Алексей Олейников - Дети утренней звезды
Компания разом обернулась – они и забыли про нее.
* * *«Они не победят, – бился шепот в висках. – Виолетта слабая, ты не будешь им помогать. Втроем они не справятся.
– Какое мне дело?
– Никакого, – согласился голос. – Если ты не хочешь найти алкагест. Колдун благоволит к победителям, если вы будете побеждать, он станет больше доверять вашей пятерке.
– Фреймус никому не верит, – беззвучно ответила Дженни.
– Но он имеет на вас виды, – возразила Маха. – Он будет пренебрегать проигравшими и приближать победителей, это свойственно всем владыкам. Поверь мне, девочка, я видела многих, кто хочет повелевать. Этот колдун из этой породы.
– Может, ты и права, – подумала Дженни. – Помочь им в этом смешном сражении? Пусть станут верной гвардией Фреймуса?»
* * *– Ожила, – хмыкнул Андрей. – Ребята, она умеет говорить.
– Завянь, медведище, – возмутилась Виолетта. – Иди на балалайке поиграй.
– Я сейчас поиграю… – зловеще пообещал Андрей.
– Да угомонитесь вы! – Эжен с досадой отвернулся. – Сара, ты что, была на полигоне? Когда успела?
– После лекции.
Зорич подался вперед:
– На что это похоже?
– На лагерь скаутов-смертников, – сказала Сара. – Куча ловушек – самострелы, капканы, силки, волчьи ямы. Каждый ингредиент охраняет свой сторож.
– Какой?
– Корокоты, якулы, виверны на привязи, мантикора, – спокойно пояснила Сара. – Фреймус, наверное, весь свой экзопарк разорил ради такого дела.
– Ты шутишь? – побелела Виолетта. – Какие мантикоры? Какие виверны? Какие ловушки? Мы же учиться сюда приехали! Я на такое не подписывалась!
– Никогда человек не учится так продуктивно, как под угрозой смерти, – заметила Мэй. – Подумай, Ви, в первый же день нам доверили ляпис философорум. Величайшую тайну алхимии он отдал студентам, которых видел в первый раз в жизни. Почему, как ты думаешь?
Виолетта закусила губу:
– Но мантикора…
– … всего лишь опасная и хитрая тварь, – рассудительно сказал Андрей. – Если Сара не ошиблась…
Сара громко фыркнула.
– … то для штурма полигона нам следует подготовиться.
– Как? Я не умею убивать мантикор! – разозлилась Виолетта. – И ты, держу пари, тоже!
– На самом деле ничего сложного, – заметила из своего угла Сара. – Нужен обсидиановый клинок, бить следует в человеческую часть туловища, главное – не попасть под удар жала.
Виолетта только руками развела – слова у нее кончились. Они что, серьезно?
Андрей озадаченно поглядел на Сару:
– Ты не похожа на охотника за чудовищами, откуда такие познания?
– А я все сезоны «Сверхъестественного» и «Баффи» по два раза смотрела, – пояснила Сара. Снежный барс жмурился и басовито мурлыкал.
Мэй звонко рассмеялась.
– А мне не смешно, – заметил Эжен. – Обсидианового клинка у нас нет, к тому же теория и практика – очень разные вещи. И Фреймус вряд ли нас похвалит за убийство мантикоры. Этих тварей почти не осталось.
Сара пробормотала что-то себе под нос, Виолетте показалось, что она желала бы, чтобы мантикоры сгинули со света вовсе.
– Не будь занудой, – сказала китаянка, кивнула на алхимический кейс. – У нас столько субстанций, что мы можем сделать любой яд или снотворное. Нужен какой-нибудь убойный рецепт…
– И тогда мы просто усыпим сторожей, – щелкнул пальцами Зорич. – Да, именно так. Значит, начинаем искать подходящие рецепты, чтобы нейтрализовать всех сторожей, определяем список составляющих, какие у нас есть, а какие следует раздобыть, и срочно варим яды. Начинаем работу прямо сейчас.
– С чего ты решил, что будешь командиром? – прищурился Эжен.
– А кто? – русский пожал плечами. – У тебя полно алхимических рецептур и неплохая подготовка, но ты одиночка, тебя никогда не учили работать в команде. Мэй такая же, как ты, – куча артефактов, море понтов и свой план в голове, но она не готова ничем делиться. Ви, только без обид, не надо вспарывать мне брюхо. Ты симпатичная и довольно смелая, но шансов победить одной у тебя нет. Планирование – не твое сильное место, одна история с периметром чего стоит. Тебе лучше держаться кого-то поумнее. Сара… – Он прищурился. – Сперва я думал, что тебе вообще ничего не нужно, но после твоего визита на полигон, признаюсь, не уверен…
– Я не претендую, командуй, – сказала Сара. Когда речь зашла о рецептурах и алхимии, она откровенно заскучала.
– Что ж, – Андрей шутливо развел руками и ухмыльнулся.
– Всех просчитал, – после паузы сказала Мэй. А пунцовая Виолетта раздумывала, не запустить ли табуретом этому наглому русскому в голову.
«Скотина какая. Держаться кого-то поумнее!»
Эжен поднялся, пристально посмотрел в глаза Зоричу. Тот бестрепетно выдержал долгий взгляд: карие, с прозеленью глаза столкнулись с серыми – и разошлись.
– Дойдем до финала, а там посмотрим, – с расстановкой сказал француз и, неожиданно широко улыбнувшись, хлопнул по подставленной ладони Зорича.
– Попробуем, стратег.
– Только избавь нас от своих аналитических выкладок. – Мэй тронула тонкими пальцами прическу, вытянула длинную спицу, и волосы, стянутые в тугой узел, распустились, как диковинный цветок, упали на плечи. – Знать не желаю, что ты обо мне думаешь.
– Идет, красавица, – улыбнулся Андрей.
– И без этих сальностей, – глаза китаянки потемнели. – Иначе утром найдешь гадюку у себя в трусах.
Андрей замахал руками, показывая, что даже и не думал ни о чем таком. То есть вообще не думал, никогда и ни о чем.
– Вы… что, согласитесь, чтобы он командовал?! – Виолетта побагровела. – Он же нас с дерьмом смешал только что!
– Он четко просчитал шансы каждого, к тому же у него есть план, – сказал Эжен. – Нет смысла доказывать крутизну, сейчас главное – довести нашу пятерку до финала, набрать как можно больше очков.
– Я с ним счеты сведу после победы, – пообещала Мэй. – Но пока… пусть покомандует, поглядим, насколько он хорош.
Виолетта подскочила:
– Знаете что? С меня хватит! Перевертыши, монстры, ваша мелкая грызня – двух дней не прошло, а вы уже меня так достали! Все, завтра сваливаю.
Она развернулась, вышла из гостиной и громко протопала наверх по лестнице.
Глава шестнадцатая
Когда Арвет вернулся в гостиницу, вся команда встретила его с одинаково озабоченными лицами.
– Прорыв сдвинулся во времени, – сообщила Эвелина, прежде чем он успел открыть рот. – Теперь ориентировочное время – в пределах двух суток.
– А что с Мари? – не прорыв его сейчас интересовал, а эта девушка.
– Тут все ясно. – Германика в облике Дженни хлопнула по столу ладонью. Арвет вздрогнул. – Девчонка – из Магуса, но до сих пор не прошла посвящение. Поэтому светлый сон на нее не действует.
– Здесь нет Магуса, – напомнил Жозеф. – Герми, я просветил все вокруг – обычная деревня, обычные люди. Да, слегка чудаковатые, сторонятся, но ведь мы им как снег на голову свалились. Откуда же она взялась?
– Может, на каникулы приехала к подруге? – предположил Дьюла.
– Каникулы? В марте?
– Она сказала, что живет у приемной бабушки.
– Потеряла родителей? – нахмурилась Эвелина. – Тогда бы ее приютил кто-то из ее Магуса. А она не может быть из погибшего балканского Магуса?
Дьюла дернулся.
– Нет, я не помню ее запаха, – сказал он. – К тому же у нас не было младенцев.
– А дом Мари? – спросил Арвет. – Там что-то промелькнуло…
Он посмотрел на Тадеуша, зверодушец пожал плечами. В его синих глазах мелькнуло недоумение.
– Она из Магуса, Германика права, она пахнет Магусом, только слабо. А больше я ничего не слышал.
– У Магуса есть запах? – встрепенулся Эдвард. – Даже боюсь представить какой.
– Бардам не понять, – буркнул Дьюла. – Это вам не три аккорда на одной струне, это поэзия запахов, песни ароматов…
– …баллады вони, – продолжил Эдвард, – канцоны смрада…
– Довольно! – оборвала перепалку Германика. – Нам здесь два дня торчать, мне ссоры не нужны.
Эдвард и Дьюла посмотрели на нее и одновременно засмеялись.
– Я сказала что-то смешное? – нахмурилась девушка, Арвет отвернулся – он Германику видеть не мог в этом облике. Дженни, которая ведет себя как совершенно чужой человек – другие жесты, другая манера разговаривать, ходить, смотреть на людей. Он начинал с ума сходить, когда слишком долго находился рядом.
– Вы не были в нашем цирке, госпожа Бодден, – сказал Дьюла. – Это всего лишь дружеская перебранка.
– У нас и похлеще бывало, – прибавил Роджер. – Помнишь, Эд, как мы рассорились из-за времени репетиции прошлым летом? Когда вся каша заварилась.
– Когда ты ее заварил, – сварливо уточнил Дьюла. – Прекрасно помню. Тебе повезло, что я тебе горло не перегрыз.
