Стивен Бакстер - Бесконечный Марс
Получив в награду еще немного благожелательного смеха, он упомянул также ранних героев-путешественников – Льюиса и Кларка, которые по указанию президента Джефферсона отправились изучать население и ресурсы обширных территорий, приобретенных молодой Америкой у Наполеона в Луизиане, и разведать путь к побережью Тихого океана. Теперь капитану Мэгги Кауфман, подобно Льюису и Кларку, предстояло повести свои корабли на Запад, в отдаленные пределы Долгой Земли, чтобы исследовать копии Америки, наносить их на карты, входить в контакт и устанавливать протекторат.
– Во время предвыборной кампании он был Рузвельтом, – рыкнул Мак. – Теперь стал Джефферсоном. Считает себя великим, да?
– Они отправляются, чтобы узнать, что там находится, – звонко произнес Каули. – И уйдут не на два миллиона шагов, как Джошуа Валиенте пятнадцать лет назад, и не на двадцать миллионов, как великая китайская экспедиция пять лет назад. Их цель лежит в двухстах миллионах Земель отсюда и даже дальше. Они будут картографировать, регистрировать, изучать и устанавливать флаги. Они выяснят, есть ли там кто-то еще. И расширят границы Америки, нашей великой нации так далеко, насколько это вообще возможно. И, если это в человеческих силах, вернут домой исчезнувшую команду «Нейла Армстронга-1», от которой уже годы нет вестей…
В толпе раздались аплодисменты и возгласы.
– И это говорит человек, – кисло пробурчал Мак, – который называл переходящих людей демонами из дьявольской свиты, а то и вообще недочеловеками.
– Мы все делаем ошибки, – прошептала ему Мэгги улыбаясь.
Каули стал более задумчив:
– Наша нация перенесла огромный удар. Мы все это знаем – только самые молодые из нас не помнят времена до Йеллоустоуна, которые мы сравниваем с лишениями настоящего. Что же, мы воспрянем, когда мощь и ресурсы новых миров Долгой Земли придут на помощь старой…
Теперь ему пришлось постараться, чтобы его услышали сквозь шквал вполне ожидаемых аплодисментов.
– Настало время очнуться после катастрофы. Время собраться вместе, восстановить свои силы. Время, о котором будут помнить, сколько будет существовать человечество. Я говорю вам, молодым, собравшимся передо мной: отправляйтесь на этих прекрасных небесных ковчегах. Отправляйтесь в новые миры, которыми одарил нас Господь. Отправьтесь туда и создайте новую Америку!
На этот раз даже молча слушавшие военные взорвались аплодисментами и стали подбрасывать в воздух фуражки.
– Ну что, Мак, готова поклясться, я вижу скупую слезу на твоей седой щеке.
– Он всего лишь балабол. Но, черт возьми, он хорош!
Глава 6
В первые дни путешествия по Долгой Земле на Запад от Базовой Мэгги дала своему экипажу время приспособиться к новым кораблям, неторопливо продвигаясь всего на один шаг в секунду, то есть не быстрее коммерческих твенов.
Себе же Мэгги доставляла удовольствие тем, что ходила на осмотры судна в сопровождении главного механика Гарри Райана.
Экипаж настаивал на том, чтобы называть обитаемый отсек «Армстронга» гондолой, хотя на самом деле он не был подвешен под фюзеляжем, как на старых кораблях, а полностью находился внутри оболочки и представлял собой двухъярусный блок, встроенный спереди в центральную часть корабля и окруженный огромными подъемными капсулами. Такая внутренняя архитектура делала судно более обтекаемым, и в результате «Армстронг» выглядел изящно, как птица. Но довольно крепкая птица: нижний корпус, где располагались грузовые отсеки и отделения для погрузки и наземных операций, был защищен кевларовой броней – жестким слоем, усеянным отверстиями для сенсоров и оружия.
Сама гондола тянулась в глубь корпуса от рулевой рубки и каюты Мэгги, находившейся на носу судна, и предоставляла достаточно простора для девяноста членов экипажа и пассажиров, которые могли здесь жить и работать. На верхней палубе, ограниченной смотровыми площадками, располагались каюты экипажа и такие удобства, как камбузы, столовые, тренажерные комнаты, научные и медицинские лаборатории. Нижнюю палубу занимали по большей части склады и хранилища предметов жизнеобеспечения.
Изнутри гондола больше всего напоминала Мэгги интерьер подводной лодки. Металлический корпус (не из стали и не из железа, конечно), герметичные внутренние отделения, бронированные люки и самовосстанавливающиеся системы поддержания жизнедеятельности – все это было бесконечно далеким от вычурных гондол крупных коммерческих твенов, которые до сих пор курсировали по Долгой Миссисипи между Ближними Землями и Вальгаллой со своими панорамными окнами и обеденными столами из твердого дерева. Если ранние экспедиции на чрезвычайно Долгую Землю и научили человечество чему-то, так это тому, что полагать, будто те же условия, что на Базовой, будут везде, – нельзя. Джошуа Валиенте сам в этом убедился, когда его корабль угодил в Дыру – мир, в котором мира как такового не было. Поэтому гондолы «Армстронга» и «Сернана» были спроектированы таким образом, чтобы выдерживать предельные температуры и давления, а также обеспечивать экипажи воздухом и водой чуть ли не бесконечно долго, какими бы ужасами ни изобиловала внешняя среда.
Мэгги бродила по кораблю вместе с Гарри, в том числе за пределами гондолы. Она заходила в необъятную нижнюю часть фюзеляжа, внутри алюминиевого каркаса, карабкаясь по лестницам и вдоль мостков в слабом дыму, который в таком просвечивающем корпусе был в порядке вещей. На корабле не было балласта – он поднимался за счет работы огромных искусственных легких, которые подкачивались гелием из сжатых хранилищ. Всего он был способен поднять свыше шестисот тонн.
Энергию для корабля вырабатывал компактный термоядерный реактор, находившийся на несущем каркасе в районе кормы – на приличном расстоянии от обитаемых отсеков, чтобы снизить риск радиоактивного заражения. К тому же он таким образом уравновешивал гондолу. Само моторное помещение, тяжелобронированное и защищенное, было устроено так, чтобы выдержать даже крушение на высокой скорости.
На самой вершине фюзеляжа находились оборудование для наблюдений, антенны, небольшая атмосферная лаборатория, беспилотники и даже модули запуска космических наноспутников, а также «обсерватория-пузырь», из которой открывался потрясающий вид на весь «Армстронг», от носа до кормы.
Проводить такие осмотры было подлинным удовольствием. О, на обоих судах хватало мелких технических накладок, требовавших вмешательства. Но чинить их тоже было чуть ли не весело по сравнению с решением проблем, состоящих из плоти и крови пассажиров.
В отличие от «Франклина» с его относительно немногочисленным и сплоченным экипажем, состоящим из служащих ВМС, в этой экспедиции на обоих кораблях находилось и достаточно гражданских, чтобы заполнить небольшой университет, охватив такие науки, как география, астрономия, этнография, климатология, минералогия, ботаника, орнитология, зоология, космология. А умными людьми всегда было труднее командовать.
Взять для примера хотя бы проблему троллей.
Мэгги уже пять лет держала у себя на борту семейство троллей, потому что они были полезны. На Долгой Земле тролли эволюционировали, а благодаря своему «долгому зову» были на связи со своими собратьями в последовательных мирах. Они также могли гораздо раньше, чем люди, чувствовать приближение опасности – например, угрозу Джокеров, аномальных и враждебных миров в цепочке Долгой Земли. Плюс тролли были весьма способны и при выполнении разного рода тяжелого физического труда. Плюс само их присутствие создавало ощущение многообразия и благожелательности, которое, по мнению Мэгги, было важно для их широкой миссии – быть послами главной нации и нести ее ценности в дальние колонии Долгой Земли. И плюс это, черт возьми, был корабль Мэгги, и здесь ее слово считалось законом.
Но тем не менее у некоторых членов экипажа с ними возникали проблемы. От троллей воняло, они громко шумели, были опасными животными, которые свободно разгуливали в определенных участках корабля, и далее в этом духе. Но Мэгги придумала, как это уладить. Гардемарина Джейсона Санторини она знала много лет – он не был карьеристом, но обладал здравым умом. Она поручила ему организовать культурные мероприятия с участием троллей – такие, как громкое хоровое пение, например. Он разработал краткую программу, которая показывала, какими полезными были тролли на «Франклине». И даже придумал ограничить этим вечером доступ к троллям, предпочитавшим жаться в углу обсервационного салона и петь, подпуская к ним только победителей конкурсов. Моряки и военные любили соревноваться сами по себе – значит, все, за что предлагалось побороться, должно было того стоить, верно?
Она поняла, что проблема троллей решена, когда увидела многоголосый хор летчиков и морпехов, к которому в обсервационном салоне присоединились тролли, певшие сладкую, глупую песенку о том, как им хорошо, как им плохо, как им радостно, как грустно…
