Олег Никитин - Революция. Next
– Я держу ситуацию под контролем, – сказал Сантана. – Пока что никаких реальных оснований выгнать Ию у нас нет – одни эмоции. Поэтому она остается. Начнем работать, а там посмотрим…
Одно время на закрытых форумах появлялась информация о клонах-подсадках, носителях боевых вирусов, активируемых посредством кодированных радиосигналов полицией или другими хозяевами. Сантана даже думал, что наконец-то ему повстречался такой экземпляр, но не мог понять, чем удостоился подобной чести. Его группа звезд с неба не хватает и не нарушает негласных договоренностей, не переступает никому дорогу и не крадет так много, чтобы это нанесло кому-то серьезный ущерб. Клон-подсадка – дороговатое удовольствие. Чтобы прикрыть «термитов», не требуется такая изощренная работа. Довольно глупо подсылать осведомленным людям то, к чему они готовы и о чем предупреждены неоднократно.
Скорее всего, с Ией произошла другая история. Из-за какого-то сбоя в программе она могла потерять связь с базой и теперь испытывает понятный дискомфорт, находясь за пределами сети и привычного порядка процедур. Возможно, она в самом деле принадлежит «Лунару» и изготовлена по его заказу.
По другой версии, которую обдумывал Сантана, Ия действительно была клоном-разрушителем, средством универсальной сетевой защиты и нападения. Сетевой солдат, собственность энергетического гиганта. По каким-то причинам она убежала и теперь оказалась в руках посторонних людей. В этом случае Ия просто бесценная – и опаснейшая – находка. По этой же причине ее нет в базе данных на беглых клонов.
Скорее всего, «Лунар» ищет Ию собственными силами. Не в интересах корпорации, чтобы она попала даже в руки Сетевой Полиции, не говоря уже об автономных хакерских группах…
Опасность очевидна – никто в здравом уме не будет стоять на пути транснационалов.
Сантана обвел взглядом соратников. Понимают ли они это? Чем обернется его сегодняшнее решение?
Он понятия не имел. Не так и часто ему приходилось полагаться на голую интуицию…
– Ксант произведет свою проверку, испробует весь доступный ему арсенал, – сказал Сантана. – Так или иначе нам нужна энергия, тем более дармовая.
– Может, ты возьмешь с нее клятву, что она не настучит на нас «пинболам»? – Ромео рассмеялся, но никто его не поддержал, даже Кэмел.
– О другом подумай, – сказал Шуруп. – Если Ия может все это, то мы будем в деньгах купаться. Если мы выкачаем из «Лунара» энергию, то нам многое будет под силу… Долго мы еще будем софт перебивать да копаться в чужих грошовых счетах? На новый уровень выходить нужно.
– Разбежался, – бросил Ромео. – Дешевый треп. Многого хочешь от вторичной.
– Проблема в том, что мы живем себе и не тужим. У нас есть определенные средства, мы знаем, что делаем, и всем или почти всем довольны, – сказал Шварц. – Сантана требует от нас измениться, сломать порядок вещей… – Он помолчал. – Терпеть не могу изменения, особенно в худшую сторону…
– Да почему же в худшую? – спросил Шуруп.
– Сиди, пока по шее не получил. – Шварц показал зубы, приподняв верхнюю губу. Кулаки его сжались, так что хрустнули суставы. – Приволок на нашу голову черт знает кого… Тебе только на помойках шарить, как щенку беспородному…
Шуруп отвернулся.
– Перестаньте, – сказал Сантана. – Кое-кто здесь забывает о принятом мной решении. Ия остается… Это мое слово!
Гумми и Ромео поднялись, чтобы уйти.
– Пока останьтесь.
«Термиты» сели. Сантана посмотрел на клона. Девушка сидела, глядя в стол, и рассматривала свои руки. Кажется, к перепалке она давно потеряла интерес.
– Ладно, раз ты теперь кандидат в нашу банду, познакомься с личным составом. Камилла, завари-ка свежего чая, а то в глотке пересохло.
Кэмел, состроив недовольную мину, вышла из-за стола.
– Этого парня зовут Шварц, ему тридцать три, насколько я знаю. Мускулатура своя, родная, не имплантированная… Ведет здоровый образ жизни. Спец по мультимедийному хакингу. – Громила усмехнулся. – Начинал с того, что коцал старые фильмы со Шварценеггером, подменял его образ своим. Скоро стал работать на заказ. Хоть скор на расправу, поднимать руку на товарищей ему запрещено. Надеюсь, он об этом будет помнить всегда, – сказал Сантана и перевел взгляд на Сверло. Тот снова таращился на что-то, транслируемое по Сети. – Этого типа зовут Сверло, ему тридцать лет. Работал программистом «Формулы-1» в команде «Рено». Три года назад был дисквалифицирован – продал программу управления системами болида соперникам. Хорош как диспетчер взломов, успел поучиться у лучших спецов Европы.
– Эй, Сантана, может, не надо ей такое досье выдавать? Не жирно ли для шпионки? – перебил Шварц.
– Не думаю… У меня нюх на полезных людей… Не поверь я тебе с самого начала, работал бы ты сейчас со мной? – Шварц нахмурился, однако промолчал. – Еще в школе Сверло создал легендарного червя-призрака. Теоретически этот вирус способен за секунды пробить брешь из закрытой локальной сети и открыть в нее доступ извне и тут же самоуничтожиться. Но ни один хакер в мире в его существование не верит, потому что никто его код не видел. Но самое главное, Сверло побил меня в гонках в «Конной тяге», тем и заслужил звание «термита»… Ксант, может, расскажешь о себе сам?
Сантана налил себе из заварника крепкого чая.
– Не о чем болтать… Слежу за техническим состоянием наших имплантов и прочего важного железа в Цехе. Вот и все! Мое дело маленькое.
– Еще наш «термит» на досуге пишет неплохой эйсид-трэш и выкладывает его на спецузлах, даже временами получает за скачивание своей музыки серьезные бабки. Пользуется уважением в определенных кругах. Увы, оборотная сторона медали тоже имеется. Если увидишь Ксанта с перекошенным ртом и с пушкой, лучше спрячься – любит охотиться за глюками. Тогда зови Дока.
Сантана заметил, что Ия осматривает каждого презентуемого «термита», но особенного интереса не проявляет. Словно обо всех них она уже знает достаточно.
– Итак, теперь наш доктор, ты уже с ним знакома. Сорок с чем-то лет. Когда-то работал в солидной клинике нейрохирургом, неплохо зарабатывал. Жена умерла от передозировки кетамина. Подсел на эйсид сам, докатился до должности хирурга в подпольной клинике для нарков, а потом и до санитара в психушке, оттуда я его и вытащил. Мозги он тебе будет оперировать, так что приготовься к худшему…
– Да ладно! Может, скажешь, какого цвета у меня трусы? – пробурчал Гангрена.
Сантана указал на вальяжного красавчика с внешностью анимэшного персонажа, на коленях у которого устроилась Кэмел.
– Ромео, двадцать четыре года, в семнадцать ушел из дома и объездил автостопом чуть ли не всю страну. Подрабатывал сетевым дизайнером, мастер по «глюкам» – умеет слепить образ несуществующего человека, не отличишь от настоящей медиа. О всяких неодушевленных предметах и не говорю. Отсидел два года, вышел по моей рекомендации, когда я готовился сколотить команду.
– А за что? – спросила Ия. – В смысле в тюрьме находился.
– Бордель у него был в Сети, там медиа знаменитостей за гроши любому давали. Фальшивые, разумеется. «Пинболы» его прикрыли, когда популярность узла зашкалила все пределы и реальные прототипы заегозили. Я там бывал, мне понравилось, когда еще на «пинболов» батрачил. Только мы тогда с ним не были знакомы.
Сверло, давно переставший воспринимать ситуацию, поднялся со своего места и направился к себе в отсек. Когда ему приходили в голову новые идеи, тормошить его было бесполезно.
– Гумми, двадцать пять лет. Воспитывалась в приюте после гибели отца и самоубийства матери. Кажется, безответно влюблена в Ромео…
– Черта с два!..
– Об оружии знает все, стреляет как бог, наизусть шпарит из инструкций к любым ручным пушкам. Папаша у нее наемным убийцей работал. Оружейные программы знает до последнего бита – наведение ракет через спутник, датчики активности врага, расчет прицела через погодные условия и прочее в таком духе…
Ну, это Шуруп, ты его знаешь. Мой славный племянник. Учится на последнем курсе Сетевого Универа. Посещает занятия в реале, чаще всего по понедельникам. Так что тебе сильно повезло, что ты именно вчера потерялась. Рэт-байк, на котором ты сюда приехала, достался Шурупу от отца. Тот разбился на нем, но выжил. У моего братца крепкая голова.
– Вся семейка такая, – сказал Шварц, глянув на Шурупа.
– И наконец, эта безобразная несовершеннолетняя девчонка! – сказал Сантана, не обратив внимания на последнюю реплику. – Наглая и беспринципная транжира по имени Камилла.
Девчонка тут же закривлялась, строя глупые гримасы, словно ребенок, оттягивая уши и сплющивая нос.
– Считается, что она наша любимица, – продолжал Сантана. – В двенадцать лет смылась из сиротского приюта с группой «Демон Максвелла», прокатилась по миру и с ними же вернулась, украла у клиента «Визу» и пыталась взломать ее защиту – тут-то я ее и загреб, тепленькую.
