Бен Бова - Венера
- Но я мог бы…- начал Родригес.
- Нет, нет! - перебил я его. Слова вырывались из моего горла, точно рыдания, я держался из последних сил.- Она будет капитаном. Я не могу рисковать экспедицией. Если экспедиция сорвется - все пропало. У меня связаны руки.
Дюшамп позволила себе улыбку победительницы.
- Благодарю вас,- произнесла она и направилась к выходу. Уже взявшись за ручку, она повернулась вполоборота и сказала:- Кстати, произошли некоторые изменения в составе команды. Нунэли не полетит. Я взяла на ее место биолога.
Она открыла дверь и наконец покинула мой кабинет. Я остался стоять, с облегчением понимая, что решение объявлено, и беспокоило меня только, как воспримет его Родригес… И еще это упоминание Дюшамп о новом члене экипажа - биологе, взятом вместо астронома. Биолог? Но зачем? Разве на Венере есть что-нибудь живое?
Родригес вернул меня к реальности.
- Ладно, пусть будет по-вашему.
Его кулаки медленно сжались. Казалось, он готов был пустить их немедленно в ход, обрушившись на первый подвернувшийся под руку предмет. У меня появились серьезные опасения за свой внешний вид.
- Не уходите,- предложил я ему.- Вы станете заместителем командира. Как это говорится… вице-капитаном.
- Экс-капитаном,- хмуро проронил, он.- Нет, это не по мне.
- Я удвою вам жалованье.
Он явно продолжал сердиться и не шел ни на какие уговоры. Тут дело было не в деньгах, а в его уязвленной чести.
И тут я понял, что Родригес хмуро смотрит на закрытую дверь.
- Я прибавлю вам премию из своей призовой суммы. Пожалуйста, не бросайте меня. Вы мне нужны. Мне без вас… ну просто никак.
Родригес медленно повернулся ко мне.
- Эта сучка знает, что я ни за что не упущу шанса слетать на Венеру. Она знает, что я полечу все равно, вне зависимости от того, какое звание вы мне присвоите, и на какую должность назначите, и каким жалованьем вознаградите. Она все просчитала.
- Так значит вы летите? - От радости у меня перехватило дух.- В качестве заместителя капитана?
- Лечу,- неохотно согласился он.- Даже если она будет капитаном. Я не могу упустить такой возможности. И этого права не уступлю никому, ни за какие деньги.
Я с облегчением рухнул в свое кресло.
- Спасибо, Том,- облегченно вздохнул я.- Я очень тебе благодарен. Бескрайне.
Астронавт невесело улыбнулся.
- Но я все же приму от вас двойное жалованье, босс. И премию. Пусть эта сучка знает, чего я стою.
Я кивнул, уже чувствуя наползающую слабость, когда он покинул кабинет.
«Ни за какие деньги»,- сказал Родригес. Вот как он сказал. Но точно так же принял деньги, как и все остальные. «Дают - бери, а бьют - беги» -вот единственный закон этого мира, которому подчиняются все беспрекословно. Да, и еще, как она там сказала, эта Дюшесса, или как ее - ну, в общем, Дэ - теперь она для меня всегда будет Дэ - значит, она сказала (если мне не изменяет память): «Золотое правило - у кого в руках золото, тот и прав». Вот и все. Как легко. Как правильно мы живем.
Да и почему бы Родригесу не взять эти деньги? На деньги можно купить все что угодно. И пока отец платит деньги, будут приниматься «правильные» решения.
* * *
Мне так и не удалось узнать ничего о том, что поделывает Ларс Фукс. Даже от отца. Скорее всего, он на самом деле ничего не знал. Казалось, этот человек просто исчез. Его просто не существовало.
- Ничего, скоро он появится,- время от времени «утешал» меня отец в своих оптимистических посланиях.
Я запросил изображение на экран, и отец снова появился передо мной.
- Но что он может сделать - ему же еще нужно выбраться с Пояса астероидов?
- Не беспокойся за него. Я не удивлюсь, если он уже отправился на Венеру прямо оттуда,- кисло заметил отец.- Его приятели, такие же «каменные крысы», молчат, сколько мои люди ни пытаются выдавить из них информацию.
- Но ведь он должен зарегистрировать корабль в Международной Космической Ассоциации, в МКА, разве не так?
Отец кивнул:
- Рано или поздно ему придется это сделать… или корабль будет объявлен вне закона. А я не собираюсь выплачивать премию тому, кто объявлен вне закона.
* * *
Ракета доставила нас к месту старта без проблем. Через десять минут мы уже были на орбите. Меня стало мутить от нулевой гравитации, которая в простонародье называется «невесомостью». Иными словами, состояние невесомости вызвало у меня состояние невеселости. И еще какой невеселости: желудок как будто вывернули наизнанку, словно приготовившись натянуть его на барабан, и я все время чувствовал себя так, будто безостановочно лечу в пропасть, хотя на самом деле мое тело мирно покоилось в кресле, пристегнутое ремнями. Стоило двинуть головой, чтобы моментально ощутить все оттенки и нюансы тошноты и головокружения, так что я предпочел сидеть, не двигаясь без нужды, если так можно сказать, «сидеть как вкопанный», и стараясь не дергаться, не рыпаться, не… ну и можете себе представить все, что можно считать синонимом к слову «двигаться». Не шевелиться, короче говоря. Ракету все это время мотало по сторонам, так как она приступила к маневрированию в орбитальных доках.
Все это тянулось часами, как мне казалось. Жизнь моя в этом состоянии явно затягивалась. Но наконец я почувствовал счастливое блаженство - обретение веса. После невесомости чувство такое, будто рождаешься заново.
Мой корабль «Гесперос» - правильнее сказать «моя ладья», поскольку назван был он женским именем, или «моя каравелла» - в общем, как ни скажи, все равно звучит странно - был сконструирован специально с расчетом полета на Венеру. То есть на другую планету на нем лететь было бы просто неудобно - не то чтобы перед человечеством неудобно, а в чисто бытовом смысле. Он оказался слишком маленьким, тесным и неуютным, как комната в общежитии. Чтобы перебросить «Гесперос» на орбиту Венеры, мы арендовали старую судостроительную платформу «Третьей», перегнав ее с Пояса астероидов и слегка перестроив для выполнения назревшей задачи. Оба судна соединили стапельными кабелями, и теперь они вращались вокруг общего центра гравитации, создавая, таким образом, на борту корабля гравитацию, близкую к земной.
Делалось это не только для комфорта. Дело в том, что на Венере гравитация всего процентов на пять отличается от земной, и если мы бы летели в абсолютной невесомости, наши мышцы совершенно обмякли бы и атрофировались за два месяца полета. Таким образом, подготовленные с помощью искусственной гравитации, вызванной вращением, мы могли нырнуть в облака Венеры, едва достигнув ее орбиты.
Как только прозвучало предложение отстегнуть ремни, я поспешил в свою каюту на «Третьене». Когда «Третьей» курсировал между Поясом астероидов и системой Луна- Земля, на нем были оборудованы капитанские апартаменты. Я увидел, что каюты обставлены соответствующим образом, хотя обстановка показалась мне несколько ветхой. Несмотря на это, складная койка была достаточна уютна и все настенные экраны работали. Места тоже оказалось достаточно, чтобы не ощущать приступов клаустрофобии и чтобы гости не загромождали комнату, не толпились в ней. Иллюминаторов, к сожалению, не было, но стенные экраны легко настраивались, воспроизводя любой пейзаж из моей видеотеки.
Затем я проверил все туалеты и ванную. Сантехника была в порядке. Очень хорошо. Медицинский кабинет забит запасами транквилизаторов, и целых три шприца-инъектора - на всякий случай! - лежали в шкафу возле раковины. Просто прекрасно.
И все же в каютах ощущался отчетливый запах затхлости. Может, корабль плохо проветрили? Хотя как можно проветрить каюты на орбите, просто не представляю. Или это ощущалось чье-то присутствие? Прошлого хозяина? Впрочем, мне все равно никогда не привыкнуть к этой обстановке. К тому же откидной стол и еще кое-какие предметы обстановки оказались не в моем вкусе.
Но теперь уже все равно ничего не изменить. Я выстрелил в себя ударной дозой транквилизаторов и подошел к столу. Предстояло еще многое сделать… Дюшамп будет капитаном, очень хорошо. Просто замечательно, пусть будет. Но по какому праву она позволяет себе отстранять астронома и назначать кого-то другого, с кем я даже не встречался? Что еще за биолог?! Я им покажу!
Это у меня всегда такой подъем после укола транквилизатора. Видимо, появляется добавочный адреналин. «Добавочный» - это, конечно, всего лишь слово, своего-то у меня» наверное, не было с рождения.
Я попросил систему интеркома отыскать мне новоиспеченного капитана. Спустя несколько секунд изображение ее осунувшегося лица с заостренными чертами появилось передо мной на стене.
- Мне нужно поговорить с вами, капитан,- сказал я, вкладывая особое чувство в последнее слово.
- Мы еще не закончили проверку систем,- железным голосом ответила она.- Я освобожусь через час и… - тут она зажмурилась,- и одиннадцать минут.
- Тогда я жду вас в моих апартаментах… то есть каюте. До встречи.
