Наталья Нестерова - Аукцион Грёз
"Левиафан" и планета начинали выдавать хаотические, колебательные движения, медленно сближаясь. Тут расчет достоверной временной траектории становился задачкой не среднего уровня, а вполне себе высшей штурманской математикой.
...Потом, безусловно, кидать золото-брильянты из настежь распахнутого люка "Левиафана", пытающегося удержаться на орбите с помощью автоматики, не самое мудрое решение. Даже если у тебя шикарный скафандр и крепкий страховочный трос.
И даже если Элиот нашел техсредство в розницу солить планету золотишком из самого значительного в обозримой космической истории клада, как он добился того, что клад распределился по всей поверхности? Ведь "Левиафан" не самый, скажем так, маневренный корабль. По упомянутой выше непредсказуемой, но все же достаточно спокойно траектории, сближаясь, немного стаскивая Грезу с ее законной орбиты, он медленно снижался, пока, собственно, не упал. Падение было вызвано отсутствием топлива (у "Левиафанов", никак не предназначенных для посадок, не было и не могло быть антигравитационных установок, к тому же они тогда еще не были в широком обиходе), и естественными причинами вроде тяготения, как показала экспертиза - уже после смерти Бумбергера.
- Спускался и распределял вручную, - сказал кто-то.
- Мимо, - отозвался я. - Тогда планетарные боты были попроще, громоздкие, низкоманевренные, не то, что нынешние глайдеры. Он один не справился бы. Положим, роботы загрузили бы ему катер, но спуститься, потом вернуться на борт?... А атмосфера? Атмосфера тут неспокойная, один слот чего стоит. А топливо? Топлива на корабле не было ни капли жидкого, ни одного кристалла твердого. Короче, скорее всего, Бумбер не мог спускаться на катере. И потом - многие находки оплавлены и немного деформированы, то есть все же несут следы температурного и механического воздействия. Хотя, просто для тренировки мозгов, можно представить... Безжизненная планета, покрытая снегом; и над целиной на малой высоте катит человек в боте, к которому приделано нечто вроде сеялки. Впечатляет?
Слушатели нестройно хихикнули. Я подлил гостям еще водки.
А на закусь, если хотят, пусть забьют лайку...
- И по-любому, - продолжил я, - как могло оказаться, что сокровища залегли на разной глубине?
- Кидал в каких-нибудь контейнерах? Они разогревались и вплавлялись лед? - предположил другой старатель.
Да, студенты это проверили. Жестянки, банки из-под напитков, пластики - в том числе и саморазрушающиеся. Никаких, даже малейших остатков "тары" обнаружено не было.
- Самый пока что убедительный проект сброса сокровищ таков, - подал голос молчавший до сих пор старатель в парке из какого-то шикарного белоснежного меха, - Бумбер вмораживал их в достаточно крупные куски льда. И уже так сбрасывал с помощью исследовательской пневматической пушки для зондов, которых у него было несколько. Лед то полностью растапливался, то держал. Поэтому некоторые предметы повреждены, иные нет, некоторые оплавлены, а другим, видимо, повезло долететь до планеты в частично сохранившихся ледяных капсулах.
Это он молодец, я тоже держался этой теории. Хотя многие находки имели полости, пазухи и всевозможные отверстия, и одно время их все маниакально проверяли на присутствие посторонней воды, то есть льда. И - ничего. Бумбергер мог поднять на борт достаточное количество местного льда, и вплавлять безделушки в него. Но опять-таки - не было у него столько топлива для планетных катеров...
Ну, какое-то объяснение же должно было быть?..
В том уважаемом экспертном досье, которое мне довелось читать, вывод значился такой: Элиот транспортировал сокровища на поверхность планеты попредметно (исключая крупные скопления), методом, не поддающимся определению на нынешнем уровне развития науки и техники. Вот вам и спецы высшего уровня.
Шеф, скажем, полагал, что Бумбергер применил артефакт, или некое ноу-хау, единовременно "распылившее" весь клад по Грезе. Потому что, все-таки, ни одна разумная теория не объясняла, как драгоценные безделушки оказались распределены в толще целинного льда, насчитывающего многие тысячелетия возраста, на глубину от одного до пятнадцати метров, а местами и до двадцати?..
Но Коридор с ним, с изобретательным Элиотом Бумбергером и его таинственными примочками. Мы имели дело с результатом.
Шурф диаметром в пять метров и такой же глубины, выбитый в любом месте планеты, давал минимум одну находку, чаще - от десяти до пятнадцати. Пустых мест практически не встречалось. Отличная шутка.
- А практически полный захват поверхности планеты? - спросил я. - А глубина залегания?
- А хрен его знает, - отозвался Белый Мех. - Может, он ими как-то стрелял в разные стороны? Или старый корабль петлял по орбите? Смещение масс, сброс каких-нибудь нестойких грузов, чтобы изменить траекторию...
- В сущности, это не так уж важно, - задумчиво сказал Джек. - Важнее, что мы все действительно здесь. И что все мы действительно ищем и... находим.
Я опомнился и бережно распределил остатки водки по стаканчикам. Частили мы что-то, ну да ладно.
Джек трепетно на меня пялился.
- А еще аукционы, - снова заговорил Белый Мех. - Что ни сессия, то сюрпризы. Я программки читаю, как роман. Мне сверху привезли свежую, только вышла, - знаете, что выставили на Большие Торги? - Меховой человек полез под парку.
Бинго.
*
Глава 3
Когда старатели, наконец, разошлись, составив короткий список претендентов на мою удачу и заручившись соответствующим обещанием с моей (достаточно нечестной, так как я по-прежнему не видел в таких сделках ни малейшего смысла) стороны, я обнаружил, что Джек намеревается ночевать в моей палатке.
Подавив желание выдать нахалу пендель (но нет, хватит и того, что я извел на его конечности, нос и щеки ценный крем, а на весь организм в целом - две дозы мультисыворотки), я со вздохом согласился выделить ему уголок. Жуть, конечно - гнать человека по морозу целых пятьдесят метров...
Не могу сказать, что я был рад гостю. Палатка невелика. В ее обогретых пределах требуется делать все, необходимое для поддержания внутренней и внешней гигиены организма. Зритель мне мешал. Впрочем, сам нарвался, не маленький. Вдруг додумается отвернуться.
Джек сверлил меня взором нежным. Он, перестав скрестись, залег в уголке, прикрывшись моей дохой. Мне же требовалось умыться и сменить белье. Я разделся.
Тело мое было немного украшено. Художества отражали различные периоды моей жизни. На правом бицепсе и на правом бедре - орнаментальные, в виде широких браслетов, коричнево-охристые храмовые татуировки Коридоров Рока, которые указывали на вероисповедание. Сведущий в культурных традициях Коридоров Рока человек по этим орнаментам определил бы, что я провел какое-то количество лет в монастыре Коридоров в послушниках, прошел обучение начальным дисциплинам духа и тела, а также увидел бы, с какими результатами я Коридоры покинул.
Слева у сердца - группа крови и генный код, как у десантников. Тут я, безусловно, приврал, так как к Спасательно-Разведывательной Десантной службе Геи (или просто космодесанту) не имел никакого отношения. Но поддельная татушка была высшего качества - не отличишь; такие себе многие делали, так что эта причуда была данью моде. И, хотя мое собственное сердце билось скорее посередине, а не строго слева, генный код был набит верный.
На правой ягодице имелась хитро наколотая на Энифе маленькая бабочка. В одном ракурсе казалось, что ее перламутровые с прожилками крылышки полураскрыты, в другом - то раскрыты полностью, а при ритмичных движениях мышц татушка "летела". Полагаю, Джек ее не заметил, поскольку я еще не весь стыд растерял и пытался переодеваться как-нибудь поскромнее.
Естественно, на моем теле не было ни единого волоска, кроме бровей, ресниц, весьма густой, но коротко стриженой шевелюры, и некоторого количества физиологически обусловленных ворсинок в носу. Эффективная эпиляция, раз и навсегда, проводилась всем без исключения астронавтам, даже астролюбителям. Гладкое тело было необходимо - по причине особенностей устройства ложементов управления, скафандров и некоторых бортовых гигиенических и медицинских приспособлений.
Лишение мужчин их законных бороды и усов, а также шерсти на руках, ногах и груди, из-за культурных традиций и по религиозным соображениям, многие полагали редкостной несправедливостью, а то и варварством. В других же мирах обработка тела "под астронавта", наоборот, прочно вошла в моду. А ведь есть еще немало систем управления, требующих лысого черепа. Сисадмины больших лайнеров все как один бритоголовые.
И наконец, на левом бицепсе скалилась массивная татуировка, вводившая в зрителей ступор. Морда льва с роскошной гривой, удерживающая зубами геянский католический крест, обвитый колючей розой, и надпись на древнем языке, остроугольным шрифтом, именуемым готическим, "Любовь и смерть". Над головой льва вился ворон. Банально и невнятно до одури. Нечто в духе "Ты сам-то понял, что сказал?"...
