Олег Никитин - Революция. Next
– Гнать в три шеи, шпионка она полицейская.
– Я т-тоже т-так думаю, – поддержала Гангрену Гумми. Ее вчерашний недолгий приступ альтруизма прошел. – А если не шпионка, то нас накажут за укрывательство беглого к-клона.
– Ксант? – спросил Сантана, глядя на следующего хакера. С каждым ответом он все больше мрачнел, словно команда нарушала его замыслы.
Ксант, он из немногих, кто не создавал впечатления сумасшедшего, сбежавшего из-под присмотра.
– Лучше пусть останется, а я попробую расколоть ее импланты. Похоже, в них можно найти что-нибудь любопытное. Если она действительно ловит радиосигналы, это интересно. Мне такого раньше не встречалось.
– Я согласна, оставим ее – и будет мыть полы и окна, – выступила Кэмел. Самая молодая, она, по традиции, участвовала в голосовании последней. – И еду пусть готовит, опять же. А то надоело, все на меня свалили!
– Уж т-ты не напрягаешься! – протянула Гумми.
Кэмел выпустила коготки и попыталась передразнить толстушку, изобразив ее физиономию.
– Тихо! – рявкнул Сантана.
Он показал всем ладони с загнутыми пальцами: за изгнание Ии высказалось пятеро, за ее проживание в Цехе, хотя бы временное, – трое. Сантана как вожак «термитов» обладал двумя голосами, и от него теперь зависело многое. Думал он недолго:
– Я только что проверил открытый узел «пинболов», чтобы выяснить – ищут ее или нет. Так вот, выручить за Ию деньги пока невозможно, о ее пропаже еще не заявлено. Полагаю, это время придет. Глупо терять прибыль и при этом обречь девчонку на блуждания по улицам… Значит, голоса разделились поровну… Никто не передумал?
Шварц хрустнул суставами пальцев.
– Может, спросим ее саму? – прогудел здоровяк.
Шуруп посмотрел на Ию и подумал, что сейчас она опять станет ныть, чтобы ее отпустили, и нести всякую околесицу, наподобие вчерашней… Но она сказала:
– Я хотела бы остаться.
– Это понятно, но… Зачем? – с нажимом спросил Шварц.
– Я могу подвести вам в жилище бесплатный энергетический канал, вы сможете тратить сколько угодно электроэнергии. И никто ничего не заметит!
Ожидая реакции, она оглядела собравшихся. «Термиты» молчали. Заявление клона было настолько вызывающим, что ни у кого в первые секунды не находилось что сказать. Вторичное существо с явно ущербным, подредактированным под хозяйские нужды интеллектом обещает сделать то, на что способны лишь самые опытные ломатели. Домены термоядерных станций – едва ли не самые защищенные участки Сети, контроль и учет там на самом высоком уровне. Разбить многочисленные линии виртуальной обороны под силу только боевым вирусам, которые не так-то легко и отыскать на черном рынке. Среди хакеров ходили легенды о смельчаках, пытавшихся пробраться в информационные тайники станций. Защитные программы, действующие по принципу обратной связи, творили с ними такое, что и говорить об этом считалось дурным тоном. Тема смерти хакеров вообще была табуирована. Мифология сетевых «бунтовщиков» во многом строилась на суевериях и мифах. Невозможность взлома энергосистем была одним из таких мифов.
Предложение Ии показалось абсурдным даже самым смелым из обитателей Цеха.
– «Лунар», значит?.. – проговорил Сверло. Оказалось, все это время он внимательно следил за разговором. – Ты его имеешь в виду?
Сверло смотрел на девушку, сжимая и разжимая тонкие узловатые пальцы, онемевшие от долгой возни с сетевыми меню.
Ия кивнула.
– Я нелегально подключу Цех к ближайшей распределительной станции, от которой питается ваше здание.
– Не здание, а Цех, – проворчала Гумми.
Хакеры зашумели. Предложение задевало их профессиональную гордость. Ия легко говорила о том, за что бы не взялся в здравом уме никто из них.
«Лунар» был одной из двух транснациональных корпораций, занимавшихся поставкой с Луны гелия-3. Более ста лет «Лунар» занимался добычей и транспортировкой этого топлива, постепенно запуская щупальца в энергетические сети Земли. На сегодняшний день корпорация владела крупными пакетами акций электрораспределительных консорциумов и всех термоядерных компаний.
«Лунар» не годился на роль мальчика для битья даже в шутку…
Сантане пришлось восстанавливать тишину.
– И каким же образом ты подключишься к каналу? – спросил он у девушки. – Видишь ли, еще никогда ни одна банда не могла похвастаться, что имеет дармовую энергию.
– Это просто, – сказала Ия. – Точнее, несколько проще, чем кажется со стороны.
Сантана скрестил руки на груди. Шуруп обменялся с ним взглядом: дескать, и сам ничего не понимаю.
– По-моему, она нам мозги пудрит, – сказал Шварц. – Ей просто надо здесь остаться, чтобы не жить на улице и не попрошайничать.
– Помолчи, – отозвалась Кэмел. – Дай ей с мыслями собраться.
– Дешевка, дурдом, – прогундосил Ромео. – По мне, так для единственного она и годится.
– Может, лучше сначала проверить? Вдруг справится?.. – спросил Сверло.
– Не гони, это еще обмозговать надо, – проговорил Ксант. – Может статься, у нее в черепе жучок, о котором она не знает. Раньше при помощи похожих подсадок многие группы погорели… не забыл?
Сантана молчал.
– Послушайте, – заговорил Шуруп. – Ия – клон. Я плохо знаю психологию клонов, но мне кажется, она не совсем отвечает за свои слова и поступки. Ия оторвалась от той среды, в которой привыкла жить и работать. Как бы ты себя чувствовал, Ксант? Да, она может врать, но неосознанно. Ее попытка придумать историю побега… ну, это может быть обычный страх. Мы тут как сборище монстров из игры… Да и ты сам говорил, что не прочь повозиться с ее имплантами.
– Мало ли что я говорил!..
Шуруп посмотрел на Сантану в поисках поддержки, но главарь пока придерживался нейтралитета.
– Я не вру, – сказала Ия. – У меня получится.
– Вот и надо проверить, – сказал Шуруп.
– Ты рехнулся, малыш, – заявил Шварц. – Подключить ее к нашей локалке? Да она моментом спалит нам здесь все. Может, у нее в черепушке полицейский вирус. Подключи – и заказывай катафалк…
Сантана наблюдал за Ией. Девушка избегала смотреть ему в глаза, делая вид, что слушает «термитов». Совсем не то, что вчерашним вечером: Ия не походила на испуганную безмозглую дурочку. Теперь метаморфоза ее была очевидна. Сантана видел самодостаточное существо, принимающее собственные решения. Возможно, она просто верит в свои фантазии, но с уверенностью судить об этом пока нельзя. Такое поверхностное знакомство ничего не давало.
Ксант поднял руку, чтобы прекратить перепалку:
– Может быть, она сама все объяснит?
Ия перевела взгляд на «термита» – и он ощутил странную, пугающую дрожь. Ее глаза, точно два сканера, прошлись по его фигуре. Где-то и когда-то он видел этот взгляд, теперь трудно вспомнить, где и при каких обстоятельствах. Ксант был уверен в единственном: произошла эта встреча не в реале.
– Итак… – сказал Сантана.
Благодаря ему, зрительный контакт между Ией и Ксантом прервался. Хакер ощутил испарину под свой рваной водолазкой, притом что в Цехе гулял прохладный ветер.
– Как и все вы, я сделаю это посредством очков и импланта, – пожала плечами Ия. – Моя хозяйка когда-то руководила распределительной системой, и у нее остались коды доступа к ней. Я однажды подглядела за ней – хозяйка снижала показания счетчиков в своем доме. Она была осторожна и многого не хотела. Полагаю, возможностей у той программы гораздо больше.
Опять молчание. «Термиты» ждали.
– Я знал одного типа из Брюсселя, – сказал Ромео, – который пробовал в одиночку пролезть в энергораспределительную сеть Европарламента. Какой-то дурацкий самопальный закон собирался протащить. У того парня тоже были все нужные коды. Так он теперь на коляске ездит и дышит через трубочку. А «Лунар» в сто раз защищенней и круче!
«Термиты» загудели. Каждому из них пришла на память не одна такая история.
– Что ж, – произнес Сантана. – По-моему, нам стоит убедиться в возможностях Ии. Кому-нибудь будет жалко, если она пересядет в инвалидную коляску? Это ее личная проблема, полагаю, рискует она только своими мозгами. Настаивать на изгнании больше никто не собирается?
– Сантана, ты же сам говорил, что ее датчики ведут себя ненормально. Не стоит доверять ей нашу локалку, пока Ксант не прочесал их хорошенько, – сказал Док. – Я понимаю, что ты уже все решил, но, если не слушаешь нас, прими меры безопасности… Навлечет она на нас беду, помяните мое слово. – Он погрозил в пространство жирным пальцем.
– Не каркай, Гангрена, – ответила Кэмел.
– Заткнись, малявка… Так мне что, операцию ей на черепе делать, я не понял?
Кэмел постучала себя по макушке.
– Для тебя же это раз плюнуть. Забыл?
Док только скривился. С каждым днем, проведенным под эйсидом, его навыки все больше утрачивались. Он это осознавал, но не в силах был бороться с деградацией и наркотической зависимостью. Во время последней имплантации на мозге Кэмел Гангрена чуть не совершил непоправимую ошибку. Ему хватило выдержки удержать ситуацию под контролем. Целый месяц после этого Док ходил с белым лицом, мучаясь воспоминаниями, и не решался прикасаться к наркотикам. Потом, конечно, он сломался.
