Дэвид Вебер - На службе Мечу
— Мистер Григовакис, моё внимание привлекло то, что вы, как кажется, не имеете с миз Хернс того, что можно было бы охарактеризовать как чувство взаимопонимания, — сказал он. — Не затруднились бы вы прокомментировать причины этого?
— Я... — Григовакис сделал паузу и откашлялся, затем слегка улыбнулся беспокойной улыбкой. — Я на самом деле не знаю почему, сэр, — искренне произнёс он. — Несомненно это не потому, что что-то в ней меня задевает. Мы просто не ладим друг с другом. Разумеется, она единственный грейсонец, которого я знаю достаточно хорошо, чтобы думать, что знаком с ним. Может быть отчасти причина в этом, хотя я и знаю, что такого не должно быть. Честно говоря, я в некотором смущении. Я не должен задевать её так, как это делаю, и знаю это. Однако иногда это просто вырывается.
— Ясно. — Оверстейген задумчиво нахмурился. — Я вижу, вы подчеркнули то, что миз Хернс с Грейсона. Означает ли это, что вы предубеждены против грейсонцев, мистер Григовакис?
— Ох, нет, сэр! Я всего лишь нахожу их немного… слишком сфокусированными. Я начал было говорить “ограниченными”, но на самом деле это неправильное определение. Они всего лишь представляются… другими, так или иначе. Словно маршируют в другом ритме, полагаю что так.
— Думаю, это достаточно справедливо, — подумал вслух Оверстейген. — В конце концов, Грейсон действительно сильно отличается от Звёздного Королевства. Тем не менее, мистер Григовакис, я бы заметил вам, что вы обязаны справляться с любым личным… дискомфортом, который можете ощущать в отношении грейсонцев, и в особенности в отношении миз Хернс.
— Да, сэр. Понимаю, сэр. — искренне заявил Григовакис и Оверстейген секунду или две пристально разглядывал его. Затем он улыбнулся и его улыбка не была особо приятна.
— Подумайте, так ли это, мистер Григовакис, — без официальности произнёс Оверстейген. — Я понимаю, что некоторые офицеры — включая часть наиболее старших — как кажется полагают, что грейсонцы не вполне дотягивают до мантикорских стандартов. Я предлагаю вам расстаться с этой идеей, если случилось так, что вы её разделяете. Грейсонцы не просто достигли наших стандартов, это мы во многом, особенно сейчас, не достигаем грейсонских.
Григовакис слегка побледнел. Он открыл было рот, однако Оверстейген ещё не закончил.
— Являясь гардемарином, вы, мистер Григовакис, могли не обратить внимания на то, что Королевский Флот сейчас находится в процессе сокращения. Согласно моему твёрдому мнению это… не является мудрой политикой. Однако, независимо от того, мудра они или нет, грейсонский Флот делает прямо противоположное. И, если вы впадёте в ошибку, полагая, что раз Грейсон со всех точек зрения теократия, то обязан поэтому быть отсталым, невежественным и во всём нам уступающим, то однажды будете чрезвычайно ужасно и грубо избавлены от этих иллюзий.
Помимо этого, вы член экипажа моего корабля, а моей практикой не является допускать преследование одного члена команды другим. Миз Хернс не обращалась с претензиями ко мне или коммандеру Эбботу. Однако это не означает, что мы не знаем о сложившейся ситуации. Это также не означает, что я не знаю о том, что вы имеете склонность говорить с находящимися в вашем подчинении рядовыми с… энергией, ещё не оправданной вашим опытом. Я ожидаю, что обеим этим вашим привычкам с вашей стороны будет положен конец. Понятно?
— Да, сэр! — быстро отозвался Григовакис, борясь с искушением отереть пот со лба.
— Лучше бы это было так, мистер Григовакис, — сказал ему Оверстейген всё тем же неофициальным тоном. — И пока мы говорим об этом, наверное не помешало бы указать вам и на другие реалии. Я знаком с вашей семьёй. В действительности, мы с вашим дядей Коннолом несколько лет назад служили вместе и я считаю его своим другом. Я знаю, что ваша семья очень богата, даже по мантикорским меркам и может проследить свой род до самых ранних мантикорских предков сразу после Чумных Лет.
По сути дела, вы по праву пользуетесь бесспорно прочным и выдающимся положением среди лучших семейств Звёздного Королевства. Однако я полагаю, что с вашей стороны было бы разумно отметить то, что миз Хернс способна проследить свою родословную до первого Землевладельца Оуэнса в прямой последовательности в течении почти тысячи стандартных лет. И, несмотря на то, что она не носит никакого титула — разумеется, за исключением титула “мисс Оуэнс”, который, как я обратил внимание, она никогда не использует — её происхождение даёт ей превосходство над любым титулом Звёздного Королевства ниже герцога.
Григовакис с затруднением сглотнул и Оверстейген вновь холодно ему улыбнулся.
— Напоследок я выскажу вам последнюю мысль насчёт миз Хернс, мистер Григовакис, — произнёс он. — Ваша семья, как я уже сказал, известна своим богатством. Однако её богатство блекнет в сравнении с состоянием семейства Оуэнс. Мы привыкли считать Грейсон бедной планетой и это, несомненно, до некоторой степени оправдано, хотя я думаю, что вы могли бы быть удивлены, если бы изучили реальные цифры и их изменение за последние десять или пятнадцать стандартных лет. Однако Землевладелец Оуэнс является одним из всего лишь восьмидесяти Землевладельцев… и лен Оуэнс был основан всего лишь одиннадцатым. Он существует девять стандартных столетий, почти в два раза дольше, чем всё Звёздное Королевство. Землевладелец Оуэнс богат, влиятелен и не привык примиряться с неучтивым обращением с членами своего семейства. В особенности, с женской его частью. Я был бы крайне поражён, если бы миз Хернс обратилась за его содействием в столь незначительном деле и я сильно подозреваю, что она была бы очень огорчена, обнаружив, что отец когда-либо вмешивался в её дела. Ничто из этого, я полагаю, ничуть бы его не остановило. Аристократы, знаете ли, заботятся о своих.
Григовакис казался обмякшим в своём кресле и Оверстейген вновь дал креслу занять почти вертикальное положение.
— Рекомендую вам обратить внимание на пример древесных котов, мистер Григовакис, — заметил он. — На первый взгляд, древесные коты просто милые пушистые живущие на деревьях создания. Однако они тоже заботятся о своих и ни одна гексапума в здравом рассудке не рискнёт сунуться на их территорию. Я верю, что полезные выводы не пройдут мимо вас.
Он ещё мгновение смотрел в глаза гардемарина, затем кивнул на открытую дверь.
— Вы свободны, мистер Григовакис, — бодро произнёс он.
* * *Приступ головокружения и тошноты был вещью, к которой Абигайль ещё не приспособилась. Честно говоря, он сомневалась, что когда-нибудь к ней привыкнет, однако совершенно не собиралась демонстрировать свой неуместный приступ дискомфорта под взорами более опытных, особенно теперь, когда за ней следило так много этих опытных взоров. И когда Шобана и Карл готовились к намного более… интересному времени, чем она.
Первое пересечение альфа-стены из гиперпространства обратно в обычное являлось аналогом старой морской традиции “пересечения экватора” Старой Земли. Точно также, как пересечение экватора Старой Земли превращало моряка-неофита в настоящего “морского волка”, первый альфа-переход в обычное пространство превращал новообращённого космонавта из “землеройки” в “гиперсобаку”.
Несмотря на участи в полудюжине учебный рейсов в ближнем космосе и внутри системы, ни Карл Айтшулер ни Шобана Коррами до назначения на “Стальной кулак” никогда не покидали систему Мантикоры. Это означало, что они перенесут все традиционные глумления, полагающиеся тем жалким типам, которые ещё не проходили стену. Церемонии, которые включили бы в себя все виды испытаний посвящения (многие из которых были сохранены и переняты с океанов Старой Земли), должны были занять некоторое время и, несмотря на сильные спазмы в собственном желудке, Абигайль скорее испытывала сожаление, что не могла принять личное участие в проведении обрядов.
К счастью, однако, она уже была гиперсобакой и проявила должную предусмотрительность, сохранив в доказательство этого свидетельство о пересечении стены, выданное ей капитаном корабля, который доставил её с Грейсона на Мантикору в первый раз. Также после поступления в Академию Абигайль была в отпуске дома шесть или семь раз, и это означало, что по сравнению с Карлом и Шобаной она набила руку на гиперпереходах. Что, по крайней мере, значило, что она не подвергнется возможности быть вымазанной жиром, подвергнуться бритью всего тела, обязанности съесть или выпить всевозможные отвратительные субстанции или же быть подвергнутой другим обрядам перехода, которым старые представители клуба столь охотно подвергали своих товарищей-новичков.
Однако это также означало, что она и Григовакис, который тоже имел в своём досье несколько коммерческих пересечений стены, были свободны для обычной службы. И пока Карл, Шобана и горстка других землероек из числа рядовых членов экипажа подвергались превращению в гиперсобак, Абигайль обнаружила себя работающей помощником лейтенант-коммандера Аткинс во время выхода “Стального кулака” из гиперпространства почти около самой гиперграницы системы Тиберия. А также напряжённо работающей над демонстрацией столь же пресыщенного отношения к ещё одному пересечению стены.
