Роман Злотников - Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник)
Хриплый крик утонул в утреннем тумане. Запахло паленым мясом.
Нож остыл, Сандерс вновь нагрел его и повторил операцию, с трудом удерживая зажатые под мышками ноги Бекрана. Важно было не переусердствовать, не сделать Бекрана обузой. Тащить на себе проводника Сандерс не собирался, но к Двум Скунсам тот должен был доковылять.
В такие моменты он давно научился отключать эмоции, и даже чувства притуплялись — он почти не слышал криков, не ощущал запаха горелой плоти — важен был результат. Была цель — заставить врага говорить, и в этом случае цель оправдывала средства. Это была часть работы, и ее, как и остальные составляющие, следовало сделать как можно лучше. Давно уже найдены оправдания подобным методам — «на войне как на войне» или «не бывает войны в белых перчатках», но красивые слова пусть говорят с трибун, а Сандерсу не требовались ни оправдания, ни поощрения — он просто делал свое дело, достигая наилучшего результата с наименьшими затратами времени.
Через полчаса Бекран впервые произнес что-то членораздельное, а через сорок минут, поощряемый глотками воды, заговорил, почти не останавливаясь. Все, что требовалось от Сандерса, — задавать время от времени наводящие вопросы и изредка, когда красноречие покидало проводника, накалять в костре нож, чем он и занимался.
Его подозрения полностью подтвердились. Это была не секта, вернее не обычная секта. За ней действительно стояли серьезные силы. И эти силы не относились к человечеству. По всему выходило, что Сандерс вновь столкнулся с существом, встреченным на Хлайбе. Но тут, похоже, это существо было не одиноким и действовало не столько по своему капризу, сколько по четко разработанному плану. К тому же, проблема оказалась намного сложнее, чем даже можно было представить, — по сути, вся планета, все жители ее, разбросанные по поселкам, городкам, приискам и отдельным фермам, были так или иначе вовлечены в деятельность «Божественного откровения» и того, что скрывалось за этой организацией.
По словам Бекрана получалось, что сама секта окопалась на планете уже более десяти лет назад. Все началось с десятка скитальцев, прибывших на планету на каком-то случайном корабле. Прожив пару недель в Кривом Ручье, скитальцы ушли в горы, где, по слухам, еще ниппонцами были выплавлены в гоpax обширные помещения. Зачем это понадобилось подданным императора — непонятно. Опять же по слухам, когда станция террапереформирования окончательно сдохла — они долго ломали голову по поводу того, что делать с этой, находящейся на отшибе планетой. И так окончательно и не придумали. Но какие-то мысли у них, видимо, бродили. Поэтому некоторые действия были предприняты. Что там, в горах, должно было быть устроено — осталось загадкой, а местные, даже обнаружив рукотворные пещеры, ни разу не поинтересовались, что там может находиться.
Вот в этих катакомбах секта и обустроилась. Сначала местные жители не принимали ее всерьез. Уж больно жалко выглядела та группка людей: ну, забредали иногда странные проповедники, несли какую-то чушь. Их слушали, крутили пальцами у виска, но не трогали. Но затем, откуда ни возьмись, в небе над горами загрохотали двигатели кораблей. На это тоже люди не стали бы обращать особое внимание, если бы Гранис Лусин, отслуживший сорок лет в военном флоте, не взбаламутил народ тем, что это были «не наши» корабли. Мол, корабли людей не умеют садиться на совершенно неподготовленных площадках, и тем более в горах. Для этого предназначены шаттлы. Его не больно-то слушали, но затем в поселке снова появились люди из секты и предложили Гранису пойти и все посмотреть самому. Кто им сообщил о разговорах, которые ведет Лусин, было непонятно, однако они обратились прямо к нему и были вежливы до благостности. В поселок Лусин вернулся только через полгода — его не искали, поскольку был он, что называется, шатуном. Охотился то здесь, то там и пропадал и раньше на несколько месяцев. Однако в этот раз его возращение заметили все — уж очень сильно изменился Лусин за полгода. Можно было даже подумать, что это совсем другой человек, если бы его не знали в Кривом Ручье как облупленного.
Прежде всего, он был прилично одет, тогда как раньше ходил в рванье и мылся только тогда, когда его отказывались пускать в местный бар. Затем заметили, что зубы у него, некогда росшие через один и наполовину сгнившие, стали почему-то ровные и белые, будто выросли заново. Левая рука, раньше скрюченная, из-за чего он и охотился в основном, ставя капканы, казалась вполне здоровой, и действовал он ею вполне уверенно. На все вопросы Лусин отвечал, что всеми переменами, произошедшими с ним, он обязан своим новым друзьям, которые и не замедлили вскоре появиться в поселке. Теперь их словам, подкрепленным делами, внимали совсем по-другому. Нашлись люди, из самых убогих и влачивших жалкое существование, которые поддались на уговоры и ушли с новыми проповедниками. Лусин тоже пропал, как оказалось, подавшись в Веселую Падь, чтобы проповедовать там.
А между тем над горами регулярно раз в месяц грохотали космические корабли, и когда вернулись в поселок те, кто ушел, наслушавшись баек Лусина, жители уже ждали их прихода с нетерпением.
Первым забил тревогу старый пастор — прихожане, и раньше не очень часто заходившие в церковь, совсем перестали посещать богослужения. Пастор устроил диспут с представителями секты, устроившими общее собрание на площади, который, впрочем, проиграл. А когда через пару недель его дом сгорел вместе с самим священником, остановить волну желающих на себе попробовать преимущества служения новой религии стало некому.
За три года все жители побывали в катакомбах. Большинство по собственной воле, а наиболее упорных уводили силой, под одобрительными взглядами новообращенных.
Побывал в катакомбах и Бекран, но когда Сандерс задал ему конкретный вопрос: что делают в катакомбах с людьми, проводник впал в ступор, и ни уговоры, ни прижигания не смогли развязать ему язык. Соорудив из фонаря и зеркала подобие стробоскопа, Сандерс попытался ввести Бекрана в транс, но толку было мало — видимо, мнемоблокада, поставленная в катакомбах, была слишком глубокой, чтобы вскрыть ее кустарным способом.
Пришлось продолжить расспросы, обходя заблокированные темы.
Выяснилось, что вот уже два года на Джош Картелу с других планет доставляют пленников, которым промывают мозги в катакомбах, а местные жители помогали сектантам, отваживая или убивая (под маркой нападения диких зверей) различных сыщиков, ученых и случайных странников. Одновременно отлавливая и доставляя обратно пытавшихся бежать новообращенных, которых доставляли с других планет…
Вылавливать бежавших стало чем-то вроде спорта, тем более, что все бежали в одну сторону — к Веселой Пади и выловить их проблемы не составляло. Объяснялось все просто — пока шла обработка вновь прибывших, их не посвящали в то, что планета уже под контролем секты. Информация подавалась по крупицам, и упоминания о Кривом Ручье сопровождались похвальными отзывами о тамошних жителях, которые поголовно приняли новую веру и живут теперь намного лучше, чем все остальные. Принимая желаемое за действительное, беглецы сторонились Кривого Ручья и направлялись в сторону городка, становясь легкой добычей охотников. Таким образом, секта выявляла наиболее трудновоспитуемых, то ли в силу психических особенностей, то ли из-за гораздо большей силы воли и упрямства, либо отрицающих любое посягательство на свободу, и с ними уже был совершенно другой разговор. При попытке выяснить, как с ними поступали, Бекран опять замкнулся, и Сандерс решил пока оставить эту тему. Тем более, что проводник упомянул, что через двое суток после того, как русский эсминец подобрал десант, над горами вновь загрохотали космические корабли. К сожалению, он ничего больше добавить не смог, поскольку отлеживался в Кривом Ручье после того, как его огрели по голове при слежке за «бешеными медведями», и очухался только дня за три до появления «Одинокой каракатицы». Карстен показал ему голографию Сандерса, которую ему выдали в пункте дальней связи в Веселой Пади и предупредили, что этого человека следует взять и доставить в горы, в катакомбы. Такие же снимки раздали и большинству остальных поселенцев, и только тут Сандерс вспомнил взгляды бармена и Карстена, когда они впервые увидели его. Он было удивился, что его не попытались схватить в первый же день, но Бекран сказал, что был четкий приказ: постараться выяснить его намерения…
Прервав допрос, Сандерс задумался. Карстен, видимо, уже передал своим хозяевам, что Сандерс идет к Двум Скунсам в сопровождении Бекрана, и ему уже приготовили теплый прием. Так что все его надежды на внезапность пошли псу под хвост. Следовало решить, что делать дальше. Собственно, миссию он выполнил — узнал о «Божественном откровении» все, что было возможно, и если он сейчас отступит и улетит с Джош Картелы — никто в Бюро его не осудит. К тому же это возвращение вполне в духе его нового имиджа — «старина Сандерс, потерявший кураж». Но где-то там, под толщей обрушившихся скал, эти твари как раз сейчас собирались заняться малышкой Абигайль… Сандерс криво усмехнулся.
