Наталья Соколова - Фея Грёз, или Изнанка желаний
Хмурый студент курса с пятого довольно грубо растолкал новенького и пробубнил:
– Пошли, сегодня тебе придётся лететь в захолустное поместье на северной окраине Королевства Фей. Фанфур называется. В эту дыру направляют только таких отличившихся, как мы с тобой.
– Я не умею ещё оборачиваться в дариолу. Они всегда столько гадят?
– Практически без перерыва, как и жрут. Но не во время полёта, иначе мы можем щедро унавозить всю столицу по самые шпили Королёвского дворца.
– А ты за что сюда попал? – голубые глаза фея лучились неприкрытым любопытством.
– Слишком часто прогуливал занятия.
– Я и на парах всех смог достать, – довольно мурлыкнул фей.
– Тоже мне герой нашёлся, я вот сплю и вижу, когда срок наказания истечёт. Здесь отвратительное место.
– Да ладно тебе. Как зовут то?
– Ронар, фей снежных буранов.
– Редкая специализация. Мало вас таких.
– А толку-то, если не лежит к Таланту душа?
– Оборачивайся в дариолу и живи счастливо.
– Нет, не по мне это. Уж лучше гонцом буду летать.
– Эххх, не романтик ты, Ронар. Это какой же кайф: лететь в небе и гадить на головы своим обидчикам. Они и знать не будут, что за тварь их так замарала, – Тувин аж глаза закатил от удовольствия.
– Это не романтика. Ты уверен, что ты спец именно по мелким пакостям, это уже даже на средние не тянет…
– Да ладно тебе. Как ты вообще в Конюшни загремел. Ты правильный, как моя сестра Утар. Такой же тихий зануда. Какой же ты фей, если не проказишь от души?
– Шалость шалости рознь, – Ронар недовольно покачал головой и потянул паренька за рукав, потом втолкнул его в загон и прошипел, – Расслабься и вызови свою чешуйчатую суть.
– А сам-то?
– Далёко не всякий фей способен обернуться дариолой. Я вот не могу. Вернусь в Академию, сразу за учёбу возьмусь. Если ты сможешь, то будем в паре работать вестниками.
Как Тувин не пыжился, так у него ничего и не получилось.
– Это вам не по кабинетам чужим лазать, молодой человек, – насмешливо обронил Варьфер, его подвижные уши ни на миг не замирали, выдавая, что их хозяин сильно раздражён и спешит по своим делам.
Тувин рассердился так, что у него возникло непреодолимое желание вцепиться в шею наглому остроухому управляющему Конюшен. Что-то очень холодное всколыхнулось где-то на самом дне его неспокойной души. «Какие странные ощущения: точно в лёд запаковали. – С восторгом подумал фей, ощущая, как его тощее тело перекидывается в огромного ящера с синей с серебром чешуёй.– Аха, эльф расслабился. Сейчас получит своё…», – дариол развернулся хвостом к насмешнику и звук сначала нарушил смачный шлёпок, а потом полный ярости вопль «осчастливленного» Варьфера, который так увлёкся чтением нотаций, что не успел вовремя убраться вон.
– Что вы себе позволяете, Тувин? – Дариол скосил на изгаженного эльфа наглый почти чёрный глаз и продемонстрировал два ряда зубов в ослепительной улыбке. – Вас уже ждут в Фанфуре, там требуется унавозить три поля. Если надо будет ещё поработать, останетесь с ночёвкой и на столько дней, сколько потребуется.
Фей снежных буранов тяжело вздохнул и уныло повесил нос, за что и получил хвостом чуть пониже спины. Тувин не собирался долго любоваться на кислую физиономию приятеля по несчастью. Ронар взобрался ящеру на спину и тронул поводья, чтобы он взлетал.
Пролетая над центральной площадью столицы, неугомонный братец Утар заметил трёх девчонок, покидающих его любимое эльфийское кафе. «Я тут вкалываю, как последний голодранец из подворотни, а они мои леденцовые хрустяшки жрать. Ну, я им сейчас покажу, почём фунт дариольего дерьма…». Увы, угроза оказалась не выполненной в полном объёме. Как противный фей не тужился, из-под его хвоста вылетали клубы зловонного газа, с пути которого мгновенно ретировались даже огромные навозные мухи. «Эх, надо было пожрать перёд отлётом. Но противный эльф не позаботился о бедной зверушке, – пакостник довольно усмехнулся, вспоминая с какой скоростью удирал обгаженный Смотритель Конюшен в сторону служебных бань.
– Чем это так смердит, – Милисандра почувствовала, как сладкое собирается гордо покинуть разбушевавшийся желудок.
– А вон в вышине дариол летит, у него, похоже, живот пучит. Интересно, чем его накормили перёд отлётом… – Прикрывая нос сильно надушённым кружевным платочком, прошипела Утар, а потом изумлённо проронила.– Девочки, это Тувин нам привет передал. Он ругается, что мы без него ели леденцовые хрустяшки. Вот чудак. Мы их вообще не любим. Говорит, что не ел перёд вылетом, потому весь спектр удовольствий нас ждёт на обратном пути, – обмен мыслями с близнецом феечку совсем не порадовал, – Это что же он опять натворил, что его на полгода в Конюшни сослали? Надо будет узнать у тётушки Онэриль…
– Видно проступок оказался гаже всех предыдущих вместе взятых. Ректорша редко ссылает туда младшекурсников. О боги, он, похоже, решил не обгадить, а так провонять нас, чтобы потом пару недель никто и близко бы подойти не смог! – Крисиг быстро перебирала в памяти заклинания, но так и не смогла подобрать ничего путёвого.
Милисандра быстро пропела какую-то абракадабру, и в ответ прилетел возмущённый крик дариола: его чешуя окрасилась в девчоночий розовый цвет с жемчужным отливом. Утар быстро запеленала негодника в густые тенета тумана, которого он боялся до колик в животе. Возмущённые крики рассерженного ящера неприятно резанули нежные ушки феечек.
– Как бы он нас ещё не обгадил, – озабоченно пробубнила Крисиг и вспомнила, как они избавились от злобного пса, которого кто-то отпустил с привязи с помощью одного весьма неприятного средства.
К сожалению, такая редкость в столице не произрастала, но терять ей было уже нечего. Девчонка уставилась на росшую у дороги колючку и мысленно потянулась к ней, пытаясь прочувствовать каждую клеточку сорняка и стать с ним одним целым. Она ласково попросила вырастить всего один плодик орочьей жгучки, иначе вся столица окажется под тоннами дариольского помёта. Ласково погладив зелёный листочек, Крисиг принялась ждать результата.
Сначала ничего, вроде бы, не происходило, но вот девчонки с удивлением заметили, как обычная колючка – главный бич парков и городских парков и клумб – стала словно перетекать, меняя привычную форму на новую. На протянутую ладонь феечки упал маленький стручок, прикоснуться к которому не рискнул бы даже самый смелый и безбашенный орк.
– Утар, усыпи своего бедового братца, поможем Онэриль перевоспитать это чудовище фейских кровей…
Близняшка Тувина раздавила какой-то флакончик, и дариол и его наездник мгновенно зависли в воздухе, распространяя вокруг сладкое посапывание.
– Спасибо, – пропела Крисиг, распахнула прозрачные крылья и рванула вверх, злорадно думая: «Отольётся тебе твоя проказа, пакостник. Это надо же такое удумать: подружек своих же с небес помётом забрасывать. Последний стыд потерял, даже сестру родную не пожалел, поганец…»
Новоиспечённая Цветочная Фея долго кружила вокруг ничего не подозревающей жертвы злобного отфеячивания, думая, куда бы пристроить маленький стручок, который, что удивительно, источал довольно приятный тонкий аромат. Тут в желудке у Тувина заклокотало, и желтоватое облачко вонючего газа окутало Крисиг: «А, чтоб у тебя на ушах и крыльях колючки выросли», – в сердцах подумала девчонка и заткнула отверстие той самой орочьей жгучкой.
Через несколько тягостных мгновений с небес донёсся полный боли и ярости рёв, на который феечки ответили громким хохотом, катаясь в мягкой травке небольшого газончика. Ронару пришлось изрядно повозиться, чтобы извлечь жгучий плод из кормы товарища по несчастью. Впрочем, зверское жжение ещё пару часов гнало несчастного дариола прочь от столицы на сверхскоростях. Он был так зол, что так и не смог придумать ничего путёвого для мести «трём паразиткам», которые так подло и гадко с ним пошутили. Фей снежных туманов имел своё мнение на тот счёт, но благоразумно оставил его при себе.
– Ронар, – донеслась полная мольбы мысль до Фея Снежных Туманов, – очень уж жжёт сильно, подсоби, а, холодком…
– Да без проблем, но толку от этого не будет никакого. Орочья жгучка даже юных орков утихомирит, что уж про тебя-то говорить, хоть ты и великий пакостник и пройдоха…
