Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл
— Великолепно! — пискнул Юла, выдавливая улыбку. — Ба, если бы вы не смухлевали, сгорели бы до сапог! Но как вы догадались пристрелить койота?
— Не знаю, — пожал плечами изумленный Шериф. — Просто мне пришло в голову, что передо мной не два существа, а одно, и что мозги здесь у койота.
Юла повернулся к Чистотцу.
— Ты ему сказал?
— Ничего он не говорил! — рявкнула Мэгги, защищая доблесть Шерифа.
— Возможно, не вслух. Но у него есть способности, о которых он даже не подозревает. Как бы то ни было, вам пора признать, что здесь мы или играем в мою игру, или вообще не играем.
— Значит, не играем, — крикнул Чистотец. — Пошли!
Глава 6
Я — дверь
Чистотец повел Мэгги и Шерифа за рудодробилку, направляясь туда, где стена Каньона поднималась отвесно вверх. Он надеялся добраться до веревочного моста, по которому переходили хариджаны, когда они только-только прибыли сюда, но понятия не имел, что делать дальше. Учитывая неандертальцев и еще бог весть каких тварей, которые могут заступить им дорогу, их шансы вырваться отсюда не слишком высоки. Разве что он пустит в ход свои способности. Только вот он не знал, как это сделать. А мысль причинить вред кому-либо из обитателей Каньона совсем его не радовала.
К тому времени, когда они вышли на кладбище трейлеров, Шериф и Мэгги уже задыхались. Чистотцу вспомнились слова Юлы о том, что они больны. Шериф сжимал «кольт-карабин» Дедвудского Дика, Мэгги держала на плече ружье, а сам Чистотец нес старый поврежденный «винчестер». Пистолет он оставил на дощатом настиле у гостиницы, когда Шериф протянул ему винтовку. И все равно Чистотец не мог решить, будет ли от него прок. Теоретически им предстоит схватиться с армией, и ручное оружие их не спасет.
Тут их нагнал Юла на запряженной двумя саблезубыми тиграми коляске рикше. Безумие поблескивало в его суженных зрачках, которые теперь походили на два озерца фосфора, куда бросили камень. Следом за ним сопел и отдувался Уолт Уитмен, вид у скунса был такой, словно его одновременно и подташнивало, и распирало от газов и раскаяния.
— Фи, какая неотесанность! — воскликнул Юла. — Я разочарован и, правду сказать, обижен. Нам столько предстоит сделать.
— Извините, — ответил Чистотец. — Я делаю то, что считаю нужным.
— Вот как? — отозвался Юла. — Гм… может, проголосуем?
Он захлопал в ладоши, и из руин возникла целая толпа его двойников — голых, если не считать кроссовок «Найк». При виде клонов Мэгги охнула, а потом едва не рухнула на колени, когда они строем зашагали вперед, ведь с каждым шагом они словно бы меняли пол и размеры. У мускулистых «Юл» вдруг вырастали гигантские груди, а сами они превращались в красивых женщин, затем из роскошных красавиц становились коренастыми бодибилдерами.
— Я же вам говорил, что не следует меня сердить. Видите… я чуточку нестабилен!
— Господи Боже! Что же это такое?
— Плоды неудачной гормонотерапии, — захихикал Юла. — Разве я не рассказывал, что экспериментирую на самом себе?
— Это же… это же… — Чистотец заикался, пытаясь сообразить, что же они такое.
— Доказательство того, что старые легенды об оборотнях, вероятно, основаны на фактах. Я обнаружил тайную способность к мутации. Проблема в том, что ее не удается контролировать.
БУХ! Мэгги спустила курок ружья двенадцатого калибра и снесла полтела ближайшему существу. Несмотря на то что клон буквально разваливался на ходу, он продолжал надвигаться. Мэгги выстрелила снова, но клоны все наступали. Мэгги перезарядила, и три беглеца отступили назад в призрачный городок. Продравшись сквозь заросли чахлых креозотных кустов на окраине, они выбрались к станции, где их уже ждало собрание чудиш.
— Познакомьтесь с остальными членами моей семьи! — просиял вновь появившийся со своими тиграми Юла.
— Матерь Божья! — вырвалось у Шерифа.
— Это ваши приемные дети? Те, кого Фелатия…
— Она полила бедняжек бензином и подожгла, когда узнала, что, хотя суд отдал их под ее опеку, они все равно хотят жить со мной. Я смог спасти их лишь при помощи биоинженерии на клеточном уровне, но ущерб был слишком велик. Но с ней я поквитался — как видите.
— Извращенец! — выплюнула Мэгги, с ужасом глядя на несчастные создания в инвалидных креслах-внедорожниках. А потом вдруг увидела тварь, которая притащилась за ними следом, то самое существо, которое Чистотец мельком заметил ночью в поселке.
— Бр-р-р!
— Познакомьтесь с великим Уинном Фенсером! — объявил Юла, когда омерзительное существо надуло ярко-оранжевый пузырь горла. — Простите, что он с вами не здоровается, поскольку уже много лет у него нет голосовых связок. Зоб — его единственное средство общения, что очень ему досаждает, правда, Уинн? Особенно с тех пор, как пропали двое его слуг, единственные, кто умел его понимать. Мы подозреваем, что до них добрался Витгенштейн.
— Но… кто… что… там в нем еще?
— Слегка подправленные или, лучше сказать, покореженные останки Фелатии, которые я вживил Уинну, чтобы в своем наказании он не чувствовал себя одиноким, а длиться оно будет столько, сколько смогут гарантировать мои наука и магия.
— Но… она же дохлая! — простонала Мэгги.
— Давным-давно. — Юла улыбнулся. — Великое техническое достижение.
Мэгги сбежала. Чистотец бросился за ней. Шериф заковылял следом. Далеко уйти они не успели — путь им отрезали сдвинувшиеся стены Герметического каньона. Сзади подтянулись клоны Юлы и его гадкие приемные дети, а впереди дорогу им заступили колонны, которые стояли на страже вокруг поселка типи. Сейчас омерзительные женщины из песчаника ожили и тяжело затопали на беглецов.
— Еще одна моя дань памяти покойной супруги, — сообщил, вылезая из кресла рикши, Юла. — Видите внешнее сходство с Фелатией? Я же вам говорил, бежать вы не сможете. Поэтому бросьте свою глупую затею, давайте вернемся домой, выпьем кофе с вкусным пирожным.
— Срань господня! — возопила Мэгги и снесла выстрелом голову одной из статуй.
— Все на каком-то уровне живо, — заметил Юла. — Фокус в том, чтобы узнать, как и на каком. А теперь вы их рассердили.
— Плевать, — рявкнул Шериф. — Мы и так в ловушке.
Чистотец обвел глазами стены Каньона. Неприятно кровожадный гомон пробежал по рядам неандертальцев, собравшихся на уступах посмотреть на схватку. Хлюпающие клоны и женщины-монолиты надвигались. Над головой громоздился выступ скалы, через который тянулась отчетливая трещина.
Твари подобрались уже совсем близко.
— Дай мне обрез! — крикнул Чистотец, бросая «винчестер», чтобы вырвать у Мэгги двенадцатидюймовый.
Он выстрелил прямо в трещину, и во все стороны полетели осколки камня, заклубилась пыль. Он выстрелил еще раз. Скала дрогнула, посыпались камни покрупнее — а потом навес вдруг рухнул.
Гранитная плита сломала хребты женщинам из песчаника, подняла облако пыли и песка, которые смешались с запекшейся кровью гормонных солдат. И те, и другие замельтешили в слепящем облаке, намертво закупорив узкое горло Каньона.
— Бегите! — крикнул Чистотец, когда сверху посыпались валуны, раздавливая мутантов.
Они с Мэгги проскочили под наихудшей лавиной, но ковылявшего за ними Шерифа сбило с ног и засыпало.
Мэгги взвизгнула, Чистотец бросился разгребать завал, бешено разбрасывая камни в попытке найти Шерифа. Слишком поздно. Вся нижняя часть его тела была раздавлена, грудная клетка проломлена. Когда Чистотец его вытащил, старик был еще жив и дышал, но едва-едва. Остальные твари остались под завалом щебня — лишь меж валунов вяло трепыхалась чья-то чрезмерно гибкая конечность.
— Посмотрите, к чему привел ваш глупый мятеж! — закричал Юла.
Но тут вдруг грудная клетка у него словно бы взорвалась. Он закашлялся кровью, лицо у него сделалось бесконечно удивленным, потом он стал хватать руками воздух — и рухнул на колени.
За ним, дико раздувая зоб, стоял Уинн Фенсер с брошенным «хеклер-кохом».
Балахон хозяина Каньона был запачкан кровью, но Юла все равно сумел подняться на ноги и повернулся.
— А, Уинн, — просипел он. — Браво, браво, кое-какой порох в пороховницах все-таки остался…
Фенсер словно бы колебался между гнусным возбуждением и полнейшим неверием — впрочем, долго радоваться собственной меткости ему не пришлось, поскольку на него яростно набросился Уолт Уитмен. Юла пошатнулся и упал. Из дыры в белом балахоне сочилось невероятно тонкое органическое оптоволокно и что-то, похожее на кишки. Его изумрудные глаза потускнели. Чистотец услышал шипение, точно воздух проникал в вакуумную упаковку, и глаза безумца открылись, но из них вырывались лишь два луча бледного света, из которых сложился крошечный эйдолончик. Размытый и нестабильный эйдолончик встал на груди Юлы.
