Александр Белаш - Эскорт
— «Сервитер Бонд» вызывает… — Форт ждал соединения. Даже если вся станция вымерла, ответит автомат.
— «Скайленд-4» на связи. Приняла диспетчер Гердип Сингх.
— Говорит капитан Фортунат Кермак. Прошу соединить меня с комиссаром Сато.
— Минуту, капитан…
— Как у вас обстановка, Гердип?
— Сейчас гораздо лучше, капитан. Час назад прибыли медики с «Рэд Ринг»; они дали весьма благоприятный прогноз.
— Рад за вас.
Появлению на экране комиссара предшествовали дивные звуки и картины. Он умел подать себя, как лидер продаж среди товаров.
Загудели басом трубы, зазвенели бубны, и гулко ударил большой гонг. Воспоминания об этой пафосной, помпезной музыке были еще свежи у Форта — ею открывались придворные новости всепланетарного туанского телевещания. Для иммигрантов в туанский мир считалось желательным (то есть обязательным) смотреть это и ликовать до всхлипывания.
За сим появлялся нарисованный Его Величество Правитель Алаа Винтанаа, бывший космолетчик и завсегдатай тусовок полусвета. Фото— и видеодокументирование важных персон считалось постыдным, поэтому их рисовали аниматоры. Закадровый лейб-диктор описывал трапезы и досуг ЕВП, школьные успехи его деток, наряды его супруги. Под занавес патриотам предлагалось купить новый альбом о жизни монарха. Дворцовая типография Дома Гилаут безмерно наживалась на приезжих, из любопытства и в сувенирных целях скупавших открытки, альбомы, значки и плакаты с ЕВП и его семейством. Форт замечал лики ЕВП даже на наручных часах и бюварах. Такой бы пиар любому Президенту Федерации — он бы переизбирался, пока не развалится.
Заставка перед Сато обошлась без гимна, но свой образ комиссар оцифровал и подал как анимацию. Он был так вылизан и гладок, что у Форта критически упала информационная насыщенность зрения — глазам не за что было цепляться, взгляд соскальзывал, и подкрадывалась скука.
— Счастлив вновь увидеть вас, капитан Кермак.
Еще раз лицезреть артона Сато не надеялся. Письмо с перечислением мелких неисправностей на лихтере он даже читать не стал — пусть Кермак пожинает урожай своей судьбы, отягощенной нетерпимостью. Но артон упрямо добивался разговора! Он получит разговор.
— Что заставило вас выйти на прямую связь в режиме диалога? Причина должна быть весомой, иначе расходы за сеанс возлягут на вас.
— Здравствуйте, комиссар. Докладываю — на судне произошел ряд новых аварий. Взрыв в двигательном отсеке 4; Д4 вышел из строя. Есть признаки утечки из тороидальной батареи 3. Появились автономные плазмоиды, угрожающие кораблю и жизни экипажа; в частности, они создали перебой связи с машинным отделением. В сложившейся ситуации я намерен принять меры по спасению корабля и команды — затормозить судно и вернуться на «Скайленд», а если обстановка станет неуправляемой — покинуть корабль в дрейфе с отключенными движками и возвратиться на челноке.
Гипсовое лицо Сато осталось бесстрастным, только ресницы мерно вздрагивали и красиво шевелились губы:
— Вы обращаетесь не по адресу. С такими вопросами следует адресоваться в отделение транспортно-космического управления. Прискорбно, что вы не осведомлены о существующей субординации. Но я правомочен ответить вам, так как в любом случае ответ транспортников пойдет через меня. Ответ — нет.
— А яснее?
— Кажется, яснее некуда. Я запрещаю вам прерывать рейс, возвращаться и оставлять корабль. Продолжайте полет.
— Мне напомнить список аварий? Показать плазмоиды на экране?
— Излишне. Я вам верю.
— Хорошо. Я известил вас и теперь буду действовать по шкиперскому праву. Я отвечаю за людей и судно, и что мне делать, решаю сам.
— Нет, — тем же бархатным, почти ласковым голосом возразил Сато. — Поскольку за связь платите вы — а это несомненно, так как повод не стоит соединения on-line, — я выскажусь подробней. «Сервитер Бонд» принадлежит правительству Федерации и с момента покупки приписан к «Скайленду-4». Вы не собственник судна, и поэтому шкиперское право на вас в полной мере не распространяется. Вы наемный контуанец, — подчеркнул он почти по слогам, — иностранный подданный. Не так ли?.. Далее — вы наняты в момент чрезвычайной ситуации, которая на «Скайленде» продлится весь период карантина; «чрезвычайка» распространяется и на вас по факту приписки судна, а она предусматривает полное подчинение распоряжениям администрации, с которой вы подписали контракт. Пункт 7-16 параграфа 208 Правил космических сообщений; текст в памяти БЭМа, извольте убедиться. Но это не главное. У вас на борту плазмоиды. Пока это так, вы не имеете права подходить ни к какому объекту, даже необитаемому.
— Положим, так — но покинуть судно мы можем.
— Нет. Разве я неясно выразился? Я запретил вам. До тех пор, пока судно управляемо и на ходу, — полет должен продолжаться. Пункт назначения вам известен — вот и следуйте своим курсом. В случае самовольного оставления судна ваши действия будут тщательнейшим образом расследованы. Упаси вас бог нарушить хоть что-нибудь из правил, которые я назвал. С учетом «чрезвычайки», фэл и плазмоидов суд накрутит наказание по максимуму. Долгие каторжные работы вам обеспечены, будьте уверены.
«Только вернись живым, — сладко думал Сато, стараясь найти на непроницаемом лице артона хоть след, хоть тень эмоций, — я тебе так припомню твое «побелки много», что до смерти икать будешь».
— Есть вариант — вызвать спасателей, — артон не сдавался, даже придавленный грудой неотразимых аргументов.
— …чтобы они доложили, что судно цело и исправно, а вы с него дезертируете, — перекрыл Сато и эту лазейку. — И спасательную операцию оплачивать придется вам. Вы богаты?
— Еще вопрос, — артон сидел железно, как отлитый вместе с креслом. Сато даже залюбовался его выдержкой. — Багаж Кэна Мерфанда. Вы его досматривали. Что в нем?
— Я? Досматривал? — брови Сато поднялись. — С чего вы взяли?
— Багаж опечатан на «Скайленде».
— Не службой безопасности. Таможенный контроль… и, кажется, юрист составлял опись содержимого. Ничего запрещенного к перевозке. Личные вещи, какие-то семейные реликвии, бумаги.
— И замки ящика заварены.
— Вот как? Что-то не припоминаю… вы ошибаетесь, капитан. Не думаю, что вы пытались покопаться в вещах умершего?
— Что вы, как можно… просто осмотрел контейнер снаружи. Значит, вещи. Я хотел бы получить опись.
— Она есть в грузовых документах.
— Очень краткая. «Личные вещи — весом 57,2 кг». Юрист не перетрудился, описывая их.
— Боюсь, он был уже болен в момент описи. Позже его госпитализировали с тяжелой формой фэл.
— Почти не сомневаюсь, что бригада, снаряжавшая корабль, тоже слегла, причем вместе с представителем регистра Ллойда. А то у меня нехорошие догадки о том, годился ли корабль к полету.
— Нет, догадки мы оставим в стороне. Для разбирательства принимается лишь заверенная документация.
— Я постараюсь ее составить.
— Да, конечно. До встречи, капитан.
СЕАНС ПРЯМОЙ СВЯЗИ ОКОНЧЕН.
— Сволочь, — сказал Форт погасшему экрану. — Девушки, вы все слышали?
— Как это надо понимать? — растерянно облизнулась Эш.
«Он лгал», — хотелось сказать Форту, но… рано говорить о тех старательно упакованных каменьях.
— Нам запретили возвращаться с полдороги.
— Понятно. Дело в законах эйджи?
— Да, будь они трижды неладны. Мы подписались на рейс в режиме «чрезвычайки», вот на чем он сыграл. И плазмоиды… Молчать о них было нельзя, но мы сознались, что лихтер взрывоопасен.
— Что же нам делать? — голос Эш дрогнул.
— Багаж… — как бы не слыша ее, проговорил Форт. — Я очень не уверен в багаже покойника. Кто скажет, что там за вещи?.. Он странно выглядит. Стоп! Есть запасные листы фартанговой обшивки. Сварим из них изолирующий короб, закупорим в нем багажный контейнер и перенесем в наиболее защищенный отсек. Хотя бы в ДО4 — на четвертый плазмак рассчитывать не стоит.
Экран ожил, высветив строку:
ПОЛУЧЕНО СООБЩЕНИЕ ДЛЯ «СЕРВИТЕР БОНД». ПРОЧИТАТЬ.
— Капитан, — Далан, заинтересованная яркой строкой, влезла между Фортом и экраном, надвинув усилитель на глаза, — я искренне советую не зачинать ругаться с человеком на «Скайленде». Если пишет он — пожалуйста, не надо. Он, я четко слышала, настроен против нас. А вы имеете на него злость. Это бесплодно. Плодотворней заняться работой на судне.
— Обещаю, — буркнул Форт, принимая письмо. Какое слово Сато приберег, чтоб сказать напоследок?..
[ Нет. Ни в коем случае ]
«Нечего сказать, вежливое напоминание. За казенный счет мог бы и больше написать. И как категорично-то: „Ни в коем…“ Ой, что-то неправильно с тем багажом. Зачем Сато врет и зачем так настаивает?..»
Взгляд не успел сместиться с тела письма на строки свойств, как Далан возмущенно каркнула:
— Это письмо без отправителя!
«No adr.» — кратко чернело там, где должен быть номер узла, пославшего письмо, и обратный адрес. «Опять!..» — Форт мигом обратился к пункту слежения: был ли сигнал с будильника?
