Генри Каттнер - Долина Пламени (Сборник)
— Отключить энергию! — неожиданно сказал Элленби. Он наклонился вперед и снял электроды. — Теперь, Люси, подожди минутку. — Он замолчал, но его мысль настоятельно звучала в тишине:
Пошевели своей правой рукой, Люси. Пошевели своей правой рукой.
Ни один из лысок не смотрел на руки Люси: не должно было быть никаких бессознательных сигналов.
Люси не двигалась. Ее разум, открытый для Коуди, внезапно и пугающе напомнил ему окруженный заслонами мозг Джаспера Хорна. Он не знал, почему, но у него возникло легкое ощущение страха.
Пошевели своей правой рукой.
Никакого отклика.
Попробуй другую команду, — предложил кто-то. — Люси — встань. Встань.
Люси не двигалась.
Может, нужно время, — в отчаянии предположил один из лысок. — Может, ей нужно время, чтобы научиться…
Возможно, — подумал Элленби. — Но лучше попробовать другого добровольца.
— Ладно, Люси, — сказал Коуди. — Иди сюда ко мне. Мы собираемся попробовать еще кого-нибудь.
— Не получилось? — спросила она. Затем подошла, пристально глядя ему в глаза, словно стараясь насильно установить взаимодействие между его умом и своим.
— Мы не можем пока сказать, — ответил Коуди. — Смотри, там Джун.
Теперь в кресле сидела Джун Бартон. Она слегка вздрагивала, когда на ее голове закрепляли электроды.
В мозгу Коуди зашевелилась беспокойная мысль — она не приходила ему в голову после того, как он проснулся. Если с индуктором ничего не выйдет, он снова окажется перед проблемой, той же старой проблемой, которую он не мог разрешить. Перед дилеммой, заставившей его отправиться убивать Джаспера Хорна. На нем вновь будет лежать ответственность, слишком большая, чтобы человек, по прошествии недолгого времени, мог нести ее в одиночку. Операция «Апокалипсис». Конец всего живого…
Коуди поспешно удалил эту мысль из своего сознания. Крепко обняв Люси одной рукой, испытывая чувство паники, он мысленно обратился к окружающим. (Придется ли ему убить ее — ее и их ребенка? До этого может не дойти. Не думай об этом!) Он искал какое-нибудь понятие, достаточно сложное, чтобы отвлечь мысли от навязчивого ужаса. Индуктор, — спросил он наобум. В чем заключается теория? Как он работает?
Один из разумов с благодарностью ухватился за вопрос. Это был Кунаши, физик. Из-под шлема Немого исходили быстрые и ясные мысли, которые, однако, не могли целиком скрыть охватившее и его волнение. Ведь Кунаши тоже был женат на обычной женщине.
«Ты помнишь, когда мы дали компьютеру задание решить нашу проблему? — (С головы Джун Бартон уже открепляли электроды.) — Мы собрали все сведения, какие могли, чтобы ввести в машину. Мы повсюду читали умы людей-ученых и кодировали все данные, которые могли иметь к проблеме хоть какое-то отношение. Так вот, часть сведений была получена из мозга Померанса, больше года назад. Тогда он еще не слишком продвинулся в разработке своей теории, но основополагающие идеи были сформулированы — гипотеза о резонансной мутации нуклеопротеинов. Компьютер объединил ее с остальными данными и выдал самый простой ответ — вирус. У него было недостаточно информации, чтобы довести теорию до индуктора, хотя обе идеи имеют одну основу — резонанс».
(Новый доброволец садился в кресло. Прикреплялись электроды. Коуди чувствовал нарастающие в каждом уме тревогу и разочарование.)
«Померанс — биохимик, — упорно продолжал Ку-наши. — Он работал с вирусом «А» комариного энцефалита, пытаясь видоизменить его до избирательного бактериофага. — Мысль на мгновение прервалась, потом начала развиваться дальше: — Воспроизведение вируса — или гена — зависит от высокого внутреннего резонанса: это нуклеопротеин. Теоретически все что угодно в конце концов может превратиться во что угодно другое. Однако физическая вероятность такого изменения зависит от относительного резонанса показателя двух состояний — высокого, например, для аминокислот-протеиновой цепочки, и двух состояний бензольного кольца».
(В кресло усаживалась жена Кунаши.)
«Изменение, воспроизведение также связано с высокой специфичностью имеющих к этому отношение химических веществ. По этой причине телепаты обладают иммунитетом к вирусу операции «Апокалипсис», что бы он собой ни представлял. И… и специфичность может варьировать не только от вида к виду, но и внутри вида. Наш иммунитет — врожденный. (Сработает? Сработает?) Нуклеопротеин вируса операции «Апокалипсис» должен иметь сильное влечение к определенным высокорезонансным частицам в центральной нервной системе нетелепатического мозга.
Это влечение зависит от резонансного дифференциала — и опыты Померанса были направлены на отыскание пути изменения этого дифференциала. Такой метод сделал бы возможной мутацию вирусных штаммов с высокой предсказуемостью и под контролем. И он также может быть использован для индуцирования телепатии. Телепатия зависит от высокого резонанса нуклеопротеинов в мозговых информационных центрах, и, при помощи искусственного повышения специфичности, телепатическая функция может быть возбуждена в… в…»
Поток мысли прекратился. Жена Кунаши вставала с экспериментального кресла, и мозг физика затуманился сомнением, страданием и безнадежностью. Мысли Коуди соединились с мыслями Кунаши; он направил тому теплое одобрение — не разумную надежду: у него самого ее почти не осталось, — а глубокое эмоциональное понимание и сочувствие. Это вроде бы немножко помогло. И самому Коуди тоже. Он видел, как жена Кунаши быстрыми шагами подошла к нему они взялись за руки и теперь стояли в ожидании.
— Я хочу попробовать еще раз, — вдруг сказала Люси.
— Ты что, чувствуешь… — начал было Коуди, но тут же понял, что никакого изменения не произошло. Ее ум был все так же окружен стеной.
Тем не менее Элленби кивнул из другого конца комнаты.
— Попробовать стоит, — сказал он. — Сделаем на этот раз со включенной энергией. Резонансный эффект должен сохраняться в течение нескольких минут после отсоединения электродов, но будем действовать наверняка. — Коуди снова взял ребенка, Люси устраивалась в кресле. — В идеале, все эти приспособления будут заключаться в маленьком источнике питания, его можно будет носить и использовать постоянно… Все в порядке, Люси? Включить подачу энергии.
Вновь мозг за мозгом пробовали коснуться разума Люси. Снова Коуди ощутил в нем, как еще раньше ощущал в разумах и других подопытных, этот странный заслон, напоминавший ему о Джаспере Хорне. Но Люси не была параноидной!
И все же мозг ее не раскрылся. Стало быть, это была неудача — не механическая, поскольку гипотеза Померанса была проверена всеми способами, кроме этой заключительной экспериментальной проверки. Тем не менее без этого последнего доказательства неистовство погрома не остановить, он будет шириться, неся уничтожение.
«Она не параноидная!» — подумал Коуди. Ребенок пошевелился в его руках. Он прощупал его теплый, бесформенный разум и не почувствовал в нем ничего, что хоть как-то напомнило бы ему о Джаспере Хорне.
«Ребенок, — долетела до него неожиданная мысль Элленби. — Надо попробовать на ребенке».
На психолога посыпались мысленные вопросы, на которые тот не отвечал. Он не знал ответов. У него было предчувствие, вот и все.
Пробовать на ребенке.
Элленби вырубил энергию и снял электроды с головы Люси. На кресло, с которого она только что встала, бережно уложили ребенка, укутанного одеялами. Осторожно закрепили электроды. Малыш спал.
Включить энергию, — приказал Элленби.
Его мысли потянулись к ребенку.
Ребенок продолжал спать.
…Поражение, окончательное поражение. Коуди знал это. Все-таки между телепатами и нетелепатами были коренные различия. Эту стенку никогда не удастся сломать. Никакого перемирия не будет. Погром невозможно остановить.
Параноиды оказались правы. Телепаты не могут существовать рядом с нетелепатами.
Внезапно в мозгу Коуди сверкнула вспышка и раздался грохот взрывающейся бомбы, ослепляющий громовой удар, которому предстояло поглотить теперь весь мир…
Ребенок в кресле зашевелился, открыл глаза, рот и закричал.
В мягком, плавающем тумане его разума возникли бесформенные очертания страха: внезапная вспышка, и рев, и собственное воспоминание Коуди о беспомощном падении через пространство — самые древние страхи из всех, единственные страхи, являющиеся врожденными.
Впервые в истории была индуцирована телепатия.
Коуди в одиночестве сидел за пультом управления электронно-вычислительной машины. Времени уже не было совсем. С минуты на минуту должна была начаться экстренная телепередача — последний призыв ко всем обычным людям. Им будет предложен индуктор — условно. Ибо они не смогут им воспользоваться, только их дети.
![Генри Каттнер - Этот мир-мой! [Авт. сборник]](/uploads/posts/books/75416/75416.jpg)
