспективные отношения с чужими? Чудак человек, когда же такое в нашей Российской Федерации было?
— Вот если ты такой умный, то сам и предлагай, что нам делать…
— А я думаю пока.
— Вот и думай.
— В любом случае надо идти к дороге, — вмешался Илья. — Без контакта с местными не обойтись, нужна информация. Но тут уж лучше одинокого грибника какого-нибудь отловить. Назовемся спецгруппой и расспросим что да как.
— Спецгруппой кого? — пожал плечами Ким. — Гильдейцев или Высоких? Да и спалимся тут же, непохожи мы ни на кого из альвалан.
— А это как работать, — неожиданно поддержал идею Ильи Борис. — Вот представь, идешь ты с корзинкой по лесу, а тут на тебя четверо мужиков в боевых костюмах выходят и сразу ствол в морду. Рассказывай, мол, кто и откуда, ну и так далее. Тут тебе не до вопросов будет, тут жизнь спасать надо. Да мы и отвечать не станем. Когда информацию снимем, сориентируемся, что сказать — или мы дружина Высоких, или спецназ гильдии. Лица закроем, САДКи переведем в автономный режим — ни хрена не понятно будет, кто мы такие, видно лишь, что парни серьезные. Пригрозим — идет спецоперация, если в течение, скажем, трех суток хоть слово вякнешь, придем домой и всех убьем, из-под земли достанем. Тоже, конечно, не идеал — но про инопланетян абориген в последнюю очередь подумает, во время войны своих заморочек хватает. Не убили, и ладно.
— Проболтается, — возразил Паша.
— Безусловно. Но, скорее всего, далеко не сразу, а потом, когда страх пройдет. И это, если аборигену еще поверят и передадут информацию наверх, соответствующим инстанциям. В любом случае у нас будет время принять решение. Или нам безвылазно в лесу сидеть и от каждого куста шарахаться? Гильдейцы нас скорее всего сдадут китайцам. Высокие — не знаю, могут быть варианты. Судя по тому, что пока нас не ищут, у нас есть шанс прорваться к Высоким самостоятельно, если работать быстро. Но с каждым часом бездействия он уменьшается. Все равно ведь найдут. Тогда давай сразу «Варяг» вызывать, чего тянуть?
— Ладно, убедил. Завтра выйдем к дороге и попробуем разобраться.
Сутки на Альвале продолжались около двадцати двух земных часов. Этот факт не являлся тайной для организаторов российской экспедиции, поэтому в коммуникаторах бойцов была возможность адаптировать часы к местным суткам и даже к местным единицам измерения времени. Впрочем, чтобы это сделать, нужно было знать точное время текущего часового пояса, сказать которое бойцам в спешке перед стартом как-то позабыли. Так что можно было лишь просто констатировать: рассвет начался около девяти утра по условно-корабельному времени. В принципе, удобно получилось.
К дороге, которую Илья видел при приземлении, офицеры выдвинулись в десять часов ровно, когда совсем рассвело, наскоро позавтракав концентратами и по возможности ликвидировав следы своей ночевки. Сегодня шагалось гораздо легче, чем вчера. Хотя всю ночь до утра ноги у Ильи ныли, отзываясь болью при каждом резком движении, но после пары сотен метров марша неприятные ощущения ушли сами собой. Хороший признак — это значит, что с мышцами физически все в порядке, а боль была вызвана банальным скоплением молочной кислоты от непривычной нагрузки.
Альваланский лес жил своей жизнью — наверху, среди густых крон, летали какие-то крохотные птахи, на покрытой ковром из прелых листьев и невысокой желто-зеленой травы земле сновали мелкие насекомые, на стволе одного из деревьев Илья увидел здоровенную, сантиметров пятнадцать длиной, рыжую гусеницу. Но вот никакой крупной живности заметно не было. Явно не джунгли с их зарослями и вездесущей фауной. Скорее уж подмосковный осенний лес. Но и это сравнение было бы неточным — почва сухая и твердая, опавшие листья внизу соседствуют с зелеными густыми кронами вверху; трава присутствует всех оттенков — от желтого до сочно-зеленого; странный кустарник на манер плюща обвивает стволы одних деревьев и почему-то напрочь игнорирует другие, стоящие совсем рядом… в общем, смешение всех сезонов и типов леса.
К дороге вышли часа через три. Лес резко оборвался, закончившись неглубокой канавой, за которой виднелось поднятое на невысокую земляную насыпь дорожное полотно. Неширокое, шагов в восемь-девять, с аккуратно насыпанными обочинами. Эта дорога, которую Илья сверху принял было за грунтовую, таковой не являлась, только ее твердое покрытие было не серым, а грязно-коричневым. Причем альваланский «асфальт» был не в лучшем состоянии — с трещинами и выбоинами.
— Не следят за дорогой местные, — прокомментировал состояние полотна Паша Пацан.
— Да ладно тебе, — возразил ему Борис. — Я, когда к бабке в Оленино ездил, в Тверской области на М-9 видал участки и похуже. А, казалось бы, федеральная трасса. Опять же, у них война идет, не до дорог.
— Хватит чесать языками! Отходим обратно в лес. Впереди, у обочины, я густой кустарник видел, там укроемся, — командирским голосом сказал Илья, решив взять на себя инициативу. В конечном итоге, если нет назначенного командира или старшего по званию, командовать начинает самый решительный и инициативный боец, разве не так? Это вроде и в уставе прописано. Пашу Пацана допускать к командованию, по мнению Ильи, было нельзя — слишком прямолинеен и склонен к авантюрам. Борис серьезней, но простоват и малость подтормаживает. А Ким? Хороший он парень и хороший друг, но командирскими качествами не обладает совершенно. В общем, надо брать дело в свои руки, а то совещания по каждому поводу и без оного до добра не доведут.
К некоторому удивлению Ильи, его приказ был принят как должное. Паша и Борис подчинились без разговоров, а Ким лишь окинул Илью долгим, понимающим взглядом и сказал, впрочем, почти без всякой иронии: «Есть, товарищ командир», после чего последовал за ними.
— Подождем тут некоторое время, — пояснил свою мысль Илья, когда десантники укрылись в густых кустах за обочиной. — Посмотрим, кто по этой дороге ездит или ходит. Если через полчаса никого не будет, сами аккуратно пойдем вдоль нее. Оружие приготовить к бою и ждать, но без команды не высовываться.
