Дина Роговская - Южный крест
– Мисс… Мисс…
Фу! Что за мерзкий запах? Я недовольно отвернулась, плотнее сжав веки.
– Фрэнсис… Открой глаза, Фрэнсис…
Майкл?
– Ты где был? – спросила я, повернувшись на звук его голоса и открыв глаза.
– И тебе привет, как ты?
– Я тебя спросила, где ты был? – я вспомнила про доктора. – Док, завтра рука должна работать, – сказала я ему и снова повернулась к своему брату: – Ну?
Он замялся.
– У тебя здесь подружка, и ты свалил к ней, да? – возмущенно спросила я. – Как раз, когда меня все бросили и за что-то ненавидят!
– Кто тебя ненавидит? О чем ты? – он беспокойно взглянул на доктора.
– Это не шок, на меня смотри! – велела я. – Развлекался?
Он молча кивнул.
– Сволочь, – я отвернулась, – уходи.
– Фрэнсис…
– Убирайся. Ты был мне нужен. Ты единственный мог меня поддержать, а ты… Не хочу тебя видеть.
– Да о чем ты, черт возьми?!
– После посадки на «Кентавр» никто из вас слова мне не сказал, как будто я в чем-то провинилась перед вами…
Я почувствовала его теплую ладонь на своей руке. Хорошая у него ладонь, надежная, мягкая. Держи меня крепче, Майкл, держи меня так крепко, как можешь, ты не можешь даже представить, на какую мину я здесь налетела…
– Мы вовсе не не разговариваем с тобой, – сказал он, – просто ты такое провернула на таком корабле, и мы при этом выжили. У нас не было слов, чтобы как-то выразить свои чувства. У меня до сих пор нет…
– Можно было обнять и сказать: «Спасибо». Похлопать по плечу…
– По которому? – улыбнулся он.
Вот, негодяй, знает, что не выдержу.
– Ну, посмотри на меня.
– Отстань.
– Ну, Фрэнсис… – он осторожно подергал меня за левую руку.
Губы мои предательски дрогнули в улыбке, и я повернула голову.
Он довольно сиял зубами в ответ.
– Можно завтра прийти на инструктаж? – спросил он.
– Хотел отвертеться? – спросила я.
– Мечтал попасть, – поправил он меня.
Я вспомнила о докторе.
– Доктор, в итоге что с рукой?
– Лишнюю жидкость откачали, сделали снимок. Был подвывих плеча с защемлением нерва. Плечо вправили. Подвигайте пальцами… Отлично. Мы ввели все необходимое для регенерации в кровь, дальше организм работает сам. Плечо немного поноет, но теперь все будет в порядке.
– Подпишите разрешение на вылет, – напомнила я.
– Странно, – сказал он задумчиво, держа в руках бланк, – вы тут уже легенда, а от этой бумажки зависит, будете ли вы летать.
– Да, действительно, – я села и надела куртку сама, – подпись, – напомнила я.
Доктор вышел из транса и подписал бланк.
– Щадящий режим…
– Никаких резких движений, избегать физических нагрузок, – закончила я за него и забрала из его рук бланк, – спасибо. Надеюсь, больше не увидимся. – Я вышла.
– Она так всем врачам говорит, не берите в голову, – услышала я голос Майкла уже из коридора, – эй, Фрэн, подожди!
Он догнал меня.
– Прости.
– За что?
– Ну, мы сами были еще в шоке, ты права… Я смотрел запись нашего полета в баре…
Я почувствовала тошноту.
– Не надо…
– Я бы так не прошел. Не на «Поллуксе».
Некоторое время мы шли молча.
– В одном варианте ребята наложили на картинку наши разговоры по рации с тобой. Я совсем не думал так о тебе на самом деле, и никто из нас, – поспешно добавил он.
– Ладно, пойдем на «Поллукс», я голодная.
– Здесь не хочешь поесть?
– Под эти записи? Я не смогу. Я не люблю вспоминать сделанное.
– Ладно, только захвачу здесь нормальной еды. Что у тебя есть из фильмов?
– Много. «Вавилон 5», «Стартрек», «Светлячок»…
– Ты подготовилась.
– А то…
Майкл захватил по дороге еды, и вскоре мы были на «Поллуксе». Незаметно для меня вокруг нас собралась вся команда. Мы ели, смеялись над фильмами и каждый из них под разными предлогами осторожно потрепал мне плечо…
* * *На следующий день я проснулась в смешанных чувствах. Майкл снова рядом, сегодня инструктаж и первый вылет на новом истребителе. Обожаю испытывать что-нибудь новое. Но во всем этом бочонке меда была одна здоровенная такая ложка дегтя. И сегодня мне потребуется все мое недюжинное самообладание.
После завтрака меня проводили в небольшой зал для инструктажей в секторе пилотов.
– Майор Фрэнсис Морган, – представил меня командор Лоуренс пилотам, все встали по стойке смирно, – она проведет инструктаж. Пробный вылет пройдет под руководством майора и пилота высшей категории Майкла Сэйнфилда.
Майкл скромно кивнул и сел в заднем ряду. Звезда его масштаба может уже не самоутверждаться. Командор вышел, я разрешила пилотам сесть.
– Пока займемся теорией, – сказала я, – изучим чертежи и принципы действия систем. На бумаге и в машинах. Летать будем после того, как мы с мистером Сэйнфилдом узнаем все их возможности.
Ни смешка, ни комментариев. Люблю профессионалов.
Мы подробно разобрали чертежи и технические характеристики. Мы проработали четыре часа. Когда вопросов не осталось, я раздала каждому пилоту по экземпляру технической документации, и все разошлись.
Майкл подошел и присел на край стола, пока я собирала бумаги и снимала плакаты.
– Ну, и что тебе сделал этот бедолага-пилот? – спросил он.
– О чем ты? – я собрала файлы.
– Джозеф Паркер.
Пора уже привыкнуть, что интуиция у моего брата не хуже моей.
Я аккуратно подбила пачку бумаг в руках и подняла глаза.
– На чем я прокололась?
– Ты ни разу на него не взглянула, в то время как внимательно следила за реакцией остальных. И ему ты швырнула бумаги на колени, а остальным отдала в руки.
– Ясно, – я смотрела Майклу в глаза.
Нет, не хочу ему врать.
– Он был моим первым ведущим, у нас завязались отношения. Год пролетел как один день. И вот, однажды в офицерском клубе его поздравляют с рождением первенца. Вечеринка-сюрприз, – я усмехнулась, – сюрприз был для всех. Сразу после речи командира я со всей силы двинула ему в челюсть и уехала, – голос у меня все-таки сорвался, – он женился и обзавелся ребенком, пока встречался со мной, понимаешь? Никто не знал о наших отношениях, мы их не афишировали, но после этой вечеринки все вскрылось. Я не ожидала, что наши парни встанут на мою сторону, но все же какой-то кодекс чести еще есть. Его вынудили подать рапорт о переводе в другую часть, – я опустилась на стул, – я потом узнала – это был клановый брак. Ты знаешь, от этого не отделаться никак, но он мог не встречаться со мной. Он мог поступить правильно… Я не знаю, что случилось потом. Он и его клан потеряли всё, его жена вернулась к своим, а он переводился из одной части в другую. Каждый раз эта чертова история каким-то образом всплывала, и он был вынужден снова и снова менять часть. Вскоре на Земле для него не осталось места, и он перевелся в космический отряд.
Я посмотрела на Майкла. Он смотрел на меня взглядом хорошо осведомленного человека.
– Что ты знаешь?
– Я знаю, что твой… наш отец медленно, по кирпичику, наслаждаясь агонией, разобрал корпорацию какого-то клана, теперь, как я понимаю, его. Он не объяснил мне ничего, но я видел, что это личное. Ему не нужна была их жалкая корпорация. Это была месть.
Я была сражена. Я ни разу, ни словом не обмолвилась отцу, он вообще ничего обо мне не знал. Я так считала. И я заблуждалась.
– Вижу, что ты не знала.
– Нет, – я покачала головой.
Сколько мне еще предстоит узнать об отце?
– А что сейчас? – осторожно спросил Майкл.
– Мне уже все равно. Его словно нет.
– Я могу убрать его отсюда, – тихо сказал Майкл.
– Нет, оставь его. С него хватит. Обещаешь, что ничего не сделаешь ему?
Он посмотрел на мои слезы на щеках и после невероятного усилия сказал:
– Обещаю.
Я улыбнулась. Мне нравилось это ощущение защищенности рядом с ним, мне нравилось, что он у меня есть. Впервые я была за что-то благодарна отцу.
– Может, все же полетаем сегодня? – смахнув остатки слез, спросила я.
– Я уже думал, что ты не предложишь, – улыбнулся он, конечно, он видел меня насквозь, и сам, забавляясь этой игрой, позволял собой манипулировать.
Мы получили у координатора смены разрешение на вылет, план полета и координаты шлюза.
– Координаты станции? – переспросила я.
– Шлюза, – сказал Майкл.
– Как можно дать координаты шлюза? – не поняла я.
– Шлюз занимает определенную точку в пространстве, и эта точка имеет свои координаты, – пояснил мне Майкл.
– А, опять мое плоскостное мышление, – пробормотала я.
– Вот именно, и поскольку ты с космосом еще на «вы», я забил тебе в навигатор координаты для автопилота и команду: «Домой». Так, на всякий случай.
– Хорошо, – улыбнулась я.
Итак, я на борту будущей «Черной смерти». Я снова ощутила прилив гордости за «Морган индастриз». Все было продумано до мелочей. Я пристегнулась, плечо ныло, но это было уже привычной болью. Надела наушники связи, протестировала системы и запросила разрешение на вылет.
