Макс Фрай - Лабиринты Ехо. Том 1
– Пересечь Великое Средиземное море на пузыре Буурахри? – нахмурился Кофа. – Насколько мне известно, еще никто никогда не пытался совершить подобное безумство.
– Правильно, – согласился я. – Потому что еще никто никогда не устанавливал на пузырь Буурахри магический кристалл. А даже если и устанавливал, рядом с ним не было такого торопливого спутника, как я. Вы же сами убедились, что моя любовь к большим скоростям действует не только на амобилеры. Кроме того, все путешественники вынуждены брать с собой огромные запасы пищи и воды. Для столь дальнего перелета жратвы, небось, требуется столько, что пузырь и взлететь-то не сможет. А нам с вами это ни к чему. У нас есть ваша волшебная кухня и мои загребущие лапы, так что…
– Твоя правда, – нерешительно сказал Кофа. – Знаешь, сэр Макс, мне надо подумать. С одной стороны, ты совершенно прав, а с другой… Ну сам посуди, не может же такой солидный пожилой джентльмен, как я, не раздумывая согласиться со столь диким предложением.
– Вот и думайте до Капутты, – великодушно разрешил я. – Все равно ведь согласитесь. Вы же, в сущности, самый настоящий авантюрист, сэр.
– Не подлизывайся, – буркнул Кофа. А потом надолго умолк. Наверное, действительно крепко задумался.
Вечером того же дня Кофа сердито сообщил небу, что с самого начала знал: этот невыносимый сэр Макс непременно втравит его в какую-нибудь дурацкую историю. Следующее утро он начал с точно такой же жалобы, обращенной в оранжевую пустоту над головой. На закате Кофа сдался, как я и предполагал с самого начала.
– Ладно, пошли зов Анчифе, скажи ему, что мы доберемся без его лоханки, – буркнул он. – Только пусть присматривает за нашим богатством. Я уже привык к мысли, что являюсь счастливым владельцем четырех шкатулок букиви, а в моем возрасте разочарования даются не так легко, как в юности. И учти, тебе придется научиться управлять пузырем. Я не собираюсь и дальше заниматься этим в гордом одиночестве, без перерыва на обед. Мальчика нашли – бесплатно катать всех желающих!
Кофа выполнил свою угрозу и научил меня управлять пузырем Буурахри. Это было немного похоже на приручение бездомной собаки, опасливой, но готовой подружиться с каждым, кто сумеет завоевать ее доверие. Самое забавное, что такого пса напоминали мы оба – и пузырь, и я сам. Первые несколько часов мы с летательным аппаратом здорово боялись друг друга, и у меня ничего не выходило. Но после очередного перекура дело пошло на лад. Наверное, мы просто успели друг к другу принюхаться.
Вечером следующего дня я уже совершенно самостоятельно контролировал наш полет – а ведь совсем недавно одна только мысль о необходимости доверить свою жизнь пузырю Буурахри шокировала меня, как солдатский юмор гимназистку.
Потом было еще полторы дюжины замечательных дней, похожих друг на друга, как симпатичные близнецы. А однажды мне пришлось проснуться чуть ли не за два часа до рассвета: Кофа тряс меня так, словно я был копилкой, из которой он пытался извлечь все монетки до единой.
– За что, Кофа? Разве я вас чем-то обидел?
Я, каюсь, решил, что мой спутник либо сошел с ума от долгой разлуки с земной твердью, либо внезапно меня возненавидел и решил как следует помучить.
– Не ной, сэр Макс. Еще успеешь насмотреться своих хваленых снов, причем сегодня же и под собственным одеялом! – рассмеялся он. – Я подумал, что тебе будет приятно полюбоваться на залив Гокки. Столичные поэты утверждают, что он весьма недурен при лунном свете. А я, пожалуй, вздремну. Мне пора превращаться в симпатичного толстяка, а такие чудеса почему-то предпочитают происходить со спящими. Если честно, я просто не в силах с этим бороться.
Мою сонливость как рукой сняло, и бальзам Кахара не понадобился.
– Мы уже летим над заливом Гокки?
– Нет, мы все еще дрыхнем вечным сном на окраине Черхавлы, – язвительно ухмыльнулся Кофа, заворачиваясь в одеяло.
– Ну и шуточки у вас.
Меня даже передернуло от столь чудовищного предположения. Кофа, как я понимаю, уснул вполне счастливым. Все-таки ему удалось меня достать, в самом финале нашего долгого путешествия.
Кое-как оклемавшись от сокрушительного воздействия Кофиного черного юмора, я уставился в смотровое окно. Залив Гокки действительно был чертовски хорош при зеленоватом свете полной луны, столичные поэты ни капельки не ошибались. Но если честно, все эти красоты в настоящий момент были мне до лампочки. У меня дыхание перехватило при мысли, что всего через несколько часов под моими ногами засверкают мозаичные мостовые Ехо.
Чашка кофе и тонкая, почти символическая сигарета, машинально извлеченные из Щели между Мирами, помогли мне кое-как справиться с расшалившимися от счастья нервами. Приведя себя в порядок, я послал зов Теххи. Бедняжке пришлось проснуться на рассвете, чтобы узнать о моих планах на этот вечер – по большей части совершенно непристойных.
«Тебе все-таки следовало бы начать утро с сэра Джуффина, милый, – наконец заметила она. – Ты не раз говорил, что он обожает вскакивать на рассвете. А я на рассвете сплю. Неужели ты уже забыл?»
«Да ничего я не забыл, просто не выдержал, – покаялся я. – И потом, ты действительно считаешь, будто я должен сказать Джуффину все, что только что наговорил тебе? А ни о чем другом я сейчас совершенно не способен думать».
«Ты подаешь надежды, сэр Макс. Какая сокрушительная победа низменных инстинктов над твоим могучим интеллектом, – обрадовалась Теххи. – Тебя там, часом, не заколдовали, в этой Черхавле?»
Она уже окончательно проснулась и совершенно не возражала против продолжения разговора, так что я беззастенчиво угробил на это удовольствие еще целый час. В конце концов Теххи запросила пощады. Ей вдруг пришло в голову, что мое приближение – достаточно веский повод для того, чтобы как следует выспаться: потом станет не до того.
Она была совершенно права, а потому мне пришлось оставить ее в покое. Откровенно говоря, это было не очень хорошо, потому что разговор с Теххи отвлекал меня от беспокойства по поводу предстоящего исцеления Мелифаро. В моей дурацкой голове уже мельтешили тревожные мысли: а вдруг Кофина оплеуха ему не поможет? а вдруг окажется, что мы вернулись слишком поздно? – и прочие мерзкие «а вдруг?».
К счастью, вскоре проснулся Кофа. А я-то уже начал забывать, как он выглядит на самом деле и насколько его снисходительная светская болтовня может украсить обыкновенный походный завтрак. Впрочем, его предыдущее обличье тоже было очень даже ничего, что бы там ни думали по этому поводу наши коллеги, да и сам сэр Кофа Йох заодно.
– Где будем приземляться? – спросил он. – Чем скорее мы это решим, тем лучше. Самому не верится, но мы уже приближаемся к окраинам Ехо. Не думаю, что нам следует опускаться прямо напротив Дома у Моста. На мой вкус, это как-то чересчур.
– А на мой вкус, именно то, что надо, – возразил я. – Сэкономим кучу времени. Кроме того, я вообще обожаю дешевые эффекты, вы же знаете.
– О да. Стоит только вспомнить твое триумфальное возвращение из Магахонского леса во главе каравана пленных живых мертвецов! – рассмеялся Кофа. – А я-то, дурак, думал, ты уже успел повзрослеть. Ладно, поступай как хочешь. Теоретически мы действительно можем приземлиться у входа в Управление – места там достаточно, почему бы и нет?
Четверть часа спустя мне удалось в очередной раз порадовать жителей Ехо экзотическим аттракционом: летающий пузырь Буурахри приземлился точнехонько у входа в Управление Полного Порядка. Впрочем, мне было плевать, как выглядит со стороны наше приземление. Теперь меня не просто трясло, меня колотило так, что скулы свело судорогой, и никакие дыхательные упражнения не помогали.
– Макс, ты до сих пор не научился дышать так, как я тебя учил, – с упреком сказал Шурф Лонли-Локли. – Вдох должен быть полным, а не поверхностным. Кроме того, не нужно пытаться дышать с несвойственной людям скоростью. А с чего ты, собственно говоря, так разнервничался?
– Не знаю, – честно признался я. – Просто боюсь, что сейчас открою глаза, и все исчезнет, в том числе и твоя физиономия. Так мило с твоей стороны выйти нам навстречу, сэр Шурф!
– Ничего никуда не исчезнет, это я тебе твердо обещаю, – заверил меня Лонли-Локли. – И моя, как ты выражаешься, физиономия в том числе… Рад вас видеть, сэр Кофа.
– И я тебя рад видеть, сэр Шурф, – улыбнулся Кофа и поспешно исчез за дверью Управления Полного Порядка.
В отличие от своего спутника я покидал корзину летающего пузыря с церемонной неторопливостью какого-нибудь восточного владыки. Мне показалось, что соприкосновение моих подошв с мозаичной мостовой улицы Медных Горшков должно происходить с подобающей случаю торжественностью. Лонли-Локли наблюдал за мной с нескрываемым интересом.
– Думаю, что нам следует позаботиться об этом летательном аппарате, – заметил он, когда решил, что я уже вполне способен на разумные действия. – Куда бы его деть?
