Марина Дробкова - Маг моего сердца
– Бренна, я тебя обидел? Что случилось?
Я не могла ответить, только качала головой, пытаясь успокоиться, но не тут-то было. Рихард достал из кармана носовой платок и подал мне. Я шумно высморкалась, но продолжала беззвучно рыдать.
– Да что же произошло? – обеспокоенно рассуждал он вслух, а я тем временем отчаянно шарила по двору взглядом, отыскивая Даймонда. – Ты была такая счастливая сегодня, до тех пор, пока я не сказал про эту ману…
Я все не находила Даймонда. Вон Этель с Джоном, вон Сара с Ральфом, а его нет…
Рихард проследил за моим взглядом.
– О, неужели ты любишь Ральфа, Бренна? – протянул Рихард недоверчиво.
И тут я увидела Даймонда. Он стоял под деревом. Под моим миндальным деревом. Я так долго не замечала его, потому что он был окутан облаком – не облаком запахов, как Сара, а настоящим облаком – или, вернее, туманом. И в тумане его совершенно не было видно – я с трудом угадала лишь силуэт.
– Да что ты там увидела? – Рихард с досадой хлопнул себя по колену.
– Ты что-то сказал про контролеров? – вдруг вспомнила я.
– Ну да, контролер сам не творит миры, он перемещается между чужими. Соответственно, видится с разными креадорами. Ну и – контролирует. Но это очень… тяжелая работа.
– Неужели контролировать тяжелее, чем строить? – резко спросила я. Пожалуй, слишком резко. Рихард-то ни в чем не виноват.
– Тяжелее, – кивнул он. – Намного тяжелее. Психологически. Надо уметь вершить суд, выносить приговор и приводить его в исполнение, если креадор плохо исполнял свои обязанности.
А это иногда случается.
Глава седьмая
Все эти новости до того поразили меня, что я даже не сразу услышала, как закончилось занятие. Сегодня до обеда, оказывается, в расписании стоял еще один урок, который назывался «Население». Креадоры выныривали из своих миров, чтобы идти в подвал, где находились лаборатории. Я могла думать только об одном: мне нужно как можно скорее поговорить с Даймондом. Но пока я помогала Рихарду разбирать нашу постройку, Даймонд уже ушел, даже не взглянув на меня. И это именно сейчас, когда он мне так нужен! Настроение, которое утром было таким радужным, испортилось окончательно. Я даже не была уверена, что смогу высидеть следующее занятие.
К счастью, урок оказался интересным. Да и сидеть не пришлось.
В лабораториях нас встретил профессор Винтер – высокий, подтянутый, с совершенно бритой головой, старше Ральфа, но гораздо моложе профессора Соулса, вместо мантии облаченный в светло-зеленые куртку и штаны, какие бывают у врачей. Он привел нас в просторный зал, весь заставленный прозрачными шкафами и холодильниками, в которых находилось множество пробирок и колб. Почти все они были чем-то заполнены. В некоторых были просто жидкости – прозрачные и одноцветные. В других же что-то плавало, но я бы не смогла сказать, что это. Посреди зала был установлен высокий лабораторный стол, вокруг него мы и выстроились. Как назло, я опять оказалась далеко от Даймонда.
– Сегодняшнее занятие, – начал профессор Винтер, – мы с вами посвятим магическим существам. Как известно, в наше время креадоры предпочитают населять миры обыкновенными людьми – это проще, это привычнее, человеческое общество лучше изучено, а кроме того – это наше, родное. Ведь мы с вами тоже люди, хотя и творцы. Не забывайте об этом, коллеги. Однако мы должны знать, что кроме нас существуют и другие особи. Иногда они тоже поселяются в человеческих мирах – и тогда наша задача вовремя выявить их и принять правильное решение: допустить проживание существа рядом с людьми или же не допустить, а ликвидировать. Все помнят? Все, молодцы. Я слышал, среди нас появился аналитик?
Он посмотрел на меня. А мне впервые стало неловко за свою профессию. Как будто я не обычный маг, а какая-то диковинка, неведома зверушка. Тем не менее я кивнула: не отрицать же.
– И вас зовут…
– Бренна Рейлис.
– Бренна, вам приходилось сталкиваться с магическими существами?
– Конечно, профессор.
– Тогда я прошу вас подойти сюда.
Он жестом пригласил меня встать рядом с ним и, когда я подошла, достал из шкафа штатив с несколькими прямоугольными сосудами и круглую банку.
Поставив все это передо мной на стол, он торжественно провозгласил:
– А теперь мы попросим нашего аналитика определить: что же находится в этих склянках?
Как я узнала позже, он почему-то всегда называл так лабораторную посуду: склянки. Причем всю без разбора.
– Кто знает – тот не подсказывает, иначе заставлю работать после ужина.
Я осторожно взяла двумя руками круглую банку и заглянула в нее. Среди плотной студенистой массы виднелись разноцветные вкрапления.
– По-моему, это обыкновенные бактерии, профессор, – пожала плечами я.
– И это совершенно правильно, – подтвердил довольный Винтер. – А скажите, Бренна: имеют ли эти бактерии, по-вашему, магическую природу?
Вот так так! Я никогда о таком не слышала. Если сейчас опозорюсь, то-то будет музыка! Но делать нечего, я включила магическое зрение и принялась искать все, что полагается: ауру, фон, дополнительные признаки…
– Профессор, – наконец вздохнула я, ставя банку на место. – Я не вижу здесь известных мне признаков магического происхождения. Если они есть, то это что-то новое для меня.
– В таком случае – и для меня тоже, – серьезно сказал Винтер. – Ибо и я не нахожу в этих колониях ни малейших признаков магии, вы совершенно правы, Бренна.
Студенты одобрительно загудели, Джон ободряюще подмигнул мне. Даймонд оставался невозмутимым.
У меня отлегло от сердца, но оказалось – рано.
– А что вы скажете об этих колониях?
Профессор поставил на стол еще одну банку, с ярко-фиолетовыми точками. Стоило мне взять ее в руки… и я с удивлением обнаружила слабую ауру.
– А здесь есть! – вырвалось у меня.
– Ну конечно есть! – радостно воскликнул профессор и хлопнул ладонью по столу. – Потому что это…
Он произнес какое-то труднопроизносимое название. Студенты уже смотрели на меня с уважением. Надо же, как немного нужно для этого!
– А теперь, – продолжил Винтер, убирая обе банки в шкаф, – проясните нам ситуацию вот с этими матрицами.
Он кивнул на прямоугольные сосуды. В них было нечто вроде букашек, застывших в янтаре. Так вот они какие – матрицы, с которыми вчера возился Даймонд. Видя, что я медлю, Винтер сам взял ближайший сосуд.
– Давайте посмотрим с вами, Бренна. Смелее. Что вы можете сказать вот об этом существе? Например – о характере его питания?
Я вновь активировала магическое зрение.
– Оно… он… питается кровью? – с изумлением поняла я.
– Да, совершенно верно! Кровью. Что же вас так удивило?
– Так это… вампир? Их же не существует.
– Вампиры истреблены, – поправил профессор, ставя сосуд на место. – Но в лабораторных условиях, в виде матриц, они, безусловно, существуют, иначе мы бы не имели о них понятия. Мне нравится с вами работать, Бренна, давайте продолжим. Что вы скажете об этом существе? Например, о его способности к регенерации?
Он поднял следующую «склянку».
– Она… практически не ограничена, – ответила я, всматриваясь. – Это оборотень?
– Да, это оборотень, – просто сказал Винтер. – Ну а это?
В следующем сосуде я уловила очень хорошо мне знакомую «тревожную», как я ее называю, ауру.
– Какой-то демон.
– Правильно, это инкуб. А здесь?
Он гонял меня, заставляя определять домовых, ундин, древесных духов, сатиров… Я ни разу не ошиблась. Класс был в восторге, даже Даймонд наконец-то стал улыбаться мне и, кажется, даже гордиться мной. Это что же получается, мне предстоит вот так вот, каждый день завоевывать его – уважение, восхищение, еще какие-то чувства к себе? Охо-хо, ну и любимого я себе выбрала!
После того как этап «угадайки» был пройден, профессор попросил меня рассказать, каким образом я определяю все эти признаки существ и объяснить это остальным. Мы провозились довольно долго, пока не пришел Ральф и не заявил, что мы все опаздываем на обед. Пришлось в срочном порядке убирать оставшиеся пробирки и бежать по кельям.
И вновь мне не удалось перекинуться и парой слов с моим магом – он вместе с Ральфом и профессором остался наводить порядок, а меня Ральф выставил. Мне начало казаться, что он делает это специально.
Благодаря Ральфу, по дороге в номер мне пришлось общаться не с Даймондом, а с Сарой, которая, лишь только оказалась рядом, тут же спросила: ну как мне Рихард? А я за это время уже сто раз забыла про Рихарда!
– Не ревнуй, Сара, – ответила я.
– Да я и не ревную, – защебетала она. – Я вижу, что ты теперь с Даймондом. Признавайся, хорош?
Если я и покраснела, то только кончиками ушей. Хорош ли Даймонд как мужчина? По мне, так да, но я не собираюсь обсуждать это с Сарой.
– Ладно, ладно, не говори, – захихикала Сара. – Лучше расскажи, как вы работали с артефактом. Ты и Рихард.
– А, вот ты про что! О, это очень здорово, все равно что быть настоящим архитектором. Только, мне кажется, одна я не смогу все это повторить – не запомнила и половины.
