Алексей Пехов - Ветер и искры (сборник)
Уйг внезапно навострил уши и едва слышно зарычал.
– Госпожа, – осторожный голос эхом отразился от купола и загулял, отражаясь от пустых стен.
– Что тебе нужно, Кадир? – холодно произнесла Проклятая, стараясь сдержать раздражение от того, что ей помешали.
– Я бы не беспокоил вас, о Звезднорожденная, если бы не срочное дело, – сказал некромант, выходя из тени и сгибаясь в низком поклоне. – Солдаты поймали в городе гонца. Он пытался обойти патрули и сбежать.
– Ему что-то известно?
– Не думаю.
– Тогда в чем дело? Пусть с ним разбирается военный комендант. Мне нет дела до каждого проходимца!
– При нем мы нашли вот это. – Кадир вытащил из сумки короткий витой, украшенный рубинами жезл.
– Алый Орден.
– Совершенно верно, о Звезднорожденная.
– Он оказывал сопротивление?
– Нет.
– Тем лучше. Проводи заклинателя в кабинет. Я приду, когда закончу с делами.
– Да, госпожа.
Он вновь поклонился и ушел, оставив после себя запах сандалового дерева. Аленари в последний раз бросила взгляд на то место, где когда-то висел потрет матери. А затем, больше нигде не задерживаясь, дошла до комнаты, в которой держали пленницу.
Завидев Проклятую, двое скучающих набаторцев вскочили со своих мест и вытянулись в струнку.
– Ее кормят? – сухо спросила Оспа, заметив стоящую на столе миску с остывшей едой.
– Да, госпожа. Но она отказывается.
– Открывайте.
Охранник поспешно загремел ключами, распахнул дверь и отошел в сторону, пропуская женщину в маске.
В комнате было темно. Аленари создала плетение, заставившее появиться несколько шариков, испускающих бледно-голубой свет, отчего молоденькая черноглазая Ходящая, вздрогнув, прижалась спиной к стене. Лицо у нее было заплаканным и испуганным, даже несмотря на то что девушка старалась скрыть страх. Справа от нее, в углу, стояло высокое зеркало, и Проклятая, ощутив мгновенную вспышку ярости, разбила его вдребезги. Пленница закрылась руками от острых осколков.
– Уберите все. Живо! – прикрикнула Сестра Сокола на застывших набаторцев.
Те засуетились, голыми руками хватая обломки и складывая их в куртку. Один из воинов порезался, тихо выругался, но работы не прекратил и, кажется, начал шевелиться еще быстрее, чем раньше. Через несколько минок уборка завершилась, и южане, чувствующие себя неуютно под взглядом серебровласой женщины, улизнули в коридор.
– Как твое имя, девочка? – спросила Проклятая.
Та в ответ лишь сильнее сжала трясущиеся губы.
– Нет смысла отпираться и молчать. Упрямством ты только причинишь себе вред. Рано или поздно я все равно узнаю, как тебя зовут. Времени у нас много.
Девушка подняла на маску настороженный и в то же время полный надежды взгляд. Оспа легко его разгадала и усмехнулась про себя:
– Я не буду тебя убивать. Пока не буду. Разумеется, если ты будешь себя хорошо вести.
Нет ответа.
– Сейчас тебе принесут еду. Съешь ее. Вряд ли ты хочешь умереть от голода, раз так жаждешь жить. Если ты и дальше станешь корчить из себя недотрогу, я рассержусь. И стану кормить тебя сама. Поверь, это не доставит тебе удовольствия.
– Почему ты убила его? – неожиданно спросила Ходящая, и ее голос предательски задрожал.
Вначале Оспа даже не поняла, о ком идет речь, а затем вспомнила мальчишку, который был вместе с девушкой, и жестко сказала:
– Потому что он был опаснее, чем ты. К тому же бесполезен для меня.
Проклятая в последний раз посмотрела на серебряную прядь в черных волосах пленницы и вышла вон, плотно закрыв за собой дверь.
– Кадир, – задумчиво протянула Аленари.
– Да, о Звезднорожденная?
– Остался в живых кто-нибудь из слуг?
– Да, о Звезднорожденная. Больше десяти человек. На их счет никаких распоряжений не поступало. Госпожа Батуль хотела отпустить их завтра.
– Мне нужен самый смышленый из них. Желательно тот, кто общался с Ходящими, а не проводил время на кухне.
– Я распоряжусь, чтобы солдаты нашли такого.
Аленари вошла в кабинет, пропустив вперед себя уйга. Ей навстречу выступил невысокий худощавый человек в грязном плаще с вышитыми на нем сапогами и облаком. Темные глаза цепко скользнули по Проклятой, задержались на маске чуть больше, чем это позволяли приличия, и немолодой мужчина молча поклонился.
Сестра Сокола села за стол и сказала:
– Я в сложной ситуации, заклинатель. Мои Избранные считают, что ты шпион.
– Но не вы, Звезднорожденная?
Она взглянула на него по-новому:
– Как твое имя?
– Гис.
– Ты знаешь, как ко мне обращаются Избранные. Это делает тебе честь, Гис. Но не спасает от моих вопросов. Зачем ты пришел в Радужную долину, магистр?
За спиной Алого бесшумно появился Кадир. Заклинатель пожал плечами и усмехнулся в густые усы:
– Это не секрет, Звезднорожденная. Я вез в Долину письмо.
– И где оно теперь?
– Я уничтожил его, когда понял, что здесь нет Ходящих. – Он не дрогнул. – Что было в нем – не знаю.
– Тем хуже для тебя. – Она помолчала. – Откуда ты идешь?
– Из Альсгары.
– И как тебе удалось покинуть осажденный город?
– Мне повезло вырваться морем. Часть пути я проделал вдоль побережья.
– Зачем этот маскарад?
– Путешествовать в алых одеждах опасно, Звезднорожденная.
Заклинатель говорил спокойно, и по лицу его было видно, что он не боится.
– Мне нравится твой наряд. Готова дать взамен другую одежду.
Мужчина ничем не показал, что удивлен:
– Если вам так угодно.
– Мне угодно.
Она кивнула некроманту, и тот с неохотой вернул человеку жезл.
– Ступай с миром, Гис.
Тот в ответ с достоинством поклонился. И вышел вслед за Кадиром.
Белый вернулся через минку и доложил:
– Набаторцы дадут ему лошадь и выведут из города.
– Хорошо. – Она задумчиво изучала пламя горящей свечи.
– Звезднорожденная… – Колдун прочистил горло. – Смею ли я спросить…
– Почему я оставила ему жизнь, – скучающе произнесла Аленари. – Нам нет нужды враждовать с заклинателями. В них нет «искры». К тому же эти люди всегда полезны.
– Но разве…
– Ты не из этой страны, Кадир, и не знаешь, сколько здесь водится демонов. Это не Сдис, где их можно встретить лишь в пустыне, далеко от Пути Шелка. Здесь говы встречаются гораздо чаще. Если мы хотим жить в Империи, то должны заботиться о будущем. Алых осталось слишком мало, чтобы убивать их без всякой на то причины. Слуга здесь?
– Да.
Повинуясь приказу колдуна, набаторцы втащили в комнату бледного человека. Тот увидел лик Проклятой, и у него от ужаса подкосились ноги.
– Кто он? – не скрывая презрения, поинтересовалась Аленари.
– Работал при библиотеке.
– Ты слышишь меня? – спросила она у пленника.
Тот лишь тихонько завыл. Кадир безжалостно пнул его ногой под ребра:
– Отвечай госпоже!
Оспа поморщилась, но ничего не сказала.
– Отвечай, – повторил некромант. – И тебя отпустят.
Это немного подействовало, и человек успокоился, хотя все еще дрожал, а по морщинистым щекам текли слезы.
– Ты общался с Ходящими, когда служил здесь?
– Иногда, госпожа.
– Помнишь тех, что остались, когда остальные ушли?
– Д-да, госпожа. Конечно, – поспешно закивал мужчина.
– Меня интересует молодая Ходящая. У нее в волосах серебряная прядь. Как ее имя?
Пленник нахмурил лоб, поспешно зашевелил тонкими губами, вспоминая.
– Мита, госпожа! Ее звали Мита!
– А дальше?!
– Дальше? Так откуда мне знать? Митой ее все звали. И госпожа Старшая наставница тоже. Я маленький человек…
– Уберите этого слизняка! – презрительно процедила Аленари.
Человек завыл, перепугавшись еще больше, но набаторцы с ним не церемонились и выволокли за шиворот.
– На этом все, – сказала Проклятая, вставая. – Допроси остальных слуг. Может быть, кто-то знает полное имя.
– Займусь незамедлительно, – поклонился Кадир.
– Уйг, за мной, – приказала Оспа и, подхватив со стула плащ, легкой походкой поспешила по пустым, остывшим, оставленным коридорам и кутавшимся в ночные тени громадным залам, сквозь окна которых проникали скупые лунные лучи.
Впереди бежал зверь, за ним, обходя колонны и спускаясь по широким лестницам, шла женщина в маске. Миновав зал Компаса, она свернула на открытую галерею и, пройдя по ней, вышла на улицу, в один из внутренних дворов Школы. Вдоль дорожки, выложенной сиреневыми плитками, возвышались статуи мужчин и женщин. Тех, кто благодаря своей «искре» вошел в историю. Аленари отметила про себя, что после того, как она была здесь в последний раз, скульптур стало не намного больше.
На пять, если быть точной.
Разумеется, среди них оказалась и Сорита. Ходящие не могли поступить иначе. Глупо отказываться от святой мученицы, о которой можно рассказывать будущим поколениям. Трех других женщин она не знала. Последней из новичков стала ее мать.
Сердце Аленари гулко стукнуло и остановилось. Проклятая не отрывала взгляда от благородного, прекрасного и такого знакомого лица уже немолодой серебровласой женщины. Статуя Старшей наставницы улыбалась, немного наклонившись вперед и протянув руку в сторону Оспы. На безымянном пальце ее искрилось кольцо. Скульптор искусно сделал гравировку, и можно было хорошо разглядеть распростершего крылья сокола. Вытесанная из мрамора фигура, казалось, вот-вот оживет. Лунный свет проникал сквозь розоватый гладкий камень, заставляя тот едва заметно светиться, и это еще больше усиливало впечатление, что Алиста рей Валлион жива.
