Дрю Карпишин - Открытие
Наконец, они добежали до той комнаты, где Андерсон оставил Шэй и Ли, и тут их везение закончилось. Дах бежала впереди всех, ее длинные ноги позволяли ей с каждым шагом преодолевать большее расстояние, поэтому она на несколько метров опережала своих напарников. Она на полной скорости влетела в комнату… и попала прямо под автоматную очередь.
Последний выживший наемник, батарианец, ждал их. Наверное, он пробрался в комнату сразу после того, как Шэй и Ли по команде Андерсона вернулись к лифту. И вот он терпеливо ждал их там, надеясь получить шанс выплеснуть на них свой гнев.
Сила автоматной очереди сбила Дах с ног, и она тяжело рухнула на пол. Двигаясь по инерции, она чуть ли не перекувырнулась через голову и, отлетев в угол, будто сломанная кукла, осталась лежать неподвижно.
Андерсон оказался в комнате секундой позже, на бегу открыв огонь. В обычной ситуации, бежать на врага, который занял хорошую позицию, было равносильно самоубийству, но наемник сосредоточил все свое внимание на падающей Дах – он даже не посмотрел в направлении Андерсона. К тому времени как он развернулся и выстрелить в бегущего на него лейтенанта, тот уже практически с ним покончил; он был так близко от врага, что даже на бегу смог прицелиться и прострелить батарианцу грудь.
О'Рейли вбежал секундой позже, моментально остановившись, когда увидел Дах, лежащую лицом вниз в быстро расплывающейся луже крови.
– Пошел! – крикнул на него Андерсон. – Быстро к лифту.
О'Рейли коротко кивнул и побежал дальше, оставив позади Андерсона, который решил проверить свою павшую напарницу.
Лейтенант опустился на одно колено и перевернул ее на спину. Он чуть было не подпрыгнул от неожиданности, когда увидел, как она открыла глаза.
– Этот тупой ублюдок слишком низко целился, – с трудом проговорила она сквозь стиснутые зубы. – Он попал мне в ногу.
Андерсон посмотрел вниз, и убедился, что она говорит правду. Несколько случайных пуль пробили кинетические щиты, которые защищали ее грудь, и срикошетили от тяжелых пластин бронежилета, оставив только маленькие вмятины и царапины. Но ее правая нога, где броня была тоньше, и куда пришелся основной удар, была полностью разбита.
– Тебя когда-нибудь носили на руках, Дах? – спросил ее Андерсон. Он отложил в сторону свое оружие и принялся быстро снимать с себя бронежилет.
– Я не из тех девочек, которых носят на руках, сэр, – ответила она, срывая из себя пояс и сбрасывая все лишнее обмундирование.
– Ничего страшного, – пояснил он, помогая ей сесть. Ее бронежилет все еще был на ней, но они и так уже потратили слишком много времени. – Все, что от тебя требуется, это держаться.
Он помог ей обхватить его за шею и плечи, потом встал и на мгновение пошатнулся под ее тяжестью. Опустив назад руки, он для удобства обхватил ее за бедра, а она железной хваткой обвила руками его шею.
– Поехали, – пробормотала она, пытаясь скрыть мучительную боль в ноге, которая возникала при малейшем движении.
Андерсон сделал несколько неуверенных шагов, пытаясь идти как можно быстрее и в то же время сохранять равновесие с неудобной ношей на плечах. К тому времени как они добрались до большой пещеры со сталактитами, ему удалось настроиться на подходящий темп, что-то среднее между галопом и бегом трусцой. И тут сработал таймер.
Из главной лаборатории, сердца исследовательской базы, вырвалась чудовищная сила жара и огня, безжалостно сметая все на своем пути. Она сорвала с петель тяжелые стальные двери, оплавила стены и потолок и выворотила из пола толстые усиленные плиты.
В пещере, где они находились, последствия взрыва проявились в три этапа. Вначале земля под ними начала вздуваться, сбив его с ног. От сильного удара о камень Дах вскрикнула, но ее голос утонул во второй фазе взрыва – оглушительном грохоте, который эхом прокатился по всей пещере и заглушил все остальные звуки. И, наконец, из глубины комплекса на них навалилась стена раскаленного воздуха, которая прижала их к земле, обжигая легкие и не давая возможности сделать вдох.
Андерсон боролся со стихией за глоток воздуха, на секунду он чуть не потерял сознание. Пока он пытался прийти в себя, невидимая рука сдавила ему грудь и прижала к земле, а затем начала медленно отпускать, пока раскаленный от взрыва воздух не рассеялся по всей пещере.
Однако они все еще находились в опасности. От мощной взрывной волны прочность всего подземного комплекса оказалась нарушена. Гирлянды искусственных ламп болтались в разные стороны, отбрасывая на стены пещеры причудливые и безумные тени. И хотя у него все еще сильно звенело в ушах, он отчетливо услышал, как стены и потолок пещеры прорезали огромные трещины – пещера начала обваливаться.
– О'Рейли! – прокричал он по рации, надеясь, что трое солдат в лифте все еще могут его слышать. – Эта пещера вот-вот обрушится! Наверх! Немедленно!
– Как же вы с Дах? – Андерсон едва услышал ответ сквозь шум, хотя по тону О'Рейли было ясно, что капрал кричал во весь голос.
– Когда подниметесь на поверхность, отправьте лифт обратно вниз, – гневно проорал он. – А теперь шевелитесь! Это приказ!
Не дожидаясь ответа, Андерсон подполз к Дах и проверил ее пульс. Она была жива, но отключилась из-за сильной боли в ноге и контузии от взрыва. Собрав последние силы, лейтенант поднялся и забросил ее себе на плечи.
Он пустился в отчаянную гонку в надежде вырваться на свободу, а пещера вокруг них разваливалась на части. Сталактиты падали как огромные острые известняковые копья; на протяжении тысяч лет эти хрупкие колонны поддерживали потолок пещеры, и вот пришел их конец. Широкие трещины прочерчивали пол, стены и своды пещеры, огромные глыбы камня с грохотом обрушивались на пол и разбивались в пыль и мелкое крошево.
Андерсон изо все сил старался не попасть под обвал. Ему больше ничего не оставалось кроме как продолжать идти вперед и молиться, чтобы их не раздавило, поэтому он целиком сосредоточился только на том, чтобы сделать следующий шаг и не упасть. У него не было никакой уверенности, сумеют ли они выбраться. Гирлянды ламп раскачивались над ним и отбрасывали бешено пляшущие тени, усложняя и без того непростую задачу сохранить равновесие на неровной, качающейся земле. Ему сильно досталось во время взрыва. К тому же начала сказываться усталость. Мускулы его ног буквально горели огнем.
Тот выброс адреналина, который он ощущал в начале операции, теперь уже улетучился: его тело было выжато как лимон. Он шел все медленнее и медленнее, женщина, бессознательно свисающая с его плеч, казалась ему такой же тяжелой, как и массивные обломки камня, что падали с потолка вокруг них.
Когда наконец-то перед его глазами показался лифт, он не удивился, увидев О'Рейли, Шэй и Ли, все еще ожидающих его. Увидев, что их командир идет из последних сил, спотыкаясь на каждом шагу, все трое бросились ему на помощь. У Андерсона уже просто не осталось сил протестовать. Он позволил Дах соскользнуть с его плеч в руки подбежавшим рядовым. Один из них взял ее подмышки, а другой обхватил за бедра.
Освободившись от своей ноши, Андерсон потерял равновесие и чуть было не упал, но О'Рейли успел его подхватить. Опираясь на капрала, он кое-как сумел преодолеть последние двадцать шагов до лифта и без сил рухнул на пол.
Двери резко закрылись и кабина начала медленно подниматься вверх. Подъем проходил далеко не так гладко: лифт двигался рывками, а все механизмы пронзительно скрипели и визжали. Все молчали, будто боялись, что слова могут усугубить их положение. Андерсон так и лежал там, где упал, прислонившись спиной к стенке кабины. Он только и мог, что хватать ртом воздух, пытаясь отдышаться.
К тому времени как они поднялись наверх, в безопасность, он достаточно пришел в себя, чтобы заговорить.
– Я же сказал вам не ждать нас, – отчитывал он свой отряд, пока они возвращались к Гастингсу. Дах была по-прежнему без сознания, и рядовые так же несли ее на руках. – Мне следует вас всех разжаловать за невыполнение приказов! – И, выдержав паузу, он добавил. – В противном случае, мне придется представить вас всех к медалям.
ГЛАВА 4
Первый лейтенант Кали Сандерс была умной девушкой: она являлась одним из лучших техников Альянса по компьютерам и другим системам. Она была привлекательной, и другие солдаты всегда пытались добиться ее внимания, когда она не была на дежурстве. Она была молода – 26 лет, и как минимум полвека здоровой, полноценной жизни ожидали ее впереди. Но она знала, что вот-вот совершит самую большую ошибку в своей жизни.
Она осторожно оглядела бар, нервно потягивая выпивку, и постаралась вжаться в свой угол так, чтобы не привлекать ничьего внимания. Кали была вполне обычной девушкой среднего роста и телосложения. Единственное, чем она выделялась, так это своими светлыми волосами до плеч – генетически рецессивной чертой. Натуральные блондины практически полностью исчезли. А Кали была пепельной блондинкой с коричневыми прядями… Все еще было достаточно много людей, которые продолжали красить волосы в светлый цвет. Обычно Кали не выделялась из толпы. Это помогло ей избежать внимания и здесь – в Черной Дыре было полно народу.
