Дмитрий Казаков - Солнце цвета льда
– Я находился в медитации, и уходил далеко, – хэшан поднялся на ноги. – Но кто это был?
– Теперь я узнал, – Нефритовая Жаба выглядел пристыженным. – Это Гун-гун.
– Кто? – спросил Арнвид.
Ивар поднял руку:
– Так, сначала похороны, а затем разговоры! За дело, клянусь копытами Слейпнира!
Явившийся из колодца гигант оставил после себя лужи мутной воды, загрязнил Нефритовый источник, поломал несколько персиковых деревьев. Чтобы найти не загаженный участок земли, пришлось вернуться в висячие сады, оскверненные, но все еще зеленые и полные жизни.
Кари притащил от разрушенных храмов огромный камень, и его установили в изголовье.
– До встречи, Даг, – сказал Ивар, поднимая мех с водой и делая глоток, – сейчас нечем помянуть тебя, но когда мы вернемся на драккар, то устроим такую попойку, что тебе в Вальхалле будет завидно…
Мех пошел по кругу.
– Ну так что это за Гун-гун? – спросил Арнвид, когда ритуал был закончен.
– В начале времен, когда Пань-гу расколол мировое яйцо, разделил его на небо и землю, – начал даос тоном сказителя, вознамерившегося заработать не только миску похлебки, но и кувшин хмельного, – возникли многие сущности, напитанные буйной силой хаотического инь… Пань-гу погиб, дыхание его стало ветром, правый глаз солнцем, левый луной, а паразиты, заведшиеся в теле исполина, выросшего на девяносто тысяч ли, сделались людьми.
Пань-гу, похоже, тут называли Имира, первого великана.
– Но тогда жизнь была куда более опасной, чем сейчас, существа хаоса устраивали катастрофы, и самым могучим из них являлся Гун-гун, свирепый повелитель клокочущей воды. Только божественные герои и могучие предки смогли обуздать его, но и тогда он разрушил одну из четырех опор неба так, что оно едва не рухнуло на землю, смыл несколько гор.
– Мощный дядька, – уважительно шепнул Нерейд.
– Но предки справились, и Гун-гун сгинул, – Нефритовая Жаба развел руками. – Тысячи лет о нем не было слышно, но, похоже, он таился глубоко внизу, под «желтыми источниками»…
– И три года назад отыскал способ выбраться, – сказал Ивар, – через Бездонный колодец… Навел тут шороху, затем проник в населенные людьми пределы… Как там сказал тот жрец из Рассветных Лотосов? Явил себя через колодец? Победил засуху и отогнал демонов? Неудивительно, от такой образины какие угодно демоны или боги разбегутся.
– И решил отомстить, сделать небо «чистым», – Шао Ху печально покачал головой. – Ясно теперь, почему во время медитации я видел лишь воду, журчащие потоки, а прорваться через нее не мог.
– Потоки потоками, но что нам делать с этим здоровяком? – спросил Рёгнвальд.
– Как что? Найти этого гада, где бы он ни прятался, и сломать ему шею! – решительно сказал Ивар. – А для начала навести тут порядок, чтобы Верхний Куньлунь стал таким, как раньше!
Нерейд вытаращил глаза, лицо стало несчастным:
– Это как? Что, работать придется?
– Ну не пиво же пить, – буркнул Арнвид. – Если устроим все тут, родине станет легче, да и всему миру… Давай, шевелись, или задница к земле приросла? Надо сухие деревья вырубить, тогда новые потом вырастут, дерьмо убрать, лужи грязной воды засыпать, храмы восстановить…
Болтун застонал и схватился за голову.
Глава 15. Желтые источники
Пахали до самого заката, Ивар вымотался так, как никогда не уставал в бою, еле шевелил руками, с трудом переставлял гудящие ноги.
Но зато Куньлунь стал выглядеть получше, исчезли кучи помета, обломанные ветки, труп Лу-у закопали в висячих садах, неподалеку от могилы Дага, и даже навели порядок в храмах.
– Чем занимаемся? – бурчал Нерейд, ставя на место здоровенные камни. – Это работа для слуг или мастеровых, но не для воинов! Клянусь удом Фрейра, это не дело для викингов!
– Ничего, не печалься, – утешал его Нефритовая Жаба, подметавший двор святилища от мелких обломков; метлу изготовил из своего посоха, привязав к ней дюжину персиковых прутьев. – Благородные предки, чья слава трижды облетела Вселенную, не чурались брать в руки лопату… Вот смотри, божественный Юй, победитель потопа, также…
Болтун слышал, хмыкал, и продолжал ворчать.
Когда стемнело, собрались вокруг костра, разведенного рядом с Нефритовым прудом. Ивар шлепнулся наземь, настолько заморился, что не хотел есть и спать, бездумно уставился в пламя.
– Теперь здесь гораздо лучше, – сказал Арнвид, – меня больше не тошнит от мерзкого запаха, и не хочется блевать… Могуч этот Гун-гун, что сумел так запакостить священное место…
– Он пришел из тех времен, когда стихии были дики, и смешаны друг с другом, – в свете костра лицо Нефритовой Жабы выглядело очень старым, казалось, что ему много сотен лет.
– А я так и не понял, кто он такой, – буркнул Нерейд.
– Существо из бездны Гинунгагап, – объяснил эриль. – Возникшее в те времена, когда поток искр из Муспелльхейма столкнулся с туманными формами, пришедшими из Нифльхейма. Одна из них стала его сознанием, а сила текущей воды – его мощью и сутью. Возродившись к жизни, он сумел отравить влагу во всех мирах, и от этого начались неприятности.
– Да? Вот как? – по физиономии Болтуна было видно, что не все слова добрались до его рассудка, некоторые заплутали по дороге, другие повисли на ушах. – Мне еще интересно, откуда Гун-гун вылез? Куда нам предстоит отправиться, чтобы надрать ему уши и завязать узлом хвост?
Даос и хэшан переглянулись, и Шао Ху неохотно сказал:
– Бездонный колодец ведет к «желтым источникам», куда после смерти уходят земные души.
– И что там такое? – спросил Ивар.
– Тех, кто рассказал бы в подробностях, не было… – хэшан поморщился. – Там находится город, управляет которым Янь-ван, повелитель мертвых, и грешники подвергаются мучениям… большего мы не знаем.
– Спускаться туда даже в духе опасно и для священномудрого, – добавил Нефритовая Жаба, – можно остаться там навсегда, поэтому и сведений о нем меньше, чем о том же Куньлуне.
– Но мы-то туда как попадем? – требовательно поинтересовался конунг.
Даос закряхтел, бросил взгляд на Арнвида, наверняка ведь говорили на эту тему.
– Мы придумали один способ, – сказал эриль. – Но только не думаю, что он вам понравится…
– Это какой? – очень подозрительно осведомился Нерейд.
– Лишь одно существо способно проникнуть куда угодно, и на вершины Небес, и в глубины Преисподней, – нараспев произнес Нефритовая Жаба. – Нет ему преград, и ничто не остановит его, сына молнии и горы, отпрыска воды и огня… и это – благородный дракон из племени Лун.
Нерейд остался сидеть с отвисшей челюстью, Кари беспокойно заворочался, а лицо Хакона отразило детский восторг.
– Вы хотите оседлать дракона? – воскликнул он. – Вот здорово!
– Здорово, да только этот конь сам кого хочешь сожрет, и не подавится, – сказал Ивар. – Нет ли другого пути, например прямиком через колодец… Скакнуть туда, и все дела.
Вспомнилось, как во время путешествия в Гардарики угодили в Тридесятое царство – попрыгали в здоровенную дыру в земле, и без всяких драконов очутились там, где надо.
Нефритовая Жаба покачал головой:
– В этом случае мы попадем прямо в лапы Гун-гуну.
– А они что, сильно хуже, чем пасть дракона? – Нерейд хмыкнул. – Я ее видел, и еще раз не хочу…
– Мы найдем способ подманить и одурманить зверя так, что он отвезет нас куда надо! – заявил Арнвид.
– Ну, весло вам в зубы, и парус на шею, – Ивар зевнул. – А мы на боковую.
Три «мудреца» искали способ всю ночь.
И хотя благоразумно отошли в сторонку, укрылись за деревьями, но спать все равно мешали. Доносились возбужденные голоса, обрывки споров, иногда что-то сверкало, земля начинала подрагивать, и Ивар хватался за меч, думая, что из колодца вновь лезет хозяин Чистого Неба…
Уснул только перед рассветом, а открыв глаза, обнаружил, что костер ярко горит, а рядом сидит довольный Арнвид.
– Вставай, конунг! – заявил эриль, потирая лысину, розовую, точно перья фэнхуана. – Нас ждут великие дела!
– Точно, и одно прямо сейчас, – и, подхватившись, Ивар заковылял к ближайшим кустам.
Когда вернулся, проснулись все, даже Кари.
– Готовы? – спросил Нефритовая Жаба, едва с завтраком было покончено. – Тогда за мной.
Участок земли за деревьями оказался вытоптан так, словно тут плясали йотуны, на желтоватой почве красовались руны, расположены настолько тесно, что едва не налезали одна на другую. Создавший огромную надпись Арнвид оставил в самом центре свободное пространство, и именно туда встал даос.
– Пока не высовывайтесь, – попросил он.
– Только дурак высунется, – буркнул Нерейд, опасливо поглядывая в голубовато-палевое утреннее небо. – А то как свалится этот зубастый, как придавит тебя, пойдут клочки по закоулочкам.
