Дэн Симмонс - Восход Эндимиона
– Это не «Иггдрасиль»! – прокричала Энея.
Я кивнул. Погибший корабль двигался из северной части сферы, а до «Иггдрасиля» уже рукой подать, не больше километра вдоль вибрирующей, разламывающейся ветви.
Если только я не сбился с пути. И если «Иггдрасиль» еще не уничтожен. И если он не отчалил без нас.
– Я говорила с Хетом Мастином! – Энее приходилось кричать. Мы как раз пролетали облако растекавшегося воздуха, и шум стоял оглушительный. – На борту только три сотни из тысячи.
– Угу, – отозвался я. Я не понимал, о чем она. Какой тысячи? Откуда тысячи? Некогда расспрашивать. Не отрывая глаз от темного пятна кроны, замаячившего в километре слева от нас, на другой спиральной ветви корабля, я повернул ковер. «Иггдрасиль» это или не «Иггдрасиль», все равно бежать больше некуда. Электромагнитное поле с каждой минутой слабело, скорость ковра падала прямо на глазах.
И вдруг поле исчезло. Ковер-самолет дернулся в последний раз и полетел кувырком среди изувеченных ветвей.
– Ну, вот и все, – сказал я. Мои слова прозвучали очень тихо – за исчезающим силовым куполом уже не было воздуха. Ковер-самолет был сконструирован семь веков назад влюбленным стариком для обольщения юной племянницы, а не для полетов в открытом космосе. – Мы сделали все, что могли, детка.
Я снял руки с нитей управления и обнял Энею.
– Нет! – Энея впилась пальцами мне в руку. – Нет, нет, – повторяла она и что-то набирала на комлоге.
На фоне кувыркающихся звезд появилось лицо Хета Мастина.
– Да, я вас вижу.
Исполинское дерево-звездолет зависло в километре над нами. Сплетение покрытых листьями ветвей зеленело за мерцающим лиловым куполом силового поля, медленно отделяясь от пылающего Звездного Древа. Ковер здорово тряхнуло, и на долю секунды я подумал, что нас подбили с «архангела».
– Эрги нас втянут! – закричала Энея, схватив меня за руку.
– Эрги? – переспросил я. – Мне казалось, что на дереве-корабле только один эрг, управляющий движением и силовыми полями.
– Обычно один. Иногда – два, если маршрут нестандартный: например, при путешествии в верхние слои звезды или сквозь ударную волну гелиосферы двойных звезд.
– Значит, на «Иггдрасиле» два эрга?
Дерево приближалось, заслоняя звезды. Позади нас беззвучно вспыхивали плазменные взрывы.
– Нет. Двадцать семь.
Силовое поле втянуло нас в корабль. Верх и низ поменялись местами. Мы спланировали на верхнюю палубу, чуть ниже мостика, у самой кроны корабля. Не успел я отключить исчезающе малое защитное поле, как Энея, подхватив рюкзак и комлог, бросилась к лестнице.
Я аккуратно скатал ковер, сунул его в кожаный футляр, закинул за спину и рванул вдогонку.
На мостике был только капитан корабля Хет Мастин со своими помощниками, но на палубах и лестницах толпилось множество народу – Рахиль, Тео, А.Беттик, отец де Сойя, сержант Грегориус, Лхомо Дондруб, десятки беженцев с Тянь-Шаня и еще многие десятки людей, не Бродяг и не тамплиеров, самых обыкновенных мужчин, женщин и детей, которых я видел впервые.
– Это беженцы с сотни миров Священной Империи, их подобрал «Рафаил» отца капитана де Сойи, – пояснила Энея. – Мы рассчитывали принять на борт еще несколько сотен человек, но теперь слишком поздно.
Я последовал за ней на мостик. Хет Мастин стоял в круге органического сенсорного управления: он видел данные, поступающие от оптоволоконных нервов, которые пронизывали все дерево, голограммы космоса за правым и левым бортом, за кормой и прямо по курсу, отсюда он мог мгновенно связаться с тамплиерами, которые несли вахту с эргами в ядре поддержания сингулярности, в корневых двигателях и на всех остальных постах. Посередине висела голограмма самого дерева, и Хет Мастин в любой момент мог коснуться ее своими длинными пальцами, чтобы вызвать посты или изменить курс.
Тамплиер оглянулся на Энею, быстрыми шагами пересекавшую священный мостик. Полуприкрытое капюшоном лицо с азиатскими чертами хранило полнейшую невозмутимость.
– Очень приятно, что вы не остались за бортом, Та-Кто-Учит. Куда вы хотите направить корабль?
– За пределы системы, – без колебаний ответила Энея.
Хет Мастин кивнул:
– Разумеется, мы привлечем огонь. Огневая мощь Имперского Флота поразительна.
Энея ничего не сказала. Голограмма дерева медленно повернулась, а вместе с ней повернулись и звезды за бортом. Продвинувшись еще километров на двести внутрь системы, мы развернулись и полетели обратно, к изувеченной Биосфере. Там, где висели в сплетении ветвей наши коконы, теперь зияла дыра. Тысячи квадратных километров леса погибли. «Иггдрасиль» медленно проплыл среди миллиардов плавно кружащихся листьев – кое-где еще сохранились остатки воздуха, и листья ярко пылали, а их пепел покрывал серым слоем невидимую границу силового поля, – и аккуратно вышел за пределы Биосферы.
Все пространство позади нас было заполнено мириадами мерцающих светлячков, горящих силовых полей, бесчисленными вспышками и взрывами, огненными росчерками ракет, гиперкинетических торпед, маленьких истребителей и «архангелов». Звездное Древо напоминало планету вулканов, извергающую пламя и град обломков. Поливочные кометы и астероиды, сбитые с орбит ударами Флота, пробивали Звездное Древо как пушечные ядра. Хет Мастин высветил тактическую голограмму, и нашим взорам предстала вся Биосфера. Она полыхала пожарами (кое-где пламя бушевало на поверхности размером с мой родной Гиперион), на ней зияли сотни тысяч разрывов и прорех. Радары ближнего и дальнего слежения зафиксировали тысячи самодвижущихся объектов, но их число убывало с каждой секундой – мощные «архангелы» один за другим уничтожали корабли-разведчики, факельщики, истребители и корабли-деревья Бродяг с расстояния в несколько астрономических единиц. Миллионы Бродяг-вакуумщиков бросались на атакующих и гибли, как мотыльки в пламени огнемета.
На мостик решительно взошел Лхомо Дондруб, одетый во «вторую кожу». В руках он держал длинную штурмовую винтовку.
– Энея, куда мы, тысяча чертей, направляемся?
– Из системы, – ответила она. – Лхомо, мы должны уйти.
– Нет! – покачал головой летун. – Мы должны остаться и принять бой. Нельзя бросать друзей.
– Лхомо, мы не можем спасти Звездное Древо. Я должна уйти отсюда, чтобы сразиться с Империей.
– Давай убегай, если ты должна! – воскликнул Лхомо, натягивая на голову серебристый капюшон. Его безупречные черты исказились гневом. – А я останусь и буду сражаться здесь.
– Они убьют тебя, друг, – спокойно сказала Энея. – Тебе не одолеть звездолет класса «архангел».
– Ну, это мы еще посмотрим! – бросил Лхомо. Серебристая пленка теперь покрыла все, кроме его лица. – Удачи, Рауль.
– И тебе тоже, – ответил я. Горло у меня перехватило, и я покраснел от стыда, что остаюсь, и от горечи расставания с этим отважным человеком.
– Лхомо, ты бы лучше помог борьбе, если б отправился с нами… – притронулась к его могучей руке Энея.
Покачав головой, Лхомо опустил текучую маску. Динамики синтезировали искаженный, звенящий металлом голос:
– Удачи тебе, Энея. И да помогут тебе Будда и Христос. Да помогут Будда и Христос всем нам.
Подойдя к краю платформы, он оглянулся на Хета Мастина. Тамплиер кивнул, коснулся голограммы и прошептал что-то в оптоволоконный датчик.
Гравитация ослабла. Наружное поле замерцало и сдвинулось. Лхомо перебросило, развернуло и катапультировало в открытый космос. Серебряные крылья развернулись, наполнились солнечным ветром и понесли его вместе с парой десятков Бродяг, вооруженных жалкими винтовками, к ближайшему «архангелу».
На мостик поднялись Рахиль, Тео, Дорже Пхамо, отец де Сойя, сержант, А.Беттик и далай-лама. Они вежливо держались поодаль, чтобы не мешать капитану.
– Нас засекли, – сообщил Хет Мастин. – Открывают огонь.
Силовое поле окрасилось алым. Я услышал шипение. Казалось, мы провалились в центр звезды. Дисплеи мигнули.
– Держит, – сказал Истинный Глас Древа Хет Мастин. – Держит.
Он говорил о защитном поле, но Флот тоже держал нас на мушке, продолжая обстрел, пока мы разгонялись. О движении сообщали лишь голографические дисплеи – над нами не было ни одной звезды, только потрескивающий, шипящий огненный свод. Разрушительная энергия бурлила и неистовствовала в нескольких десятках метров от нас.
– Позвольте узнать, какой курс? – осведомился Хет Мастин у Энеи.
Она устало коснулась лба, словно пыталась вернуться к реальности.
– Куда-нибудь, где видны звезды.
– Под таким обстрелом нам ни за что не добраться до точки перехода, – сказал тамплиер.
– Знаю. Просто… подальше… где я смогу видеть звезды.
– Возможно, мы уже никогда не увидим звезды. – Хет Мастин поднял глаза к бушующему адскому пламени.
– Мы должны, – просто сказала Энея.
Внезапно послышались взволнованные крики. Я оглянулся.
