Кир Булычев - Искушение чародея(сборник)
Очнулся Павлыш уже в своей комнате, на чистой постели, переодетый в пижаму. За закрытыми жалюзи шелестел дождь. На тумбочке стоял гранатовый сок со льдом – его любимый напиток. Мидзуэ постаралась, славная девушка. Мысли двигались ясно, тело слушалось. Откинув легкое одеяло, Павлыш встал, сделал несколько упражнений, принял душ, смахнул щетину с лица, переоделся. Что-то неуловимое тревожило его, но доктор списал тревогу на последствия лихорадки. Страшно хотелось есть.
Очаровательная Мидзуэ с восторгом кинулась кормить выздоравливающего. Оказывается, спал Павлыш ровно сорок часов, не открывая глаз. Эпидемия в поселке закончилась, колонисты сердиты, но враждебности пока не выказывают. Братьев с Земли попросили покинуть поселок, информация в Совет ушла, окончательное решение примут на днях. Конечно же нет, никакого паприкаша с бараниной!
Брезгливо поджав губы, Павлыш высосал чашку бульона и приступил к паровой котлете. Стоило доктору занести вилку над белесым синтетическим мясом, как в столовую вбежал Вяйнемяйнен.
– Там девица из этих муннайтов, пришла к станции пешком. Требует доктора Вла-дисс-лафф.
Дженет! Интересно, что понадобилось бедной дурочке? Павлыш подумал, что девчонка могла и влюбиться, и отставил тарелку – аппетит у него пропал.
– А Шидловски у нас сейчас?
– Да, – кивнула Мидзуэ. – В изоляторе. Ему сильно досталось, началось воспаление легких, он страшно расстроился оттого, что принес в поселок болезнь. Я старалась ему помочь, но хорошо, что ты уже на ногах – мне бы не справиться.
– Тогда ты, Костик, если не сложно, впусти девушку в малый салон, дай ей чаю с пирожными, развлеки как-нибудь и попроси подождать. А я прогуляюсь до изолятора.
Якоб Шидловски и вправду выглядел скверно. Глаза запали, бурые волосы слиплись, бородавки сочились сукровицей. Говорил он с трудом, но кое-что из него удалось выжать. Дженет в детстве была неразговорчивой и застенчивой. Она с другими детьми ходила в джунгли за птичьими яйцами, охотилась на ящериц, собирала грибы. Потом девочка повадилась ночевать в лесу и подолгу не возвращаться. Она говорила матери и старейшине Абрахаму (он был патриархом до Кеннета), что бог беседует с ней и наставляет ее в вере. Потом она предсказала появление братьев с Земли, и Абрахам назвал ее дочерью луны, последней пророчицей муннайтов. Ее любят у нас, очень любят, но замуж никто не возьмет и спать под своим кровом не пустит.
Доктор выслушал сбивчивую речь Якоба, померил ему температуру, покачал головой, увидев, что сыпь все еще не сошла. Иммуномодулятор и вторая доза противовирусного… пожалуй, так.
У Дженет, неловко сидящей на мягком диване кают-компании, тоже был вид не лучший. Костик предупредил, что наряд девушки не перенес путешествия через мокрые джунгли, пришлось одолжить ей одно из платьев Мидзуэ, а времени на подгонку не нашлось. Бурые волосы она срезала почти под корень, неаккуратные клочья еще больше портили большую шишковатую голову, на щеке красовалась царапина.
Павлыш кивнул ей от входа, чтобы избежать необходимости пожимать руку.
– Что произошло, Дженет? Тебя кто-то обидел?
– Бог сказал, что мы все умрем, – твердо произнесла девушка.
– Да, однажды мы все умрем, – согласился Павлыш. Что за дитя…
– Ты не понимаешь, – терпеливо улыбнулась Дженет. – Лихорадка осталась у нас в крови. Она вернется, и мы все умрем через несколько дней.
– Это сообщил тебе бог?
– Голос бога. Он сказал, что болезнь заразна, а лекарств у нас нет. Зато есть риск, что болезнь улетит на Землю. Ему придется сделать яд… ядро, – Дженет запнулась.
– Термоядерный взрыв, – уточнил Павлыш.
– Да, – обрадовалась Дженет. – Ты понял, доктор. Бог любит нас, но у него нет выбора.
Павлыш задумался. Думал он минут пять, стучал пальцами по столешнице, подбрасывал и ловил гуттаперчевый мячик, который весьма кстати нашелся в кармане брюк. Дженет следила за ним безмятежным, сияющим взором.
– Послушай, а ты могла бы показать мне, где и как бог разговаривает с тобой?
– Конечно. Ты брат с Земли, тебе нужно прийти к богу. Только пусть твои люди вернут мне веревки, нож и мою одежду. В этом… – Дженет брезгливо приподняла тонкий подол платья – в джунглях и часу не проживешь.
Оставив девушку на попечение хлопотливой Мидзуэ, доктор помчался в библиотеку. В груде микрофильмов не сразу нашелся нужный – история космического кораблестроения. Действительно, эксперименты с искусственным интеллектом примерно триста лет назад проводились в Америке. После известной катастрофы с шаттлом «Маргарет» их запретили как класс. Но сектанты и сейчас выглядят сумасшедшими, их предки вполне могли выкупить себе судно под стать и тащиться через космос в компании полупомешанного ржавого кибермозга. А энергии в термоядерном реакторе хватит надолго.
Из библиотеки Павлыш метнулся в лабораторию. Он взял у себя анализ, размазал кровь по предметному стеклу и выкрутил на максимум увеличение электронного микроскопа. Да, увы, шипастые шарики вируса благоденствовали и размножились. Возможно, лихорадка даст вторую волну. Не исключено, что триста лет назад такая хворь стала бы Юстиниановой чумой или марсианской холодной водянкой. Сейчас справиться с эпидемией не составит труда. Медицина не стоит на месте… вот только ржавый мозг об этом понятия не имеет.
Павлыш без стука ввалился в комнату капитана Позднякова и в коротких, но энергичных словах описал ситуацию. Анализы и фотографии вируса – срочно на Землю, экипажу срочно пройти профилактику, препараты в лаборатории. И пожалуй, пора готовить корабль к выходу на орбиту. Если переговоры с железным чудищем зайдут в тупик, придется затолкать в пассажирский отсек столько муннайтов, сколько поместится, и взлетать от греха подальше. Переговоры лучше вести ему – у кибермозга контакт с Дженет, а бедная девушка доверяет только «доктору Вла-дисс-лафф». Все будет хорошо! Капитан усомнился, громогласно и выспренне, но долго спорить не стал.
В неровно обрезанной хламиде, с тесаком за поясом, Дженет выглядела совершенной дикаркой. Перед лесенкой катера она упала на колени и долго молилась, прежде чем подняться на борт. Павлыш опасался истерики или паники – зря. Когда судно поднялось в облака, оставив внизу стену дождя, лицо Дженет преобразилось, наполнившись детской радостью, – так сияют малыши, впервые попавшие на Луну. Косясь на свою восторженную спутницу, доктор впервые подумал о ней с толикой теплоты – если девице понравится летать, вскоре она забудет о боге, оставит дикарские замашки, станет землянкой. И, наверное, будет счастлива.
Катер сел на раскисшую поляну у старого кратера. Дальше нужно было идти пешком. Увязая по колено в липкой грязи, падая на колючую, осклизшую траву, отплевываясь от зеленоватой воды, Павлыш раз за разом проклинал свою неосмотрительность – кто мешал заниматься на тренажерах, поддерживать форму? Сектанты? Лень-матушка. Безмятежная Дженет шла первой, легко перескакивала с корня на корень, смахивала тесаком лианы, ловко срубила огромную сороконожку и пасть хищного цветка. Она чувствовала себя как дома, негромко пела что-то о боге, оборачивалась, улыбалась. В прозрачно-серых глазах светилась надежда.
Корабль, притаившийся на дне кратера, выглядел грозно. Тропические растения пышно разрослись вокруг, но броня оставалась чистой, легкий трап сверкал. Дженет взлетела по ступенькам, ловко перебрав пальцами, выстучала код, перекрестилась и скользнула в пахнущий озоном шлюз. Павлыш последовал за ней. Коридор оказался полутемным, многие лампы перегорели, ковровое покрытие рассыпалось от ветхости. Но кают-компания сохранилась в полной неприкосновенности. За слегка помутневшей от времени стеной из плексигласа красовался огромный ящик, напомнивший Павлышу радиорубку, по экранчикам двигались непонятные символы, лампочки мигали.
– Привет вам, принц! Офелия, о нимфа!
От неожиданности Павлыш икнул. Так вот кто читал Шекспира. Задача становится еще веселее… Дженет преклонила колена и промолвила нараспев:
– В день святого Валентина, в первом свете дня
Ты своею Валентиной назови меня.
– Офелия, иди в монастырь. Смерть нашего возлюбленного брата еще свежа, – ответил корабль. Лампочки вспыхнули алым.
– Мой добрый дядя, в чем же здесь причина? – Павлыш включился в игру.
– Белую овечку там кроет черный матерый баран, – подтвердил компьютер.
– Нас ожидает смерть от лихорадки?
– В крови коварный вирус, он опасен, заразен, и спасения нам нет. Я истреблю все язвы и пороки, и Землю от нашествия спасу.
– Земле не страшен вирус лихорадки, врачи давно уж победили смерть.
